Черствое сердце (СИ)

— Ты можешь не верить мне, но я смотрел на тебя и думал о том, что хочу быть рядом, придерживать тебя под руку и следить, чтобы ты не упала, не споткнулась, не поранилась. — Говорил он.
Я знала — парень не лжет. Любой девушке было бы приятно выслушать такое от симпатичного, надежного молодого человека. Но, во-первых, я хотела бы, чтобы это сказал мне другой, вот также пристально глядя в мои глаза, а во-вторых, моя суть оставалась глухой к чужим проявлениям эмоций. Я давно закрылась в собственной пустоте.
— Вов, я не смогу отвечать тебе тем же, ты ведь понимаешь? — откровенностью на его честное признание ответила я.
— Знаю. — Опечалился парень. — Я не в твоем вкусе?
— В моем. Но не в этом дело. Я сломанная. Использованная, понимаешь? — Лучшего слова не удалось подобрать для описания себя любимой. — Во мне ничего нет.
— Так бывает, когда расстаешься с кем-то после длительных отношений. — Уверенно заявил он, выдавая опыт прошлых любовных неудач. — Но это проходит. Поверь. Со временем. Все забывается. Если ты позволишь, я буду рядом, пока тебе не станет лучше. Скажи, ты могла бы полюбить меня?
Могла ли? Если вычеркнуть из памяти образ француза — наверное. Если забыть о том, чем ради него пожертвовала — вполне возможно. Если я больше никогда не увижу его…
— Да, — ответ сам вырвался из меня. Я почему-то была уверена, что смогу. Не без помощи, конечно. Но смогу.
Где-то близко зашумел такой уже родной раскатистый звук мотора. Через несколько секунд мимо проехал небесный байкер по имени Михаил. Подмигнул и улыбнулся, натолкнув на мысль, что Вова действительно был послан мне кем-то свыше.
В тот день я решила начать все заново. Впустила Вову в свою жизнь. Ему не легко со мной пришлось, ведь между нами всегда стоял невидимый призрак вампира. Тем не менее, парень героически справлялся. Он старался пробудить во мне тягу к светлому, веселому, беззаботному — проявлялось это в просмотре комедий, выгулках на природе. Он звонил каждые три часа, чтобы просто пообщаться, узнать, как у меня дела, все ли хорошо. Не обижался, когда я ворчала или отстранялась, отказываясь от поцелуев, объятий. По пятницам завел традицию устраивать романтические вечера при свечах. Познакомился с моими родителями, которые его одобрили, и, отчего-то уверенные в скорой свадьбе, принялись откладывать деньги.
Тем не менее, оставалось нечто очень важное, что мешало мне посвятить себя новым отношениям. И я была намерена избавиться от этого! За тем и пришла к магу.
— Саша, ну устрой мне терапию! Мне надо! — вопила я, ходила за другом по квартире хвостиком, и Римма, разделяющая мое мнение о "стирке" памяти, подражала, курсируя за мной следом.
Маг от нас открещивался, как мог. Прятался на балконе. Грозил подруге разводом, если она не угомонит чокнутую ведьму. А потом попытался закрыться в туалете. Но ведьмы существа противные и вредные по своей природе, ну и легко могут растворить чужую дверь, без особых усилий и угрызений совести…
— Эм… ну так ты поможешь? — сконфуженно шаркнула ножкой я, сообразив, что друг не просто так скрылся от нас в таком уединенном месте, как туалет.
Сашка прикрылся газеткой и запустил в нас рулоном бумаги. Вытаращился на меня так злобно, что пришлось дверь вернуть на место.
— О, как удивился! — хихикнула Римка, пнув рулон. — Теперь точно поможет!
— Или отравит! — этот вариант казался более верным.
Саня вышел из комнаты нужд злой до безобразия и присоветовал мне один весьма действенный способ излечиться от любви к вампиру, от головной боли и перхоти заодно. Способ назывался "гильотина"!
— Говорят, даже от жизни помогает, — прокомментировала подруга.
— Если я полезу в твою память, то могу стереть что-то важное! — пояснил неуверенный в своих силах маг.
— Ну и ладно! Раз ты меня не понимаешь, тогда я пойду к тому, кто мне обязательно поможет! — пришла к выводу я и отправилась к женщине, способной разделить мою боль — бабе Яге.
