Раненый зверь (ЛП)

— Да, просто фантастически.
— Увидимся. О, и Дом… больше не давай моей дочери мороженое, — говорит она, и я улавливаю смех у нее в голосе.
— Ни капли, — говорю я, заканчивая вызов.
— Мама разозлилась на тебя, да? — невинно спрашивает меня Лилиана.
Невероятно, она еще интересуется.
— А как ты думаешь?! Ах ты, маленькая проказница, — отвечаю я, но телефон снова звонит. Я смотрю на экран — Лейла. У меня вырывается стон. Ну, теперь то что?
— Привет, Лейла.
— Дом, где находится мой сын сейчас?
Я поворачиваюсь назад, где оставил Томми, и к своему ужасу его там нет. Я чувствую панику, поскольку в квартире стоит жуткая тишина.
— О, черт, — восклицаю я.
Совершенно спокойным голосом Лейла говорит:
— Он на кухне, Дом, — я бегу в сторону кухни. Лейла права. Он сидит у миски с кошачьей едой. И… О! Черт побери! Он, бл*дь, ест кошачий корм, зачерпнув полную пригоршню в свою ручонку.
— Я нашел его, — говорю я, поднимая его с пола.
— Что он делает? — спрашивает Лейла.
— Ничего, — отвечаю я, сажая его в стульчик.
— У тебя что-то еще, Лейла? — спрашиваю я, пытаясь вытащить кошачий корм у него из руки, а также изо рта.
— Хотела тебе сказать, поставить кошачью миску так, чтобы Томми не мог ее достать.
— Да. Обязательно сделаю.
— Позвони мне, если тебе что-то понадобиться, хорошо?
— Обязательно.
— Пока.
Я нажимаю кнопку завершения разговора и бросаю телефон на столешницу. Черт побери, детей и их дерьмо. Как взрослые справляются со всем этим дерьмом? Я вытаскиваю изо рта Томми кошачий корм, он старается изо всех сил проглотить хотя бы один коричневый горошек. Я вытираю руки.
 — Дядя Шейн не разрешает Томми заходить на кухню, потому что ему нравится есть кошачий корм, — сообщает мне Маленькая Мисс Совершенство.
— Да? — У меня опять появляется очередное новое уважение к Шейну. Я понятия не имел, что сидеть с детьми настолько трудно.
— Ты должен следить за ним, или же он начнет пить из унитаза, — щебечет Лилиана, глубокомысленно кивая.
Я поворачиваюсь к ней, видно она по-настоящему наслаждается происходящим. Ну, ей меня не победить. Настоящий боец ничего не боится.
Я поднимаю миску с пола и кладу ее на столешницу. Затем беру Томми и иду прямиком в гостиную. Правда, я ощущаю себя, будто схожу медленно с ума. Я ничего не знаю про кошачий корм, поэтому хочу поискать в Google, как он может отразиться на здоровье ребенка, не заболеет ли Томми. Опустив Томми на пол, вспоминаю, что забыл свой телефон на кухне. Я возвращаюсь на кухню за телефоном, захожу в гостиную, Лилиана стоит посреди комнаты, упирев руки в бок.
— Томми сосет хвост кошки, — объявляет она своим пассивно-агрессивным тоном.
— Какого черта? — я поворачиваюсь к Томми, и он действительно сосет хвост кошки. Я несусь к нему, хватая его на руки, стараясь прогнать кошку прочь, она шипит на меня и отказывается двигаться. Я сажаю Томми в манеж и протягиваю ему игрушечный поезд, стоящий на столе. Он визжит от восторга. Господи, когда приедет Элла? Я не переживу, если останусь с ними еще на несколько минут, поэтому хватаюсь за волосы.
— Мне скучно, — вдруг говорит Лилиана.
Я вытаскиваю руки из волос и с поддельным энтузиазмом, говорю:
— Итак, чем же мы займемся, пока тетя Элла не приедет, а?
Лилиана пожимает плечами.
— Давай поиграем в прятки?
— Неа. Давай не будем играть в прятки. Как насчет, чтобы посмотреть телевизор?
— Ладно, — мило отвечает она.
— Lee Jaw, — говорит Томми. (Лии Челюсти, — пер.)
— Чтоооо? — я выпучиваю глаза.
— Маленький Люсьен, — поясняет мне Лилиана.
Я включаю телевизор, нахожу видео и нажимаю кнопку «play». Дети садятся на пол. Раздается звонок в дверь. О! Слава Богу. Я спешу открыть дверь, и Господи, как я рад увидеть Эллу.
