Серебристая акула

Разум Лиз засверкал, её мысли осторожно коснулись Клэр, та приняла предложение к разговору, создав между ними ментальный канал.
–  Я тут подумала, что хорошо бы завести цветок, ну, такой, комнатный, –начала Лиз. – Вы случайно не знаете, где его можно достать?
–  Растение конфискуют, – ответила Клэр.
–  Почему?
 – Потому что ему нужны питательные вещества, свет и вода. Его содержание сочтут пустой тратой ресурсов. 
Девушка отпрянула и прервала связь.
– Сожалею, – произнесла Клэр вслух.
Лиз кивнула:
– Спасибо, капитан.
Неясное беспокойство охватило Клэр. Другие психоры тоже его почувствовали. И все пятеро одновременно повернулись в сторону приближающейся опасности.
Майор Кортни Ром двигался к ним через столовую. Его психоблокирующий имплантат был включен, ментальное изображение разума размыто. Размыто, но не скрыто полностью. Ни один имплантат не обеспечит абсолютной защиты от психора уровня Клэр.
Сияние разумов вокруг неё потускнело. Солдаты звена закрылись щитами: рефлекторная реакция на ощущение угрозы. Ведь Кортни всё равно не смог бы прочесть их мысли.
Он остановился в паре шагов. Клэр нравилось мысленно называть по имени этого подтянутого мужчину средних лет. Он оскорбится, если узнает, и будет прав. Она заглянула в его разум, обойдя блок, и увидела, что за бесстрастным лицом Кортни скрывает сильную тревогу. Пришёл, чтобы сообщить неприятные новости. Впрочем, других у него никогда не водилось.
Клэр встала, за ней поднялись и остальные психоры.
– Капитан Шеннон, пройдёмте со мной для личной беседы.
Она последовала за ним к одной из кабинок, стоящих вдоль стены. Оба сели. Прозрачная звуконепроницаемая перегородка выскользнула из отверстия в стене, отделяя Клэр и майора от остальных посетителей столовой.
– Результаты вашего последнего психологического обследования выявили некоторые отклонения, – начал Кортни. – Мы не уверены, что сейчас вы полностью посвящаете себя службе.
– Вы недовольны тем, как я выполняю задания? – спросила Клэр.
– Нет. Вы прекрасно справляетесь со своими служебными обязанностями. Именно поэтому мы сейчас с вами и беседуем.
Остальное она прочла из его разума: Кортни считал, что от Клэр следовало избавиться, но она была слишком ценной. Потомки с психическими способностями, как у неё, рождались редко – где-то один на шесть миллионов. Решение сохранить ей жизнь принято руководством рангом повыше, чем майор. Она могла бы раздавить сознание Кортни, как таракана, и никакой психоблок его бы не спас.
Она откинулась на спинку сидения и положила ногу на ногу:
– Окончив наш разговор, – сказала Клэр, не понимая, что за бес в неё вселился, – вы вернетесь к себе в кабинет и займётесь чтением докладов, да перекладыванием бумажек с места на место. Это ваша работа. Я тоже вернусь к свой работе, только моя заключается в том, чтобы убивать людей.
Кортни внимательно посмотрел на неё:
– Эти люди – враги.
– Но у них тоже есть дети, возлюбленные, родители. Каждого из них связывают с другими эмоции и чувства. Они любят и любимы, они страдают. Когда я выжигаю их разумы, то ничего больше не остаётся. Они не могут отказаться от сражения со мной, так же как и я не могу отказаться от нашей беседы. За их смерти меня восхваляют и награждают.
– И что вы хотите этим сказать?
– То, что с обществом, которое возвеличивает за убийства, явно что-то не так.
– Те люди уничтожат вас, если вы не разделаетесь с ними первая. И они не станут колебаться.
Она вздохнула:
– За что мы боремся, майор?
– За планету. Победитель получит Уллей.
– Оглянитесь вокруг, посмотрите повнимательней. Обладание этой планетой станет не победой, а наказанием.
Кортни наклонился к ней через стол:
– Капитан, я давно занимаюсь своим делом. Вы не первая, кто сломался, и не последняя. Не у всех хватает силы духа, чтобы продолжать сражение. Но в одном вы можете быть уверенной: когда придёт время, вы не отделаетесь переводом в резерв. На вашем месте я бы постарался держать себя в руках как можно дольше. Потому что я буду непрестанно наблюдать, и когда вы совершите промашку, я её не пропущу.
