Айрислин – небесный слон

– Это истинный цвет ваших мыслей, дети, – мягким и спокойным голосом произнёс Вархилиан. – Вы здесь по воле судьбы, а значит, я помогу вам.
– Нам нужны ответы! – нетерпеливо выкрикнул Яша.
– Думаю, ответы нужны не только вам, – чуть склонив голову набок, мудрец резко поднял вверх ладони. Вдруг из-за самого дальнего куста раздался почти звериный рык, и оттуда, громко ругаясь, вылетело что-то большое и тёмное.
– Кто это был? – Даша подошла ближе к Вархилиану.
– Арлекин. Ваш провожатый.
– Он мне сразу не понравился.
– Никогда не верьте Арлекину, дети, – Вархилиан вновь взмахнул руками, и над садом возник купол из лепестков нежно-розовых роз. – Арлекин больше не сможет сюда проникнуть, ему теперь проход закрыт. Присаживайтесь.
Мудрец движением руки указал на огромные листья, напоминавшие гамаки.
Друзья приняли приглашение, и вскоре каждый из них утопал в бархатистой и мягкой поверхности изумрудного цвета.
– Если Арлекин – ваш враг, то зачем он привёл нас к вам? – заплетая растрепавшиеся волосы в косички, спросила Даша.
– Чтобы узнать о пророчестве. Имеющий власть, пусть даже заполучивший её ложью и коварством, уже не может распрощаться с нею. Власть порабощает своего обладателя. Он думает, что владеет ею, но в действительности – всё наоборот.
– Мы ведь сейчас на небе рождения, верно? – торопливо перебил мудреца Яша.
– Верно. Это только начало вашего пути. Рождение связано с чистотой и познанием первичных, простых истин. Та поляна Забвения, на которой вы побывали, – хитроумная ловушка, созданная Арлекином.
– Да, мы там чуть не обезумели! – вспомнив это, Ди вновь нахмурил брови.
– О, нет! Дети, которых вы увидели там, отнюдь не безумны. Их разумом управляет Арлекин. Они в беспамятстве. Он крадёт их мечты и мысли, пытаясь найти особенных.
– Что значит «особенных»?
– Тех, кто не подвластен чарам. Только они способны пройти все семь небес и…
– Добраться до Айрислин?
– Именно.
– А у этих… ну… «особенных» есть вообще выбор? Может быть, они не хотят…
Мудрец молча взглянул сначала на Ди, а затем перевёл многозначительный взгляд на Яшину руку, на которой темнело пятно.
– Понятно, – Ди сглотнул подступивший к горлу ком.
Яша резко одернул руку и спрятал её за спину.
– Не стоит его прятать. Оно ещё раз доказывает, что в тебе Грамир видит сильную угрозу своим планам. – Мудрец помолчал. – Это небо называлось «Небом рождения и добра». Когда-то…
– Поэтому Арлекин создал здесь Город счастья?
– Город счастья существовал задолго до него. Арлекин лишь использовал его прежний вид как приманку для детей. Наяву теперь всё выглядит иначе.
– Но как ему это удалось? Ведь мы чувствовали запахи… И карусели, они были такие настоящие!
– Пройдя через дверь, вы, сами того не заметив, окунулись в обманчивую пыль. В вашем мире она невидима, а в нашем вот такая, – и мудрец показал на ладони горстку чёрно-серого цвета.
– Похожа на пепел.
– Это и есть пепел. Пепел детских надежд.
– Здесь сжигают надежды?
– Искореняют. А это то, что остаётся после. Я дам вам очки правды, в них вы сможете пройти через Суетный мост и дойти до двери, ведущей на второе небо. И поскольку это по-прежнему Город счастья, я подарю их вам. Подойдите к часам.
Едва путники встали у цветочного циферблата, как тот мгновенно сделался большим круглым зеркалом, в котором отражались облака. Однако, подойдя поближе, каждый из друзей увидел в этом чудесном предмете что-то своё. Вдруг из него вылетело нечто, по виду напоминавшее солнечного зайчика, и с озорным смехом запрыгнуло Яше в карман. Затем такое же нечто, исполняя оперную арию меццо-сопрано, влетело в радужную сумку к Даше, а потом похожее на своих собратьев третье существо, кряхтя и пыхтя, разместилось в кармане футболки у Ди. Как только длинная стрелка часов отсчитала минуту, зеркало вновь стало циферблатом, а мудрец разлетелся на множество порхающих бабочек.
 
