Вновь обретя веру (ЛП)

— Эй, Фейт? — говорит он, когда я успокаиваюсь.
Поднимаю на него глаза.
— Я так рада, что ты здесь.
Дэниел большими пальцами смахивает слёзы с моих щёк и переводит взгляд на мои губы, словно хочет поцеловать.
— Хочу задать тебе один вопрос, — говорит он.
— Какой? — спрашиваю я.
Я смотрю в его карие глаза и хочу утонуть в них, оставшись там навсегда.
— Ты сегодня в трусиках? — игриво спрашивает он и тянет прядь моих волос.
Я смеюсь. Не могу сдержаться. Это именно то, в чём я нуждалась. А он — тот, в ком я нуждаюсь.
— Да, — отвечаю я. — Но позже у тебя будет возможность это изменить.
Он замирает в моих руках, его тело напрягается.
— Обещаешь? — шепчет он.
— Клянусь, — говорю я и, встав на цыпочки, прижимаюсь к его губам.
Наш первый поцелуй. Он пробует меня на вкус. Робко и нежно. Но мне хочется другого, поэтому я, пустив в ход зубки, прикусываю его нижнюю губу.
Дэниел стонет.
— Мы в церкви, — отстранившись, говорит он.
— Я знаю, но совсем недавно тут матерился дедушка, так что, думаю, целоваться тоже можно.
Я хихикаю. В моём голосе слышны слёзы, я так рада, что Дэниел рядом.
— Я понятия не имела, что ты приехал.
— Ты же не думала, что я пропущу церемонию? — подняв мой подбородок, говорит он. — Я знаю, как для тебя это важно.
— На сколько ты можешь остаться? — спрашиваю я.
— На сколько ты захочешь, — отвечает он.
Моё сердце пускается вскачь. Раздаётся стук в дверь, и я открываю её — на пороге стоит дедушка.
— Родственники уже занимают свои места, — говорит он.
Дэниел отпускает мою руку, чтобы сесть с друзьями семьи, и меня тут же захлёстывает чувство потери. Мне хочется поспорить, но тут дедушка подталкивает нас вперёд и говорит церковным служителям:
— Он член семьи. Пропустите.
Улыбаясь, Дэниел идёт с нами и опускается на скамью. Он протягивает руку моему отцу, сидящему по другую сторону от меня, и я так счастлива, что он рядом, что не хочу отодвигаться даже на миллиметр от него. Мне мало просто держать его за руку. И я переплетаю с ним пальцы и крепко сжимаю его ладонь. Мама улыбается мне и подмигивает.
Когда начинается церемония, я опускаю голову на его плечо, а когда начинаю плакать, Дэниел сжимает мою руку крепче. Сегодня он моя сила. Завтра — я его. Ведь так это происходит, не правда ли?
Дэниел
Мы остались до конца службы, а после устроили небольшие посиделки, и я немного удивлён, что дедушка Фейт отводит меня в сторону, потому что в его квартире всё ещё полно народу. Видимо, Нэн многие любили. Он ведёт меня к себе в кабинет, где наливает в два бокала какую-то янтарную жидкость. Когда он протягивает один из них мне, мы чокаемся.
Я поднимаю бокал к своим губам, потому что не хочу показаться грубым. Не хочу всё испортить одним махом.
— Это добавляет мужественности, — говорит он.
Я смеюсь и делаю ещё один глоток. Обычно я не пью. И, на самом-то деле, не хочу сейчас, но и отказать дедушке Фейт не в моих силах. Я даже представить себе не могу, какой у него сегодня трудный день.
— У меня для тебя кое-что есть, — говорит он, открывает ящик стола и протягивает мне маленькую коробочку.
— Это принадлежало Нэн, — продолжает он и сглатывает с таким усердием, что даже мне слышно. — Она бы хотела, чтобы это досталось вам.
С хлопком открываю коробочку, и перед моим взором предстают два обручальных кольца. Я с удивлением смотрю на дедушку Фейт и выдаю:
— Эм-м.
— Когда найдёшь любовь, держись за неё, сынок, — выгнув бровь, говорит он.— Ты же собираешься сделать Фейт предложение, не так ли? — спрашивает он. — Её отец сказал мне, что ты звонил ему на прошлой неделе.
— Да, сэр, — хриплю я.
Такого я ну никак не ожидал. Подобную поддержку мне не оказывали очень давно, если не считать мой отряд и Фейт.
Он подносит свой бокал к моему.
