Раненый зверь (ЛП)

Ты еще не спишь?
У меня руки трясутся, пока я пишу одно слово: «Нет» и нажимаю кнопку «Отправить». Я закрываю рот рукой и жду. Телефон практически сразу же вибрирует ответом:
Не ложись в кровать. Приеду через 10 минут.
Я смотрю на текст, у меня такое чувство, будто я выиграла в лотерею. Я вскакиваю с дивана и бегу в спальню. Моментально снимаю пижаму, заменяя ее секси ночнушкой — прозрачной, с глубоким вырезом и маленькими перламутровыми пуговками. Я зажигаю ароматические свечи, накладываю блеск для губ, расчесываю волосы и прохожусь по запястьям духами.
Оставшись довольной своим внешним видом, я возвращаюсь в гостиную, и поскольку я дала ему ключ от своей квартиры еще на прошлой неделе, в сексуальной позе сажусь на диван. Я слышу, как ключ поворачивается в замке и поспешно поправляю волосы. Дверь открывается, он замирает в дверном проеме, слегка покачиваясь. Заходит и закрывает дверь, прислонившись к ней спиной. Я смотрю на него — он мертвецки пьян!
— Привет, тигрица, — заплетающимся языком говорит он.
— Привет тебе, — осторожно отвечаю я.
Он начинает подходить ко мне, оступается, приводит себя в равновесии, продолжая свой путь.
— Ты в таком состоянии вел машину? — недоверчиво спрашиваю я.
Он кивает.
— Господи! Дом. Ты же едва стоишь на ногах. Ты мог бы убить себя… или кто-то еще.
— Я никого не убил, — бормочет он, — но убью любого, если они тебя побеспокоят.
Я встаю.
— Я сварю тебе кофе, — отвечаю я, направляясь в сторону кухни. Да, я люблю этого мужчину, но с пьянством за рулем я не собираюсь мириться. Проходя мимо него, он притягивает меня к себе, я упираюсь в его твердое, накаченное тело.
— Я потратил много времени и денег, чтобы получить свой статус. Я еще не хочу трезветь, благодарю, — говорит он.
Я смотрю ему в глаза, в них нет напряжения, они слегка замутненны. Мне кажется, сейчас самое лучшее время.
— Хорошо, тогда давай посидим и поговорим.
Он медленно отрицательно качает головой.
— Я не для того приехал к тебе, чтобы сидеть и говорить.
— А что ты хочешь, Дом?
— Мне всегда хочется это делать с тобой, когда ты рядом, Элла.
У меня появляется дрожь. Вот оно. Отчетливое и ясное доказательство того, что я ничего для него не значу, кроме как потрахаться. Я влюблена в этого парня, а он, единственное хочет всего лишь трахаться со мной.
— Ты только этого хочешь от меня?
Он хмурится и внимательней присматривается ко мне.
— Аууу, Элла. У нас есть секс. Разве это плохо?
Я молчу.
— Пошли, детка. Лежачего не бьют.
— А ты лежачий?
Он выдыхает.
— А то ты не видишь.
— Что случилось, скажи мне, пожалуйста?
— Тебе лучше не знать.
Я с разочарованием смотрю на него.
— Но я хочу знать.
— Поверь мне, не захочешь знать.
Я смущена и заинтригована. Что же такое существует, чего я не захочу узнать?
Он снова хмурится.
— Я не могу тебе рассказать, — говорит он и проводит пальцем по моей ложбинке, посматривая мне в глаза. — Ты такая красивая, — шепчет он.
В свете свечей его глаза поблескивают, я шумно выдыхаю. Играет музыка. Он такой сладкий и пьянящий, и словно происходит волшебство, но сейчас это не так. Нас окружает чувствующая грусть. Он тяжело вздыхает, и глубокая морщинка появляется у него между бровей.
Я ощущаю тяжесть на сердце.
— Разные воспоминания скрываются в груди, — бормочет он, прикрывая глаза, а потом распахивает их — в них стоят слезы. Он такой уязвимый сейчас.
Дом приподнимает мою грудь, массирует сосок пальцами, и я чувствую знакомый зуд между ног. Его глаза темнеют, он коленом раздвигает мне ноги. Я прижимаюсь к нему всем телом, чувствуя, как его член упирается мне в бедро, пытаясь добраться до моей влажной киски.
— О, Элла, — стонет он, поднимая, покачиваясь несет меня к кровати.
Он бросает меня на постель и быстро, словно за ним гонятся, сбрасывает ботинки и одежду. Приземляется на кровать и сразу же перекатывается на спину.