Глава девятая
 
Ещё один прыжок в неизвестность
 
– Э-э… кто-нибудь знает, где этот самый мост? – зевнул Ди, почёсывая затылок и глядя на друзей.
Даша посмотрела на него с таким вызовом, что он виновато прикрыл ладонью рот и опустил глаза.
Пока Яша пребывал в раздумьях, к нему подлетел соловей и, сев прямо на плечо, чирикнул что-то в ухо.
– Птичка, ты, конечно, красиво поёшь, но у нас нет сейчас времени на…
В этот миг соловей клюнул его в мочку.
– Ай! – Яша вскрикнул от боли.
– Думаю, он пытается тебе что-то сказать, – заметила Даша.
При этих словах соловей одобрительно кивнул своей крошечной головкой. Затем он ловко перепорхнул на другое Яшино плечо. Яша так крепко сжимал в руке очки правды, что чуть не сломал стёкла.
– Судя по всему, эта птица станет нашим проводником до моста, – Ди, на всякий случай, торопливо протёр линзы своих очков носовым платком и тёр до тех пор, пока они не заблестели.
– Соловей-поводырь – это, конечно, здорово! – вздохнул Яша.
– Не поводырь, а проводник, – поправила Даша и протянула ладонь, в надежде, что птица перелетит на неё. Но соловей упрямо продолжал сидеть у Яши на плече.
– Интересно, что мы сейчас увидим? Что-нибудь жуткое? – Ди надел очки, но глаза открыть не решался.
Чувство непреодолимого страха заставило сердце мальчика биться сильнее. В такие минуты он ощущал всё настолько остро, что сердцебиение гулко отдавалось в висках. В конце концов, он решил медленно открыть правый глаз. И, к своему удивлению, обнаружил, что ничего не изменилось.
– Рано струсил, Ди!
Яша и Даша тоже успели примерить свои волшебные очки и с улыбкой наблюдали за другом.
– Мы ещё не вышли за пределы сада Желаний. Вот выйдем – тогда и начнёшь!
– Очень смешно, – Ди заметно обиделся и, распрямив плечи, всем своим видом старался показать решительность и готовность противостоять неизвестным, ещё только грядущим им опасностям.
Птица вспорхнула над головами у друзей и полетела вперёд. Ребята поспешили вслед за ней. Даша так торопилась, что даже обо что-то споткнулась – аккурат на черте, где заканчивался сад и вновь начинался Город счастья.
– А-а-а-а! – вскрикнуло что-то прямо под ногами у девочки.
Та резко отшатнулась. На земле остался один только клочок от броского наряда Арлекина. Недоумевая, Даша бросилась догонять остальных.
– До чего же надоел! – вздохнула она.
– Даш, ты чего это там бормочешь? – чуть запыхавшись от быстрого шага, спросил Яша.
– Ничего, просто Арлекин под ноги свалился. Будьте внимательнее! – Даша нарочно крикнула громко, чтобы Ди тоже услышал её предупреждение.
– Он опять здесь?
– А я никуда и не уходил! – оглушительно звякнув бубнами, перед мальчиком возник хохочущий Арлекин. Арлекин расхохотался. – Куда спешим? Мудрец сказал вам что-нибудь интересненькое? – изогнувшись в воздухе словно крендель из Центральной булочной Петербурга, Арлекин выгнул шею так, что лицо его почти вплотную приблизилось к лицу Ди. – Ну, не будь занудой! Или хочешь поторговаться? Я могу предложить безграничный ассортимент всего, что душа пожелает! Да за какую-то ничтожную информацию – сущий пустячок!
Ди старался не думать о словах Арлекина, но что-то заставляло его мысленно возвращаться к этому предложению снова и снова.
– Думай, дружок! Я никуда не тороплюсь, – прокричал большой красный рот, только и оставшийся от искусителя, который уже почти растворился в воздухе. От этого мальчику стало совсем не по себе. И тут он вдруг заметил, что Город счастья обрёл совершенно иной вид: Зефирный проспект, по которому сейчас шли друзья, утопал в развалинах некогда величественных зданий. Да и сам город был, скорее, городом руин и хаоса и меньше всего напоминал о счастье.
– Ди, где ты?
Крик Даши и Яши заставил мальчика очнуться от потрясения. И всё же его охватило ощущение необъяснимой безысходности, точно так же, как тогда, когда они с Дашей расклеивали объявления о пропавшем Черныше. Ди вдруг отчётливо вспомнил тот миг: его терзали сомнения, но он старался верить сестре, видя её решительность. «Мы найдём его, вот увидишь!» – твердила она. «Даша, мы уже шестьдесят объявлений расклеили по всем районам в округе…» – «Значит, нужно расклеить ещё столько же, там, где мы ещё не были!» – не сдавалась девочка. Ди молча кивал, в глубине души мечтая хотя бы о доле того упорства, которым обладала его сестра. Тёплые капли летнего дождя разбивались, падая на щёки, и смешивались со слезами. Ди с последней искоркой надежды продолжал расклеивать листы, с которых на него, склонив головку набок, ласково глядел Черныш…