— Не теряй ни минуты, — говорит он поверх бокала. — Ни единой минуты. — Его глаза застилают слёзы, и он указывает в сторону двери. — А теперь тебе пора. Оставь меня наедине с моим горем.
— Спасибо, сэр, — благодарю я. — Обещаю, я о ней позабочусь.
Он фыркает.
— Я знаю. Потому что в противном случае ты не жилец. Хоть я и ненавижу лишать других людей жизни.
Он кажется таким серьёзным... Я понятия не имею, шутит он или нет. Но тут он снова фыркает и указывает мне на дверь.
— Иди, — говорит он.
Я выхожу в коридор и спешу к Питу Риду, человеку, который привёл меня в мастерскую часов в ту ночь. Его руки заняты коробками с пирожными.
— Пит, — зову я.
Он качает головой.
— Не-а, — отвечает он. — Я Сэм.
Но, перехватив коробки другой рукой, всё равно пожимает мне руку. Я смотрю Сэму за плечо и понимаю, что, должно быть, остальная часть семьи Ридов прямо за ним. Я узнаю Пола и Пита (близнецы так похожи), и Пол знакомит меня с остальными. С ними три девушки: Эмили и Рейган, а Фрайди с улыбкой машет мне рукой. Все эти женщины выглядят потрясающе, но они не так прекрасны, как моя девочка. Оглянувшись вокруг, я наконец нахожу её в другом конце комнаты. Она разговаривает с незнакомыми мне людьми. Извинившись перед Ридами, я направляюсь к ней.
Когда я подхожу к Фейт и обнимаю её за талию, люди, с которыми она разговаривала, оставляют нас.
— Всё хорошо? — спрашиваю я и целую её в носик.
— Ага, — отвечает она и, обвив руки вокруг моей талии, крепко меня обнимает. — Итак... — говорит она и смотрит на меня, закусив нижнюю губу.
Я тут же становлюсь твёрдым. Ничего не могу с собой поделать — я же мужчина.
— Итак? — подсказываю я.
— Итак, ты помнишь свой вопрос о моих трусиках? — игриво шепчет она.
Я сдерживаю стон. И киваю.
— Решила меня прикончить? — выдыхаю ей в ушко.
— Итак, — мурлычет она и снова поднимает на меня взгляд. — Я как бы... уже... избавилась от них.
Вот оно. Я беру её за руку и тяну к двери.
— Тебе нужно с кем-то попрощаться? — на ходу спрашиваю я.
Фейт качает головой и смеётся.
— Я так не думаю. — Но заглядывает в комнату дедушки и кричит что есть мочи: — Я люблю тебя, дедуля!
— А я люблю тебя, Фейт, — отвечает он так же громко и машет рукой. — Иди, девочка. Не теряй ни минуты.
— Да, сэр, — отвечает она и, усмехаясь, тянет меня к двери.
Мы ловим такси, и я, скользнув в салон после Фейт, кладу её ноги себе на колени. Веду рукой вверх по её бедрам, прямо туда, где должны быть трусики. Но их там нет.
Фейт
Коридор бесконечен, или просто так кажется. Дэниел держит меня за руку, но с тех пор, как мы зашли в кабину лифта, он не произнёс ни слова. И не издал ни единого звука с тех пор, как мы вышли из неё, а сейчас он развернулся и идёт спиной вперёд, чтобы иметь возможность смотреть мне в глаза. Когда мы заходим в номер, он, так же молча, закрывает за нами дверь.
Затем подходит ко мне. Хотя, скорее, подкрадывается. Глаза его почти дикие, а тело напряжено.
— Сейчас мы не в церкви, — говорит Дэниел.
— Ага, — отвечаю я, не в силах стереть с лица дурацкую улыбку.
Он тянет меня к себе, и я охотно подхожу ближе. На этот раз его губы не такие уж и робкие. Скорее, наоборот. Он смакует меня, словно высасывая из меня воздух. Дэниел держит моё лицо в ладонях, не давая пошевелиться во время поцелуя. Наконец, он отстраняется. Я даже глаза открыть не могу. Но тут мне это удаётся, и я понимаю, что Дэниел улыбается.
— Ух ты, — выдыхаю я.
Он снимает своё пальто и вешает его в шкаф, чтобы оно не помялось.
— Хочешь немного вздремнуть? — всё ещё улыбаясь, спрашивает он.
Его улыбка искренняя и мальчишеская, и, улыбаясь, он ещё более красив.
Я зашториваю окна, и номер погружается во тьму. Стягиваю платье через голову. Затем снимаю бюстгальтер. Стоит мне раздеться полностью, как я тут же оказываюсь в его объятиях.