Ад на земле II (СИ)

- Стой, это Стив звонит, - сказал Лиам, незамедлительно отвечая на звонок: – Алло, Стивен. Да…что? Ты, наверное, шутишь…да, я сделаю это. Да, и ты береги себя.
Договорив, Лиам безвольно опустил руку с мобильником:
- Я был прав. Нужно было убить этого урода, еще при первой встрече. Они нашли свидетельство о рождении.
***
Я притаилась; завернувшись в ватное одеяло от которого пахло уютом, в доме Адама в Дарк-Холле, я невидящими глазами смотрела в его сторону, пока парень лежал рядом на кровати, в ореоле желтоватого света от светильника, делая вид, что читает. Его глаза не двигались. Он был сосредоточен на том же, на чем и я.
Как это возможно? Как Кэмерон может быть сыном Ридов, и в то же время быть братом Лиама и Рэна? Эта мысль выводит меня из себя, заставляя внутренности пылать. Что, если… а что, если Рэн и Экейн узнали, что Риды отдали их на усыновление в семью Коллинзов, и потому возненавидели их? А что, если я видела, как это случилось, и потому они…
Это сумасшествие. Я схожу с ума.
Чужим голосом, я спросила:
- Это правда?
Адам медленно перевел на меня взгляд. Он был встревожен, его скулы были напряжены, между бровей залегла морщинка.
- Что правда?
Я выпуталась из одеяла, освобождая нижнюю половину лица, и повторила вопрос:
- Это правда, что было написано в том документе? Это правда, что я приемная дочь? Это правда, что мама и папа не мои настоящие родители?
- Аура… - Адам вздохнул, закрыл книгу и отложил ее. У него не было ответов на мои вопросы. Точнее был, но один, и он мне не нравился. Адам выключил светильник, со своей стороны кровати, спустился по подушке, и повернулся ко мне:
- Я тоже ничего не понимаю. Но если мы ничего не понимаем сейчас, не значит, что объяснения не существует. Оно где-то есть, и мы узнаем…
Я перевернулась на спину, все еще завернутая в одеяло. Оно помогало сохранить тепло моего тела, оно помогло мне не рассыпаться... как волшебный пластырь.
- Не знаю, хочу ли я знать это, - произнесла я. Это был мой голос, мои слова, мои мысли, и мне казалось, я поступаю правильно. Но эта безысходность слишком напоминала мне прошлое, дни, проведенные в больнице, когда меня «лечили». Я не хотела восстанавливать воспоминания. Мне казалось, что ни к чему хорошему это не приведет, и это правда - я лишь сильнее запуталась, вопросов прибавилось, и моя неуверенность укоренилась.
  Я снова хочу сбежать.  
- Аура… - Адам осторожно убрал с моего лица волосы, и подперев голову рукой, тихо продолжил: - Ты должна быть сильнее этого. Будь сильнее своего страха, контролируй его. Борись с ним, иначе он проглотит тебя.
Некоторое время он молчал, вглядываясь в мое лицо, потом задумчиво произнес:
- Ты знаешь, я говорил тебе, что от правды не скрыться. Даже если сейчас ты уйдешь, решив сдаться, это не будет ничего означать. Через некоторое время - через год, или пять лет, она вновь вернется. Будет сводить тебя с ума, будет мучить тебя ночами, желая заставить разгадать эту загадку. И ты вернешься.
Я с трудом проглотила комок в горле, и прошептала:
- Я бы хотела, чтобы все оказалось кошмаром. Я проснусь, и увижу, что все закончилось. Нет, даже не так, - я глянула на Адама, и он посмотрел на меня сквозь прикрытые веки. Он все еще хмурился, принимая близко к сердцу мои слова. - Я проснусь, и окажется, что ничего не начиналось. Просто ничего и не было…
- Ты можешь превратить происходящее в еще одно плохое воспоминание, - пообещал он.
Я слабо улыбнулась. В этом весь Адам. Поддерживает даже тогда, когда знает, что я втянула его в неприятности. И я не должна сейчас жаловаться: ему тоже пришлось несладко, я сама его подвергла опасности, чего не должно было произойти. Я не должна жаловаться и ныть, но я чувствовала, что выдыхаюсь. Я молчала, потому что боялась, что, если открою рот, произнести хоть слово, из него вырвется раскаленная лава.