— Скачи на мне. Я хочу видеть твое лицо, когда твоя горячая маленькая киска будет насаживаться на мой огромный член, — рычит он.
Я сбрасываю шлепанцы и сажусь на его бедра.
Он расстегивает две маленькие жемчужные пуговицы на ночнушке, моя грудь вываливается, и он скользит руками по ней, массируя.
— Ты настолько готовая и прекрасная, — бормочет он себе под нос.
Я выгибаю спину, подталкивая грудь ему в ладони.
— Раздевайся, — приказывает он.
Я стягиваю ночнушку через голову и швыряю ее на пол.
Он глубоко удовлетворенно вздыхает, обхватив меня за талию и притягивая к себе для поцелуя. Я опускаюсь на его твердую грудь, его губы накрывают мои. От него пахнет алкоголем и чем-то надломленным. Я не знаю, что это, и он не разрешает мне узнать, и это чрезвычайно болезненно для меня. Пальцем он проходится по припухшим губам моей киски, продолжая меня целовать. Я растворяюсь в его поцелуе, к одному пальцу он присоединяет второй. Я отстраняюсь, переводя дыхание, и пристально смотрю на него сверху-вниз.
— Перевернись и придвинь свою киску ко моему лицу, — говорит он.
Я поворачиваюсь к нему спиной и передвигаюсь на коленях, зависая, я чуть-чуть опускаюсь и поднимаюсь вверх, как змея извиваясь всем телом, так, наверное, делают танцовщицы, исполняющие танец живота, я вся открыта перед ним, и он видит насколько я мокрая и готовая, я даже чувствую, как из меня течет.
— Такая жаждущая, такая шикарная, — рычит он.
Он подхватывает меня за задницу, пока я поддразнивая вращаю ягодицами и приподнимает голову, высунув язык, тянется ко мне. Он дотрагивается до моего клитора, я хныкаю от его бархатного теплого языка. Он, удерживая меня с силой, заставляя опускаться к его языку, лизнув мои складки.
Всего лишь попробовав мой вкус, он сильнее тянет меня вниз, и я широко расставляю ноги, опускаясь на него, его кончик языка дотрагивается до моего входа. Он вздрагивает подо мной и окончательно притягивает к своему лицу. Я чувствую, как из меня текут соки, попадая ему в рот.
Я опускаю рот на его член.
Я провожу рукой от основания его эрекции, вбирая все глубже его толстый член в рот, кружа вокруг языком. Закрыв глаза, я начинаю двигать головой вверх-вниз, я выпадаю из существующего мира. Сейчас только — его рот на моей киске и его член у меня во рту.
Оргазм накрывает меня внезапно, без предупреждения. Я упираюсь ладонями в матрас и тяжело кончаю, с его членом, похороненным глубоко у меня в горле, соски пульсируют и покалывают, а тело поет.
От такого безумного оргазма у меня мелькает мысль, что я безнадежно пристрастилась к этому мужчине. Я пристрастилась к нему с того первого раза, когда он прижал меня к стене и засунул свой член в меня, не спрашивая при этом моего разрешения.
Скользкая жидкость выплескивает мне в рот. Ах! Я усердно начинаю сосать, выдаивая. Я охотно глотаю все, что он готов мне дать. Мне становится странным, насколько я обожаю свое собственное чувство полного, абсолютного подчинения этому мужчине. Я извиваюсь бедрами.
— Не смей двигаться, — предупреждает он меня.
Очень нежно я продолжаю сосать его полутвердую плоть. Я продолжаю это делать, пока она не увеличивается в объеме и не становится жесткой. Я отпускаю его и ползу к нему на коленях, остановившись своей киской над его эрекцией.
— Я хочу услышать звуки, которые ты издаешь, — говорит он.
Я опускаю пальцы на основание его члена, он стонет от удовольствия, пока его эрекция медленно входит внутрь меня. Как только он находится внутри, я начинаю двигаться на нем изящными, томными толчками, и его рычание наполняет спальню, пока мы не кончаем сильно сжимая друг друга, что остаются следы от его пальцев у меня на коже.
— Я не хочу спать, — шепчет он с жаром.
— Почему? — шепотом спрашиваю я.
— Именно в эту ночь я не хочу закрывать глаза. Я хочу трахать тебя всю ночь.
— Хорошо, — отвечаю я, но мы все-таки засыпаем, свернувшись калачиком друг напротив друга, как два щенка в корзине. И мы действительно крепко спим, пока в предрассветные часы его огромная рука не врезается мне в ребра, и я не открываю глаза.