— Привет, красавица, — говорю я, оглядывая ее с головы до ног. К моему ужасу, вижу Томми мелькающего у меня между ногами, прямиком ползущего за дверь. Честно говоря, я слишком потрясен его скоростью, поэтому просто заторможено наблюдая за его передвижением, но Элла хватает его за футболку.
Она улыбается мне.
— Когда они убегают от тебя, на самом деле, они не убегают. Они просто хотят, чтобы их поймали.
— Ох, красавица, я так рад тебя видеть.
Я втягиваю ее в квартиру и закрываю дверь.
— Послушай. Томми съел немного кошачьего корма, прежде чем я успел заметить.
К моему облегчению, она улыбается.
— Он ему не навредит. Ничего серьезного. Дети такие же крепкие, как старые ботинки, которые ты никак не можешь сносить. Иначе бы они не выжили, и человеческая раса бы погибла.
— Правда?
— Да. Мой брат вытащил мертвого таракана у кота изо рта и съел его. Мама была в шоке от такого удара, а брат чувствовал себя просто прекрасно.
Я с облегчением вздыхаю.
— Христа испытывал Дьявол в пустыне. Меня испытывают мои же собственные племянник и племянница.
 18. 
Элла
Я захожу на кухню, Дом стоит на карачках, вымывая пол, на самом деле мокрой губкой он еще больше размазывает, создавая сладкие круги по всему полу. Я наблюдаю за ним в его такой милой беспомощности, и влюбляюсь в него еще больше. Не знаю, как ему удалось остаться быть настолько совершенно не приученным к семейной жизни, но сейчас он напоминает мне щенка, засыпающего у своей миски. Милого, забавного, красивого.
Он поднимает на меня глаза и внезапная паника отображается у него во взгляде.
— Где Томми? — тут же спрашивает он.
— Расслабься. Он в манеже с бутылкой молока.
Я слышу его вздох облегчения.
— А Маленькая Мисс Совершенство?
Я сдерживаю улыбку.
— Смотрит мультики.
— Как ты считаешь, это нормально трехлетнему ребенка разговаривать так, как она?
— Она опережает свое развитие, но дети сейчас более продвинутые, чем мы.
— Хорошо, — бормочет он.
Я улыбаюсь.
— Спасибо, — говорит он.
Я иду к нему.
— Помощь нужна?
— Думаю, что я почти закончил, — говорит он, оглядывая разводы на полу.
Я достаю из шкафа под раковиной тряпки и бутылку чистящего средства для пола. Тут же нахожу емкость, наполняю ее горячей водой из крана, выливаю немного чистящего средства и иду к нему. Забираю мочалку из его рук и взамен протягиваю мокрую тряпку. Я бросаю губку через всю кухню в раковину и присаживаюсь рядом. Подмигиваю и начинаю вместе с ним мыть пол. Он в точности копирует мои действия.
— Ты поменяла памперс, да? — как бы между прочим спрашивает он.
— Да, — я мочу тряпку в горячей воде и выжимаю.
— Без проблем?
— Да.
— Хммм… Хорошо.
 Наступает тишина на несколько минут.
— Чем они кормят этого ребенка? — спрашивает он.
Я улыбаюсь, пока выжимаю тряпку.
— Не знаю. Может быть, мертвыми кошками.
— Я даже не мог себе представить, что от ребенка может так вонять, — говорит он с испугом, и он на самом деле вздрагивает.
Я пододвигаю к нему миску с водой.
— Мне кажется это лучше, чем пукать в постели.
Он замирает, выжимая тряпку.
— Давай с тобой договоримся. Если ты вдруг съешь дохлую кошку на ужин, и будешь пердеть в постели, просто дайте мне знать, и я поставлю миску для блевотины рядом с собой, — говорит он на полном серьезе.
Я начинаю так смеяться, что на запах у него срабатывает рвотный рефлекс, что падаю на спину. Он присаживается рядом со мной на корточки.
— Я никогда не говорил тебе, Элла Сэвидж, что ты самая вкусная и великолепная женщина?
— Потому что я вся перепачкалась в мороженом? — в ответ хихикаю я.
Он наклоняется и целует меня в нос.
— Нет, раньше. Задолго до этого, — рычит он.
Нас прерывает вопль ярости, переходящий в слезы из гостиной. Дом замирает на месте.
— Иди, — говорю я. — Я закончу здесь и присоединюсь к тебе.
— Нет, ты иди. Я закончу здесь и присоединюсь к тебе.
Я стараюсь не захихикать.