Моя двойная жизнь (ЛП)

Я просто уставилась на маму. Как она могла быть так неразумна в этом вопросе?
Она проигнорировала мой взгляд и продолжала передвигать еду по тарелке.
— Мы с Ларри сегодня идем на свидание. Мы идем на концерт камерной музыки.
И таким образом дискуссия закончилась.
Ларри работал бухгалтером в отеле и был таким же веселым, как финансовая книга. Он настаивал на том, чтобы водить маму туда, где её было не интересно, и по причинам, которых я никогда не понимала, это её не беспокоило.
Однако я воздержалась от комментариев, потому что перестала с ней разговаривать. Навсегда.
— Камерная музыка, — бабуля повторила это слово так, как будто оно было неприятно на вкус. — Вы должны пойти танцевать. Что не так с мужчиной, который не умеет танцевать? Он aburrido.
Скучный.
Мама что-то проворчала.
— На мою долю долю уже достаточно выпало импульсивных романтичных мужчин. Это никогда не работает. Стабильный это хорошо. Скучный — это даже лучше, — мама сделала глоток воды. — Скучные мужчины едва ли когда-нибудь бросают своих подружек. Это требует слишком много сил. Плюс, они становятся хорошими отцами, потому что у них нет других занятий.
Я даже не хотела думать о возможности получить Ларри в отцы.
Я вышла из-за стола, пошла к себе в спальню и захлопнула дверь. Потом я бросилась на кровать. У кровати не было спинок в ногах, в изголовье и не было балдахина, о котором я мечтала, пока была маленькой. Я посмотрела на комод, который мама купила на гаражной распродаже, и на мой шкаф, наполненный одеждой, которую я купила в дешевых магазинах или на распродажах. Все это вдруг стало очень отчетливым.
Я никогда не держала зла на маму за то, что у меня не было большого дома, как у моих друзей, или что мы не ездили в дорогие путешествия, как их семьи. Мама не могла себе позволить купить мне обычную машину, не говоря о спортивных машинах как у Терезы и её друзей.
И потом были всякие мелочи — как я всегда притворялась, что не люблю попкорн в кинотеатре, когда я ходила туда с друзьями, потому что я не могла позволить себе купить билет и еду, как у меня никогда не было ничего самого последнего или самого лучшего. Но это? Это было нечестно.
Я думала об её утверждении, что если мне действительно понадобились бы деньги, она бы попросила их у моего отца. Она разве не заметила, как мы жили в последние восемнадцать лет?
В итоге прозвонил дверной звонок. Я услышала голоса Ларри и мамы в гостиной, потом через несколько минут мама открыла мою дверь.
— Я сейчас ухожу. Проследи, чтобы бабуля не ввязалась в неприятности, пока меня не будет.
Я знала, что она хочет меня рассмешить. Я даже не посмотрела на неё.
— Слушай, я знаю, что ты расстроена насчет работы, но поверь мне, Лекси. Для тебя так лучше.
Она закрыла дверь, и я подумала о своих летних заработках в МакДональдсе. Очевидно, для меня так было лучше. Я была той девочкой, которая переворачивает бургеры.
Но я больше не хотела ей быть.
  
