Одного раза недостаточно
- Я думала, что ты будешь знаменитой актрисой, - сказала Дженюари. - Вся школа так считала. Линда покачала головой:
- Я пыталась. Но даже после пластической операции... ничего не вышло. Девушки работают официантками по вечерам, чтобы иметь возможность днем учиться и искать себе место в театре. Я некоторое время жила так. Устроилась официанткой в кафе. Потом однажды встретила тридцатилетнюю актрису, которая искала работу. Тогда я и ушла... Меня взяли в "Блеск" Журнал находился на грани закрытия, у меня появилась масса идей, как его спасти. Но никто не желал меня слушать. Я выполняла мелкие поручения целых два года. Кто-то из рекламного отдела сказал мне, что Джон Хамер собирается ликвидировать "Блеск". Он - председатель совета директоров компании "Дженроуз", которой, наряду с другими изданиями, принадлежит "Блеск". Все сотрудники уже подыскивали себе новую работу. Я решила использовать свой шанс - пошла к Хамеру и выложила ему свои идеи. Заявила, что "Блеск" не должен конкурировать с "Модой" в области "от кутюр"... ему следует переориентироваться на более молодых женщин... работающих и домохозяек... больше рекламировать новые бюстгальтеры... покупать статьи не только со счастливым концом. Публиковать материалы о браках, которые не могут быть спасены пастором или психологом... истории о "другой женщине", которая страдает, пока законная жена живет в свое удовольствие и плюет на все. Хамер решил рискнуть и назначил меня редактором по спецтематике. За год мы увеличили тираж вдвое. Потом я стала главным редактором. Мы первыми опубликовали фотоочерк о нудистском пляже на Ривьере. Я писала статьи в поддержку сторонников естественных родов и кесарева сечения, приводила аргументы в пользу деторождения и против него... Мы выбрались из ямы, теперь наш тираж постоянно растет. Но чтобы побить "Женский журнал" и "Космо", мы должны во всем опережать соперников. Если мне не удается взять интервью у Дидры Милфорд Грейнджер, я должна представить читателям Дженюари Уэйн. Я хочу дать в январском номере фотоочерк о тебе под заголовком: "Дженюари - не название месяца, а девушка, у которой есть все".
- Линда, я не хочу, чтобы ты публиковала материал обо мне.
Линда изумленно уставилась на собеседницу:
- Тогда зачем ты пришла ко мне?
- Я... я надеялась, что мы станем подругами. Я... я никого не знаю в Нью-Йорке.
- Одинокая маленькая принцесса? Слушай, это амплуа твоей мачехи. Во всяком случае, до ее вступления в брак с Майком Уэйном. Он, должно быть, потрясающий мужчина. Знаешь что? Я всегда была к нему неравнодушна.
Дженюари встала, но Линда схватила ее за руку:
- О, ради бога. Не обижайся. Слушай... о'кей, значит, ты одинока. Все одиноки. Единственный рецепт от одиночества - это лечь в постель с любимым мужчиной, а утром проснуться в его объятиях. Кит дает мне такую возможность, и поэтому я хочу сделать фотоочерк о тебе. Тогда я смогу хорошо заплатить ему. Понимаешь, я чувствую, что если его работа получит признание, он будет относиться к ней более серьезно. Тогда я смогу не опасаться того, что он отправится на полугодовые гастроли с какой-нибудь труппой.
Чувства Линды меняли ее лицо, и внезапно Дженюари увидела перед собой старшеклассницу из школы мисс Хэддон. Неистовую Линду. Линду из спектакля "Энни, возьми свой револьвер".
Они обе помолчали. Затем Дженюари сказала: Линда, если ты так сильно любишь Кита, почему вы не женитесь?
- Я тебе объяснила - мы не верим в брак. Эти слова произнесла Линда Риггз - главный редактор "Блеска".
- Он - мой товарищ, мы живем вместе, все чудесно, и...
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Кит Уинтерс. Дженюари тотчас узнала фотографа с длинными жесткими волосами, караулившего их в вестибюле "Пьера". Сейчас он был в футболке, армейской куртке, брюках из дангери, кроссовках, голландской шапочке.
- Извини, Кит, - сказала Линда. - К сожалению, задание отменяется. Леди возражает.
Он пожал плечами и передвинул назад камеру, которая болталась у него на плече. Другой аппарат висел на шее Кита. Дженюари испытала легкое чувство вины.
Кит взял из вазы пачку сигарет и повернулся к Линде:
- Слушай, не жди меня к обеду.
- Но сегодня к нам приходит убираться Эви. Я попросила ее приготовить бифштекс - такой, какой ты любишь.
Он покачал головой:
- Я в половине шестого встречаюсь с Милошем Докловым.
- Кто это? - спросила Линда.
- Один из лучших режиссеров-авангардистов. Его дважды выдвигали на "Оби". Он посмотрел на Дженюари.
- Это авангардистский аналог "Тони". Дженюари улыбнулась:
- О, я не знала.
- Пустяки. Линда - тоже.
- Кит, я ничего не имею против авангардистского театра.
- Еще бы. Ты никогда там не была.
- Я пойду на премьеру этой постановки.
- Для тебя она чересчур авангардистская. Но пьеса достаточно хорошая для того, чтобы Милош за нее взялся, а я - сыграл в ней.
- Замечательно, - с напускным энтузиазмом в голосе произнесла Линда. Расскажи мне о ней. Какая у тебя роль? Когда состоится премьера?
- Спектакль уже идет и имеет успех - по меркам авангардистского театра. Исполнитель главной роли приглашен в другое место. Я могу заменить его.
- Что ж... великолепно. Я положу бифштекс в холодильник и буду ждать тебя. У меня есть паштет из гусиной печенки и вино, мы отметим это событие.
- Я не люблю паштет из гусиной печенки. Кит взглянул на Дженюари:
- Жаль, что ты нас подводишь. Я теряю заказ, а моей подружке нужен материал. Она не спит ночами, ломая голову над тем, как поднять тираж.
Линда почувствовала, что они на грани размолвки. Улыбка Линды была натянутой; она дрожащей рукой поднесла огонь к кончику сигареты. Внезапно Дженюари поняла, что Линде позарез нужен этот материал - и не только для журнала.
- Линда, возможно, если я позвоню папе и спрошу его...
- О чем?
Линда смотрела на Кита.
- Насчет статьи... ну, которую ты собиралась написать обо мне...
Линда оживилась:
- О, Дженюари, сделай это. Позвони ему сейчас. Воспользуйся телефоном, который стоит на столе.
Дженюари вспомнила, что она не знает рабочий телефон отца. Вероятно, он известен Сэди. Она позвонила в "Пьер". Сэди сообщила номер и сказала, что кто-то прислал Дженюари две дюжины роз. Сэди прочитала фамилию на визитной карточке.