- Аура… - осторожно пробормотал Адам. Вероятно, он не хотел, чтобы я утонула в собственных мыслях, как в вулканической лаве, которая плескалась у меня в мозгу, обжигая мыслями, и всевозможными догадками.
- Я хочу увидеть маму.
Я не сразу поняла, что это я сказала, а лишь после того, как Адам уставился на меня, как на пришельца из космоса. Его глаза стали просто огромными; он резко сел, щелкнул светильником. Я изумленно спросила:
- Что?!
- Ты сказала, ты хочешь увидеть свою биологическую мать. Но… ты…ты уверена?
Он еще сильнее нахмурился, если это вообще возможно.
Пока Адам смотрел на меня, словно моя голова внезапно клонировала сама себя, я обдумала эту мысль, и потому смогла закончить:
- Да… Я хочу знать, почему она меня отдала. Хочу все узнать…
- Ну… в этом есть смысл. – Адам произнес это голосом, полным сомнения. – Как ты собираешься ее искать?
Я задумалась. Оторвала взгляд от все еще изумленного лица друга, и перевела в потолок. Это разумный вопрос. Как я собираюсь ее искать?
Я медленно вздохнула.
Ощущение безнадежности отступало, освобождая дорогу зарождающейся надежде. Может, еще не все потеряно? Может, еще есть шанс начать свою жизнь заново? Я еще могу все исправить, стать обычной девушкой.
  У меня может быть мама.  
Она сможет мне все объяснить; может, и она меня ищет? Мне представилось, как я бегу ей навстречу, и моя мама непременно мне улыбается, мы вместе плачем от счастья, и я крепко обнимаю ее, а моя мама говорит, что любит меня. Потом, она говорит, что никогда не хотела меня оставлять, и она любит меня больше всех на свете, и я ей верю; ведь неважно, что произошло, - главное мама меня любит, и она нашла меня.
- Аура, как ты ее найдешь? – Адам повторил вопрос, и я, вздрогнув, вернулась в реальность.
- Я не знаю.
Мы вновь погрузились в ночную тишину, но я уже не могла вернуться к мечтам – я слышала дыхание Адама, видела кусочек месяца, глядящий на меня, сквозь шторы розовой комнаты.
- Я должна найти ее, и… я наконец нашла ее.
Адам удивился, а я неуклюже села, и зажмурилась. Сердце в груди глухо отбивало ритм.
– Что с тобой, Аура? Тебе плохо?
- Я писала о ней.
- О ком? Где? – Адам все еще выглядел озадаченным.
Я выбралась из одеяла, встала на ноги, прошлась по комнате. Мысль была такой яркой, такой обнадеживающей, что казалась живой энергией, пронзившей мое тело. Я облокотилась о письменный стол у окна, и медленно сказала:
- Я вспомнила об этом. Я писала о ней. В своем дневнике.
Наверное, я говорила безумные вещи, потому что брови Адама взлетели вверх:
- Вспомнила?
Ну, я не могла ему сказать о том, что Лиам преследовал меня длительное время, посылая мне записки, поэтому я солгала:
- Ну, да. В моем дневнике была запись о ней. Я написала о том, что я нашла ее.
Адам подозрительно прищурился. Его встрепанные волосы сейчас делали его похожим на ворона. Подозрительного ворона.
- Я почти знаю, о чем ты думаешь сейчас, Аура, – тон его голоса был бескомпромиссным. – Ты думаешь, что этот дневник, где ты возможно писала о своей биологической матери, был в твоем форде, который теперь принадлежит Экейну.
Я скрестила руки на груди:
- Что значит «возможно»? Я писала о ней. Это был мой почерк. Я искала ее. И нашла. Во-вторых, Экейн присвоил себе мою машину, поэтому она ему не принадлежит. Я хочу вернуть ее, и свой дневник.
Адам покачал головой, не веря своим ушам.
- Ты понимаешь, - его голос был строг, - что именно поэтому они могли прятать его? Чтобы ты больше мучилась?.. То есть… если у них нет мамы, почему она должна быть у тебя?
Я уставилась на Адама.
Его предположения были ужасны и жестоки, но кто сказал, что они могут быть не верны? Разве они не похитили меня? Разве Лиам не подкидывал мне издевательские записки, заставляя думать о том, что я могла убить отца и мать?
Они способны на все.
- Да, может быть ты прав, - пробормотала я.