Да, господин министр

 
Джонатан Линн, Энтони Джей
Да, господин министр
Из дневника члена кабинета министров достопочтенного Джеймса Хэкера, члена парламента
 
Предисловие к русскому изданию
Косность государственных институтов, всевластие чиновников, коррупция, подкуп, несовершенство машины управления – словом, все, что входит в понятие административно-бюрократической системы, – не раз служили поводом для сатирического обличения, в частности в английской литературе.
Советский читатель, несомненно, помнит яркий политический памфлет о бюрократии Норткота Паркинсона «Закон Паркинсона», книгу Дэвида Фроста и Энтони Джея «Англия – с любовью», содержащую убийственную характеристику бюрократической машины, сатирический роман Кейта Уотерхауса «Конторские будни».
И вот – новый остросатирический памфлет Джонатана Линна и Энтони Джея «Да, господин министр». Интересно, что вначале под тем же названием появился телевизионный сериал, а затем его сценарий лег в основу книги. Книга выходила частями в 1981–1983 годах. За короткий срок она успела завоевать огромную популярность не только в Англии, но и в США, Канаде, Австралии, ряде других стран.
Секрет такого успеха кроется в личности авторов, хорошо известных в Англии. Энтони Джей много лет работал на телевидении, а затем целиком переключился на литературную деятельность. Его перу принадлежит несколько документальных и публицистических книг. Джонатан Линн – театральный актер и режиссер, автор многих телевизионных постановок. Но главное, конечно, – в самом содержании книги, за вымышленными персонажами которой даже неанглийскому читателю легко узнать конкретных лиц, а за вымышленными ситуациями – реальные события политической жизни.
 