Угрозы больше не пугали Клэр:
– В четырнадцать лет меня разлучили с матерью, – произнесла она. – Когда мы расставались, она была больна. Мне не позволили ухаживать за ней. О маме заботился домовой комитет.
– Для этого и существуют домовые комитеты, – ответил Кортни. – Они обязаны заботиться о проживающих в здании людях, чтобы другие могли сражаться. Каждый должен заниматься своим делом.
– Мама умерла, когда мне было двадцать два. За восемь лет мне всего три раза позволили навестить её. Только что со мной за столом сидела девушка-психор, почти ребёнок. Её разлучили с родными в двенадцать лет. Становится всё хуже и хуже. Когда же этому придёт конец?
– Когда «Мелко» признает поражение. – Он толкнул к ней по поверхности стола инфо-карту. – Ваше задание на сегодня, капитан. Обойти охранную систему биосети «Мелко», уничтожить информацию и вернуться, сохранив свои мозги в целости и сохранности. «Бродвин» потратил на вашу подготовку слишком много ресурсов, чтобы теперь потерять их впустую.
* * *
Клэр Шеннон мчалась сквозь лес. Вокруг, уткнувшиеся макушками прямо в далёкое небо, возвышались деревья. Их сучья царапали друг друга, крюкастые ветви тянулись в стороны, как смертельно опасные конечности каких-то невиданных чудовищ. Следом короткими перебежками один за другим двигались ребята из её звена. Поджарые, покрытые мехом, они бежали сквозь лес на четырёх лапах, их когти вонзались в почву. Клэр видела их животными со сверкающими глазами. Сами себе они, без сомнения, казались кем-то совершенно иным.
Много лет назад из-за потребности в более быстрой обработке информации крупные корпорации и правительства различных планет создали биокомпьютерные системы, способные интегрироваться в уже существующие неорганические компьютерные сети. Только психоры могли подключаться к бионету напрямую, и эта связь полностью овладевала их разумами. Человеческий мозг оказался не в состоянии справиться с таким огромным наплывом информации, поэтому он как бы обманывал сам себя, погружаясь в сон и преобразуя коды и искусственные нейросигналы в привычные для каждого индивида образы. Информационная среда представала перед психором как нечто привычное, обусловленное его воспоминаниями и фантазиями.
Все воспринимали бионет по-своему. Для Николаса это был ад, покрытый кипящей лавой и населённый огнедышащими драконами. Для Лиз – горный перевал зимою, где за каждым поворотом поджидали лавины и снежные чудища. Клэр же видела лес. Коды становились деревьями, защищенные массивы информации – укрепленными крепостями, психоры-враги – монстрами. То, что представляло угрозу, и выглядело пугающим.
Мимолётное движение сбоку заставило Клэр развернуться на ходу. На одной из веток сидела огромная птица с красными глазами. Вместо клюва у неё были челюсти, как у динозавра. И она уже расправила крылья, готовясь к нападению.
Клэр прыгнула.
Птица ринулась вниз, расправив когти и широко раскрыв клыкастую пасть. Клэр повернула голову, отклонилась вправо и птичьи челюсти щелкнули совсем рядом.
Серебряные клыки Клэр сомкнулись на длинной птичьей шее, пронзая плоть. Её челюсти сокрушили позвоночник. Искусственные нейросигналы вызвали во рту вкус крови. Клэр вместе со своей жертвой упала на землю, птица забилась в конвульсиях.
Звено промчалось мимо.
Когтистой лапой Клэр оторвала голову птице. Пернатый монстр перестал трепыхаться. Угроза нейтрализована. Психор противника мёртв.
Клэр догнала остальных и снова заняла место во главе. Как всегда. Самый сильный психор и командир звена, она защищала своих подчинённых.
У неё никак не получалось забыть угасающие птичьи глаза. Она только что оборвала чью-то жизнь. И до окончания этого задания будет вынуждена убить снова, и не раз. Клэр сделает это сегодня, чтобы защитить Лиз и остальных, но рано или поздно её отправят в разведку одну. И неизвестно, каким станет исход той операции.