У ее дома, как обычно, толпились люди с бутылями. Я с собой, кроме торта, ничего не брала. Присела на скамейку, очередь заняла и стала ждать. Не прошло и двух минут, как экстрасенс выглянула на порог.
— Ну и где эта стервозина? — окинула пациентов злобным взглядом она, а я потупила глазки, понимая, что это меня ищут.
— Почему же сразу стервозина? — обиделась я.
— Потому, что чую, ты мне душу пришла выматывать! Ну, давай, входи. — Распахнула двери Яга, и провозгласила. — Еще троих приму, остальных — завтра.
По толпе пронесся ропот. Но стоило бабке зыркнуть на них своими жуткими глазищами и люди смолкли.
В доме, она меня толкнула в спину, указывая в сторону кухни.
— Сядь там, и подожди! Только не шуми! — пригрозила сухим пальцем Яга.
Я села в уголочке, за небольшим столиком. Хозяйка принимала пациентов, а мне вести себя тихо и скромно надоело уже через три минуты. Я сделала зарядку, сыграла сама с собой в "Крестики-нолики". Сама себе продула. Потом объявился хорошо знакомый старшина чертей, и перекидывая в волосатых руках картишки поинтересовался:
— Ну че? Резанемся?
— На душу играть не буду! — сразу предупредила я.
— Насмешила! — хмыкнул он. — Я сколько за тобой наблюдаю ни совести, ни души у тебя не замечал. Особенно в последнее время.
— Так на что?
В играх с бесами надо сразу же уточнять ставки, чтоб потом проигрыш не аукнулся.
— А на раздевание! — хихикнул черт.
— И что ты с себя снимать будешь? Хвост, шерсть? Или копыта? А рога накладные? — не удержалась от издевки я.
Он хрюкнул, крутанулся, и в следующий миг продемонстрировал весь демисезонный гардероб — телогрейка, шуба, валенки, две пары штанов, тельняшка, и даже шапка-ушанка. Я таким количеством одежки похвастаться не могла и всерьез начала бояться проиграть. Оглянулась. Стащила с вешалки бабкины платки (3 штуки), фартук напялила, и тапочки обула.
— Ну, понеслась! — обрадовался черт…
Через полтора часа Яга застала на кухне такую картину: ведьма в тельняшке и валенках каталась верхом на черте, одетом в стринги и розовый лиф (не подумайте, не мои). После раздевания была ничья, и мы решили играть под желание. Откуда взялось белье, понятия не имею.
— А тебе идет! — заключила экстрасенс, осмотрев своего рогатого знакомого.
— Думаешь? — скинул меня со спины черт и бросился к зеркалу. Повертелся перед ним, как топ-модель, чмокнул свое отражение и… получил плевок из Зазеркалья — не понравилось потустороннему близнецу щеголять аки баба в розовом белье!
— Да, пожалуй, не мой цвет! — определился черт, стаскивая с себя вещи. — Слышь, Ягулишна, может ты примеришь?
Я думала, бабка его придушит. Но она только заставила его съесть розовое "позорище". Потом поставила чайник, села напротив меня и, как когда-то давно осмотрела с ног до головы взглядом-рентгеном, от которого захотелось спрятаться за бронированной дверью.
— Чего же ты хочешь? — спросила она, тяжело вздохнув.
— Вы итак знаете.
— Знаю, — снова вздохнула Яга. — Поиздеваться ты над собой хочешь. Есть у меня одно зелье. Заглушит боль и память. Забудешь ты о нем. Но вот не знаю, как это отразится на вашей связи. Потому что люди с клеймом Судьбы, связаны душами. А вдруг покалечу? Я ведь не имею права вмешиваться в задуманное Им! — и она намекнула на потолок.
— Но я не смогу нормально жить с этой памятью, — заговорила я, надеясь на ее помощь. — Он больше не появится. Я к нему не поеду и, встречи искать не буду. Ведь нет смысла гоняться за тем, кому ты не нужен.
Яга поднялась. Выключила чайник, насыпала какой-то травы в кружку и залила ее кипятком. Поставила передо мной и грозно заявила:
— Обратной дороги нет! Делай свой выбор!
— Ожидание и боль одиночества, тоска, мука, — взвесила на одной выдуманной чаше весов я. — И возможное будущее, светлое, в котором меня любят… Что же выбрать?