Еще одна из рода Болейн (Другая Болейн)

— Вам лучше? — спросил король вполголоса.
— Никогда в жизни так хорошо себя не чувствовала.
— Завтра я собираюсь на верховую прогулку. Вы сможете присоединиться?
— Если ее величество обойдется без меня, — ответила я, не решаясь рисковать милостью королевы.
— Попрошу королеву освободить вас на утро. Объясню — вам необходим свежий воздух.
— Каким бы вы были замечательным врачом, ваше величество! Можете поставить диагноз и обеспечить лечение в течение всего дня!
— А вам надлежит стать послушной пациенткой и следовать всем советам.
— Обещаю. — Я опустила глаза, но все равно чувствовала его пристальный взгляд. Душа моя парила, так высоко я не улетала даже в мечтах.
Он понизил голос:
— Со временем придется прописать вам постельный режим.
Я поймала его пристальный взгляд, покраснела, попыталась ответить, сбилась и замолчала. Музыка тоже внезапно смолкла.
— Играйте еще, — попросила моя мать.
Королева Екатерина оглянулась вокруг, ища короля, и заметила его рядом со мной.
— Начнем танцы? — спросила она.
Это был королевский приказ. Анна и Генрих Перси [11] заняли свои места в ряду, музыканты заиграли. Я вскочила на ноги, Генрих направился к королеве и сел подле нее. Моим партнером оказался Георг.
— Выше голову! — резко бросил он. — А то выглядишь виноватой.
— Она смотрит на меня.
— Конечно. Но важнее, что на тебя смотрит он, а еще важнее, отец и дядя Говард тоже смотрят и ждут от тебя поведения, подобающего молодой преуспевающей даме. Ты поднимаешься наверх, миссис Кэри, и мы все поднимемся вместе с тобой.
Вскинув голову, я беззаботно улыбнулась брату. Танцевала так грациозно, как только могла, приседала, поворачивалась, кружилась в его заботливых руках, а король и королева оба наблюдали за мной.
Семейный совет держали в большом доме дяди Говарда. Мы собрались в библиотеке, где книги в темных переплетах смягчали уличный шум. Двое слуг в наших говардовских ливреях стояли снаружи у дверей, чтобы никто не помешал и не смог подслушать. Мы собирались обсудить семейные дела, семейные тайны. Никого, кроме Говардов, рядом быть не должно.
Причиной и героем встречи была я, и все вертелось вокруг меня. Я — та пешка, которой надо рискнуть для достижения успеха. Все сосредоточилось на мне. Сердце мое билось чаще от сознания собственной значительности и одновременно трепетало от страха — вдруг подведу всех.
— Она может иметь детей? — спросил дядя Говард у моей матери.
— У нее регулярные месячные, и она здоровая девочка.
Дядя кивнул:
— Если король возьмет ее и она понесет от него бастарда, нам будет ради чего играть.
В этот момент ужасающей сосредоточенности я вдруг заметила — его рукава, отороченные мехом, скользнули по деревянной поверхности стола, яркий цвет плаща вобрал в себя блеск огня в камине.
— Она не может продолжать спать с Кэри. Брак надо приостановить, пока король благоволит ей.
Я онемела от изумления. Интересно, кто скажет об этом моему мужу? И кроме того, мы поклялись быть вместе, мы заключили брак, чтобы иметь детей, и кого Бог соединил, человек разлучить не может.
— Я не должна… — начала я.
Анна дернула меня за платье, прошипела:
— Ш-ш-ш!
Мелкие жемчужины на ее французском чепце словно заговорщицки подмигнули мне.
— С Кэри поговорю я, — решил отец.
Георг сжал мою руку:
— Если ты забеременеешь, король должен быть уверен, что ребенок от него.
— Я не могу стать его любовницей!
— У тебя нет выбора, — покачал головой брат.
— Я не смогу этого сделать! — сказала я громко.
Уютно устроившись в крепких объятьях Георга, я смотрела вдоль длинного стола на дядю, чей острый ястребиный взгляд не упускал ничего.
— Сэр, я люблю королеву, она великая женщина, и я не могу ее предать. Я поклялась перед Богом принадлежать только своему мужу, как я могу предать его? Конечно, король это король, но вы ведь не всерьез, правда? Сэр, я никак не могу.
