Вновь обретя веру (ЛП)

— Как он умер?
Фейт снова прочищает горло.
— Пьяный водитель. Тоже тридцать первого декабря, только два года назад.
— Чёрт, — выдаю я, встаю и опускаюсь на её диванчик, чтобы оказаться ближе к ней.
Но она отталкивает меня.
— Я в порядке, — говорит она. — И не буду лить слёзы. По крайней мере, недолго.
Она снова смеётся.
Взяв её лицо в свои ладони, я смотрю прямо в её зелёные глаза.
— Слёзы — это нормально.
Фейт вздыхает.
— Это был такой замечательный день, — говорит она. — Большое тебе спасибо за то, что взял меня с собой. — Она улыбается, на этот раз искренне. — Я очень это ценю.
— Жаль, что ты не рассказала мне раньше, — говорю я. — Тогда я бы старался ещё больше.
Девушка хихикает.
— Сегодня было замечательно, — выдыхает она, прижимается лбом к моей груди, и я провожу ладонью от её макушки и вниз, поглаживая по всей длине волос.
Так продолжается около минуты, а затем официант приносит еду. Я не пересаживаюсь на своё место, а остаюсь здесь же, возле Фейт, потому что рядом с ней я и хочу быть.
— Ты его очень сильно любила, — говорю я.
Не спрашиваю. Ведь я и так знаю.
Она макает картошку фри в кетчуп.
— Очень, — говорит она и подносит картошку ко рту.
Кивнув, откусываю от своего гамбургера.
— После этого ты ходила на свидания? — спрашиваю я.
Возможно, это слишком личное, но она спрашивала меня о шрамах и парнях из моего отряда, так что, может, ничего страшного в этом нет.
Фейт кивает.
— Я была на свиданиях, — подтверждает она. — Просто это... — Она замолкает и делает глубокий вдох. — Трудно. Трудно оставить прошлое позади.
Я смотрю ей в глаза.
— Почему сегодняшний день ты захотела провести со мной? Чтобы забыться?
Она качает головой.
— Не только поэтому. Да, я забылась. На весь этот долгий день. Но и ты был таким же одиноким, какой была я после смерти мужа. И мне хотелось тебе помочь. Чтобы ты почувствовал себя лучше. — Она пожимает плечами.
— Тебе удалось. Я имею в виду, я чувствую себя лучше. — Моё сердце колотится, как сумасшедшее, и вдруг до меня доходит, что эта счастливая женщина, которая подарила мне столько радости, в этот же день два года назад пережила ужасную трагедию. — Как жаль, что я не могу сделать того же для тебя, Фейт, — говорю я.
Она снова качает головой и кладёт свою ладонь туда, где бьётся моё сердце. Я накрываю её руку своей.
— Я хотела, чтобы лучше стало тебе, Дэниел. Только тебе.
Я киваю. Хотя мне уже не станет лучше, если я осуществлю свои планы на этот вечер. О чёрт!
— Что такое? — нахмурившись, спрашивает Фейт. — Ты вдруг стал каким-то потерянным...
— Ничего, — отвечаю я и откусываю от гамбургера.
— Ты лжёшь, но ладно, — произносит она и принимается за свою картошку фри.
Мне остаётся откусить от гамбургера ещё раз десять, когда я понимаю, что не могу больше проглотить ни крошки. Я шумно выдыхаю.
— Больше не могу. К сожалению, этот пункт списка мне не удалось выполнить, — и со стоном отодвигаю тарелку.
— Я так и знала! — восклицает она, вскидывает кулак в воздух и подхватывает мой гамбургер.
А затем откусывает от него.
Я фыркаю.
— А я смотрю, ты очень рада моей неудаче...
— Ага, — отвечает Фейт и снова откусывает от гамбургера, на этот раз кусок побольше.
Но при этом улыбается, а в такие моменты она особенно красива.
— Мне жаль, что твой муж погиб, — говорю я.
Мне следует оставить эту тему, но я не хочу.
— Мне тоже, — говорит она, — но убиваясь из-за этого, я всё равно его не верну. Он хотел бы, чтобы я была счастлива. И я счастлива. — Она пожимает плечами, берёт моё лицо в свои ладони и поворачивает к себе. — Серьезно, я рада нашей встрече, Дэниел. Ты отвлёк меня от неприятностей, и я замечательно провела день. Я всегда буду тебе благодарна.
Следующие несколько минут мы едим в тишине, а потом Фейт улыбается и говорит:
— Нам нужно купить каштаны.
Я издаю стон.