От редакторов
Очевидно, читателю будет небезынтересно узнать, каким образом мы работали над публикуемым дневником, сводя миллионы слов в одну сравнительно небольшую книгу.
Джеймс Хэкер начал вести дневник со дня своего назначения министром. Пользовался он для этого кассетным магнитофоном – иногда каждый день, а чаще в конце недели, когда находился дома, в своем избирательном округе. Вначале он делал это просто, что называется, для памяти, но вскоре понял: подобный документ, детально воссоздающий картину ежедневных забот и волнений члена кабинета Ее Величества, может иметь отнюдь не сиюминутный интерес.
Прежде чем стать профессиональным политиком, Хэкер был преподавателем политехнического колледжа, а затем – издателем журнала «Реформ». Первое переложение магнитофонного материала на бумагу оказалось практически нечитабельным, поскольку дневник велся ad lib [1], в конспективной форме, не говоря уже о том, что в нем было немало различного рода погрешностей. Будучи журналистом, Хэкер не отличался особой склонностью к достоверному изложению событий.
Помимо отмеченных недостатков материал изобиловал массой утомительных повторов, без которых не обходится ни один дневник профессионального политического деятеля. Годы, отданные Хэкером большой политике, приучили его употреблять двадцать фраз там, где вполне хватило бы одной, диктовать миллион слов вместо нескольких тысяч и при этом стараться облечь свои мысли в настолько туманную форму, чтобы они были как можно менее понятны. Абсолютное смешение понятий – вожделенная мечта всех политиков, ибо в этом сокрыта их временная безопасность.
Однако природный дар Хэкера, скажем, к специфическому использованию родного языка, столь необходимый для политика, оказался серьезной помехой для автора будущей книги. Видимо, вначале он планировал стилистически доработать рукопись, но со временем отказался от этого намерения. По свидетельству леди Хэкер, ему вдруг стало непонятно, с какой это стати его мемуары, в отличие от прочих, должны отвечать «повышенным требованиям».
Таким образом, редактированием пришлось заниматься нам, но при расшифровке магнитофонных записей обнаружилось еще одно существенное препятствие. Дело в том, что начальные главы книги готовились еще при жизни этого великого государственного деятеля. Он лично просматривал материал и высказывал свои соображения по выбору и компоновке тех или иных эпизодов. Последние же главы были еще не обработаны, когда «прозвенел последний звонок», и тут мы обнаружили, что речь Хэкера постепенно становится все неразборчивее, туманнее… Возможно, здесь повинен диктофон, но наша задача, увы, от этого не стала легче.
И все-таки мемуары Хэкера можно смело считать уникальным вкладом в развитие наших представлений о том, как осуществлялось государственное управление в Великобритании в 80-е годы.
В процессе работы нам пришлось столкнуться с проблемами фактологического, стилистического и интерпретационного порядка.
Сначала о фактологии. В целом, несмотря на значительную путаницу в записях Хэкера, мы старались сохранить сюжетную линию повествования и поэтому доводили каждый эпизод или цепь событий до логического завершения. В таком подходе, безусловно, кроется определенная опасность искажения авторской мысли, и мы готовы к возможному возражению читателей: раз Хэкер сам так путанно рассказывает о своей деятельности на посту министра, то не должно ли это найти отражение и в его опубликованных дневниках? На это можем только ответить, что если бы мы пошли таким путем, то описываемые Хэкером события стали бы столь же непонятны читателю, сколь непонятны они были ему самому.
Стилистика. Мы дописывали незаконченные фразы, расставляли знаки препинания, уточняли метафоры и исправляли грамматические ошибки, за исключением, конечно, тех случаев, когда сохранение оригинала представлялось нам безусловно необходимым для более точного отображения внутреннего состояния автора.
И, наконец, несколько слов о проблемах интерпретации. Как правило, мы оставляли без изменения двусмысленности подлинника, усматривая в них проявления политического искусства Хэкера. Хотя из его слов часто трудно понять суть того или иного события, в ряде случаев подобного рода туманность, безусловно, была намеренной.
Мы полагаем, что в конечном итоге книга довольно точно отражает жизненный путь и умонастроения одного из выдающихся политических деятелей страны. Если же отражение иногда рябит, то необязательно в этом виновато зеркало. Сам Хэкер трактовал события в зависимости от ситуаций, поэтому читателю придется в каждом конкретном случае делать собственные выводы относительно того:
а) произошло ли событие на самом деле;
б) произошло ли оно лишь в воображении Хэкера;
в) выдает ли автор желаемое за действительное;
г) не стремится ли он убедить других в том, что происходило на самом деле;
д) не хочет ли он заставить других поверить, будто и сам он верит, что данное событие действительно имело место.
Как правило, в своих мемуарах политические деятели стараются привлечь внимание к собственным успехам, а не к поражениям. Они также предпочитают рассказывать о событиях, отдаленных во времени, а не о тех, что произошли сравнительно недавно. А поскольку карьера Хэкера, как и большинства его собратьев по профессии, складывалась в основном из неудач и провалов, публикация его дневника, вероятно, не имела бы сколь-нибудь серьезного исторического значения. Однако благодаря тому, что у автора не было практической возможности внести в текст соответствующие изменения или сделать определенные изъятия, так сказать, «в свете последующих событий», нам все-таки удалось сотворить из этой мешанины документальное произведение, представляющее уникальную ценность для всех, кого интересует данный период истории Великобритании.
Книга охватывает весь период пребывания Хэкера на посту министра административных дел. Возглавляемое им министерство было создано как головная организация (наподобие министерства экономики Джорджа Брауна при правительстве Вильсона в 50-х годах) по координации и контролю административной деятельности всех правительственных учреждений. Теоретически Хэкеру давались широкие полномочия для инспектирования и принятия мер в случае административной неэффективности или неоправданных расходов государственного аппарата. Однако на практике, хотя его министерство и было создано для контроля над государственными служащими, комплектовалось оно из тех же государственных служащих. Так что читателю нетрудно представить себе неизбежный результат деятельности Хэкера на этом ответственном посту.