Он не ответил. Такова была его власть, он даже не считал нужным отвечать.
— Ну и что мне делать с такой чувствительной совестью? — произнес он, ни к кому не обращаясь.
— Предоставьте это мне, — просто сказала Анна. — Я сумею объяснить Марии положение вещей.
— Не молода ли ты для роли наставника?
Она встретила взгляд дяди со спокойной уверенностью.
— Я воспитывалась при самом блистательном дворе мира и времени даром там не теряла. Внимательно наблюдала, разглядела все, на что стоило смотреть. Я понимаю, что здесь требуется, и научу Марию, как себя вести.
Дядя мгновение помедлил.
— Не стоит изучать науку флирта слишком уж подробно, мисс Анна.
— Конечно нет, — ответила она безмятежно, как монахиня. Я пожала плечами:
— С какой стати мне слушаться Анну?
Я была разочарована, с чего это Анна завладела их вниманием. Мы же собрались обсуждать меня!
— Хорошо, я доверяю тебе подготовить Марию. И тебе тоже, Георг. Ты знаешь вкусы короля, следи, пусть Мария будет у него на глазах.
Оба кивнули. Последовало недолгое молчание.
— Я поговорю с отцом Кэри, — предложил мой отец. — Уильям, наверно, и сам этого ждет, он далеко не дурак.
Дядя мельком взглянул через стол на Анну и Георга. Они стояли по обе стороны от меня, больше похожие на тюремщиков, чем на друзей.
— Помогайте сестре, — приказал дядя. — Обеспечьте все, что нужно, для обольщения короля. Идите на любые хитрости, доставайте все, что ей потребуется, научите ее всему необходимому. Не забывайте, мы будем наблюдать, посмотрим, удастся ли вам обоим уложить сестру в его постель. Награда будет велика. Но при неудаче мы потеряем все. Помните об этом!
Расставание с мужем оказалось неожиданно мучительным. Я мерила шагами спальню, пока горничная собирала вещи, чтобы перенести их в покои королевы. Он стоял среди хаоса туфель и платьев, брошенных на кровать, плащей, развешанных по стульям, шкатулок с драгоценностями, стоящих здесь и там, и не мог скрыть потрясения.
— Вижу, вы делаете карьеру, мадам.
Он был приятный молодой человек, из тех, что нравятся женщинам. Если бы наши семьи сначала не приказали нам заключить брак, а потом не велели расстаться, мы вполне могли бы привязаться друг к другу.
— Мне очень жаль, — неуклюже пробормотала я. — Вы знаете, я должна слушаться отца и дядю.
— Знаю, — резко ответил он. — Мне тоже приходится покоряться.
К моему облегчению, в дверях появилась, сияя озорной улыбкой, Анна.
— Как поживаете, Уильям Кэри? Вот приятная встреча!
Казалось, нет для нее большей радости, чем встретить зятя среди моей разбросанной одежды и обломков его надежд на счастливый брак и сына.
— Анна Болейн! — Он сухо поклонился. — Пришли помочь сестре — все выше и выше, да?
— Конечно, как и все мы. Никто из нас не прогадает, если Марии улыбнется удача.
Она бесстрашно выдержала его взгляд.
— Мне пора. — Он отвернулся к окну. — Король пригласил меня на охоту.
Помедлив, он пересек комнату и вежливо поцеловал мне руку. Я потерянно стояла среди раскиданной повсюду одежды.
— Сожалею о вас. И о себе также. Когда вы пошлете за мной, быть может, через месяц, быть может, через год, я постараюсь вспомнить сегодняшний день и вас, ребенка, потерявшегося среди всех этих платьев. Я вспомню, что вы невиновны в интригах, что по крайней мере сейчас вы просто маленькая девочка, а не член семьи Болейн.
Королева ничего не сказала по поводу того, что я стала одинокой женщиной и живу теперь вместе с Анной в маленькой комнате неподалеку от ее покоев. Внешне ее отношение ко мне не изменилось. Она всегда вежлива и спокойна. Если нужно что-нибудь для нее сделать: написать письмо, спеть, унести комнатную собачку, она просит меня об этом так же ласково, как прежде. Но она больше не приказывает мне почитать вслух Библию, никогда не приглашает сесть у ее ног, пока шьет, не благословляет меня перед сном. Я больше не ее любимая маленькая камеристка.