— В меня больше не влезет.
Она игриво прислоняется к моему плечу.
— Нужно осуществить все пункты из твоего списка. — Она берёт меня за руку, поворачивает её часами вверх и качает головой. — Мне жаль, что я не смогла починить часы, — говорит она.
— Это всего лишь часы.
— Время не остановилось, Дэниел, — говорит она. — Это ты остановился.
— Я знаю.
Хотя понятия не имею, как начать двигаться дальше. Сегодня мне было хорошо, но что будет завтра?
— Готов идти? — спрашивает она.
Я киваю, хотя на самом деле не готов. Но, думаю, нам пора. Темнеет, и мне следует проводить Фейт домой. Правда, мне так не хочется отпускать её...
Мы останавливаемся и покупаем горячие каштаны, несмотря на то, что оба слишком сыты, чтобы съесть их. А после ловим такси и направляемся к ней домой. Адрес она выпаливает на одном дыхании, и я его запоминаю. Всю дорогу Фейт молчит. И мне не хочется нарушать воцарившуюся тишину. Ведь она комфортная. Я кладу руку на её бедро и нежно его сжимаю. Она опускает свою ладонь поверх моей руки и смотрит на меня, а потом кладёт голову мне на плечо.
Такси останавливается, я выхожу и протягиваю Фейт руку, чтобы помочь ей выйти. И не отпускаю, пока мы идём к двери.
— Я хочу тебя поцеловать, — выпаливаю я.
И хочу этого всеми фибрами своей души.
Она качает головой.
— Только если мы увидимся завтра. И послезавтра. И послепослезавтра.
Она покусывает губы. На них падает прядь её волос, и я, поймав, заправляю её Фейт за ухо.
Я не могу ей ничего обещать.
— Спасибо, что провела этот день со мной, — говорю я тихо.
Фейт поднимается на нижнюю ступеньку, и мы оказываемся нос к носу. Она пахнет картошкой фри и кетчупом.
— Спасибо, Дэниел, — говорит Фейт. — Я очень признательна тебе за сегодняшний день. Мне это было нужно больше, чем ты думаешь.
Я киваю. Не знаю, что ещё сказать.
— До свидания, Дэниел, — шепчет она.
— До свидания, Фейт, — шепчу я в ответ.
Закрыв глаза, я вдыхаю. Пахнет кофе, дезодорантом и... Фейт.
А она заходит внутрь и с тихим щелчком закрывает дверь. Не тянет время и не колеблется. Она просто уходит.
Поймав такси, чтобы вернуться в гостиницу, я решаю немного прогуляться по городу, раз уж до полуночи ещё есть время. Гуляю, наслаждаясь шумом и суетой, и впервые за долгое время интересуюсь снующими вокруг меня людьми. Улыбаюсь пожилой даме, и она отвечает мне тем же. Я беру её за руку и помогаю перейти дорогу, хотя хожу я не намного быстрее её. Поднимаю игрушку, которую выронила из коляски маленькая девочка, и протягиваю ей, отчего она мне улыбается. Вокруг меня счастье. Так почему я так долго был несчастен? Почему не видел, что оно прямо передо мной?
Я гуляю, пока нога не начинает болеть, и понимаю, что уже без четверти двенадцать. Нужно поспешить, если я намерен осуществить свой замысел. Я покончу жизнь самоубийством в гостиничном номере. И давно всё хорошо продумал. Отпираю сейф и достаю пистолет. Беру несколько пузырьков с обезболивающим на случай, если струшу и не смогу выстрелить, выстраиваю их в ряд на столешнице в ванной и смотрю на них.
Опустившись на край ванны, я жду несколько минут. Прислушиваюсь к телевизору: не начался ли обратный отсчёт? Достаю револьвер и вставляю пулю в гнездо барабана. Мои чёртовы руки трясутся.
Я жду.
Шумно выдыхаю.
До полуночи осталось меньше минуты. Я нарочно снял номер недалеко от места, где будут запускать фейерверки в надежде, что так никто не услышит звук выстрела. Мечты, мечты...
Кому придётся убирать беспорядок, который я после себя оставлю?
Глупый вопрос.
Десять.
Девять.
Восемь.
Семь.
Шесть.
Пять.
Четыре.
Я перестаю считать, потому что в комнате раздаётся какой-то посторонний звук. Оглядываюсь. Тик-так. Тик-так. Опускаю взгляд на наручные часы. Они работают очень тихо, но я слышу их, даже когда взрываются фейерверки. Полночь. Наступил Новый год. И мои часы только что снова заработали.