Глава 3 
 
Мама должна нужно было на работу к семи часам утра, поэтому она ушла прежде, чем я встала, но просто, чтобы помучить себя, я прочла её письмо для менеджера Кари. Там говорилось: «Мисс Померой, Алексия высоко ценит ваше предложение, но мы считаем, что ей необходимо остаться здесь и окончить школу».
Что, я думаю, было лучше, чем написать: "Извините, но мы думаем что знаменитости такие придурки, что мы лучше поведем жизнь, используя потрепанные полотенца и собирая по кусочкам сломанное мыло, чем работая с вами".
На физике Тревор вел себя странно. Он всё время склонялся к моему столу, словно хотел поговорить со мной, но в итоге он не говорил ни слова.
После третьего раза я наклонилась к нему:
— Всё в порядке?
— Да, — сказал он, будто не имея понятия, почему я спросила. А затем, через минуту добавил, — Я подумал, что нам нужно поговорить о танцах.
— Хорошо, — я еще не обсуждала с ним детали, и вдруг поняла, что жду этого с нетерпением. Решать самим, с кем и в какой ресторан мы пойдём, казалось мне менее неловким. Лори наконец-то пригласила кого-то.
— Я поговорю с тобой после школы, хорошо?
— Конечно, — я больше ничего не сказала. Учитель бросил свирепый взгляд в нашу сторону.
Я действительно была в хорошем настроении оставшуюся часть дня. В этот раз всё внимание Тревора было бы направлено на меня. Ни учителей, которые запрещали бы нам разговаривать, ни Терезы, которая отвлекала бы его.
После уроков я ждала у своего шкафчика, нереально медленно засовывая свою домашку в рюкзак. Он не появился. Я прождала еще какое-то время, рассматривая прохожих. Ему стоило конкретнее уточнить место встречи.
Когда я так его и не увидела, то пошла к его шкафчику. Там его тоже не было. Неужели он забыл?
Уговаривая себя не разочаровываться, я направилась к школьному выходу. Вероятно, он имел ввиду, что позвонит мне после школы.
Когда я шла через холл, то увидела Тревора и Терезу, стоящих вместе у витрины с кубками. Они целовались.
Я остановилась.
Что ж, это было мило. Я подошла к ним, сложив руки на груди, и прочистила горло.
— Так, Тревор, ты хотел поговорить со мной?
Тревор поднял голову.
— Ох, — произнес он, как будто только что вспомнив о моем существовании. — Алексия.
Тереза скользнула рукой вокруг его талии, а торжествующая улыбка растянулась на её лице:
— Прости, но он идет на танцы со мной.
Я удержала взгляд на нем.
— Тебе говорили, что ты чертовски деликатен?
Он не ответил и не отошел от Терезы.
— Нет? Ну, вероятно, существует хорошая причина для этого.
Я повернулась и вышла из школы, не дожидаясь, пока он придумает, что сказать. Мое горло словно стягивало, а желудок сжимался с каждым шагом.
Дурацкие танцы. И зачем я купила билеты? Что я буду теперь с ними делать?
И, если Тревор не хотел идти со мной, почему он не сказал об этом сразу?
На самом деле это не имеет значения. Они с Терезой оба были свиньями.
Я шла быстрее. Мне хотелось бежать. Мне хотелось пробежать весь путь домой, запереться в своей комнате и плакать. Я буду плакать в любом случае, но я не позволю себе бежать. Он этого не стоит.
Парням просто нельзя доверять. Разве я этого еще не знала? Не было ли первым, что я узнала в жизни, то, что на мужчин нельзя положиться?
И потом я заплакала, а ведь я даже не была дома. Я смахнула дорожку от слез на щеке и заставила себя думать о чем-то другом. Уродливая желтая краска дома, мимо которого я прошла. Сорняки, растущие из трещин в асфальте. Большой черный автомобиль позади меня, который, по-видимому, заблудился, потому что ехал очень медленно.
Я заставила себя идти быстрее. Что со мной не так? А если я неверно истолковала его флирт? Была ли я просто запасным вариантом, если бы с Терезой не сработало?
Я сделала глубокий вдох. Черный автомобиль за мной ехал так медленно, что до сих пор не обогнал меня.
Так что, видимо, Тревор поехал вслед за мной, но все еще не набрался мужества поговорить. Я остановилась, развернулась и ждала, пока машина не догонит меня. Придурок. Я бы сказала ему, что именно он может сделать со своими извинениями.
Но тонированное окно с водительской стороны скользнуло вниз, открывая женщину лет тридцати. Она выглядела как телеведущая. Темные волосы до плеч с идеально нанесенной тонной макияжа. Она улыбнулась мне.
— Здравствуй, я Марен Померой, менеджер Кари Кингсли. Можно тебя на минутку?
Я не двигалась. Вообще вся эта ситуация напугала меня. Женщина, которая работает с Кари Кингсли? Почему она была здесь если она сказала, что живет в Калифорнии?
Мисс Померой продолжала мне улыбаться.
— Мы можем поехать к тебе домой, или возможно ты предпочтешь пойти в ресторан и что-нибудь поесть?
Я сделала шаг в сторону от машины.
— Извините, но я не думаю что моей маме это понравится. Я имею в виду, привести незнакомца в дом.