Момо (другой перевод) (с илл.)

— А следы шин? — тревожно спросил Беппо. — А сброшенные матрацы?
— Ну да, — уступил Гиги, — предположим, что там действительно кто-то побывал. Но кто тебе сказал, что они нашли Момо? Может, ее там уже не было. Если бы они ее сцапали, то не стали бы все переворачивать!
— А вдруг они ее все-таки нашли? — закричал Беппо. — Что тогда? — Он схватил своего молодого друга за грудки и встряхнул его. — Гиги, не будь дураком! Серые господа — это реальность! Мы должны что-то сделать, и немедленно!
— Успокойся, Беппо, — испуганно пробормотал Гиги, — конечно, мы что-нибудь предпримем. Новее нужно хорошенько обдумать. Мы ведь даже не знаем, где искать Момо!
Беппо отпустил Гиги.
— Я пойду в полицию, — решился он.
— Будь благоразумен! — испугался Гиги еще больше. — Ты не можешь этого сделать. Представь себе, они действительно отправятся искать нашу Момо и найдут ее. Ты знаешь, как они с ней поступят? Тебе это известно, Беппо? Ты слышал, куда помещают детей-сирот? В такой приют, где окна закрыты решетками! Ты этого хочешь для‘Момо?
— Нет, — пробормотал Беппо и безнадежно уставился в пространство перед собой, — этого я не хочу.
Но если она все же попала в беду?
— А ты вообрази себе, что она не попала в беду, — продолжал Гиги, — а только вышла погулять. Ты же берешь и натравливаешь на нее полицию. Не хотел бы я оказаться в твоей шкуре, когда она в последний раз взглянет на тебя!
Беппо упал на стул возле стола и уронил голову на руки.
— Я просто не знаю, что мне делать, — застонал он, — просто не знаю!
— По-моему, нам следует в любом случае подождать до завтра или послезавтра, прежде чем что-то предпринимать. Если и тогда она не вернется, мы пойдем в полицию. Но, возможно, к тому времени все уладится, и мы втроем еще посмеемся над этим недоразумением.
— Ты думаешь? — пробормотал Беппо, которого внезапно охватила страшная усталость. Пережитого за сегодняшний день для старого человека было слишком много.
— Ну, конечно, — ответил Гиги и стянул с больной ноги Беппо ботинок. Он помог ему забраться на лежанку и обмотал место растяжения мокрым платком.
— Все уладится, — ласково сказал он, — все опять уладится.
Когда Беппо уснул, Гиги зевнул и тоже улегся рядом, на полу, подложив под голову свою куртку. Но заснуть ему не удалось. Всю ночь он думал о серых господах. И впервые за его короткую жизнь ему было страшно.
Центральное управление Сбербанка времени отдало приказ о проведении широкомасштабных поисков. Все агенты большого города получили указание отложить свои дела и полностью сосредоточиться на поисках девочки Момо. На всех улицах буквально кишели серые создания: они сидели на крышах и в канализационных колодцах, они непрерывно проверяли вокзалы и аэропорты, автобусы и трамваи — одним словом, они были везде.
Но девочку Момо они так и не нашли.
— Послушай, черепаха, — сказала Момо, — куда ты меня, собственно говоря, ведешь? — Они как раз шли через какой-то заброшенный двор.
«Не бойся», — появилась надпись на спине черепахи.
— А я и не боюсь, — заявила Момо, прочитав текст. Но она сказала так больше для себя, чтобы прибодриться, поскольку все же немного боялась.
Дорога, по которой вела ее черепаха, становилась все удивительнее и таинственнее. Они уже пробирались через огороды, мосты, тоннели, ворота и дворы, несколько раз даже через какие-то подвалы.
Если бы Момо знала, что целая армия серых господ разыскивает ее, она бы, наверное, испугалась гораздо больше. Но она даже не догадывалась об этом и потому спокойно, шаг за шагом, следовала за черепахой по столь причудливому пути. А причудливым он был неспроста. Как хорошо черепаха ориентировалась на улицах города, так же точно она чувствовала, когда и где могут появиться преследователи. Иногда серые господа приходили на какое-то место спустя мгновение после того, как уходили оттуда Момо с черепахой. Но они ни разу не встретились.
— Какое счастье, что я уже могу так хорошо читать, — сказала Момо, ничего не подозревая, — ты не находишь?
На спине черепахи засветилась, как предупредительный сигнал, надпись: «Тихо».
Момо не поняла, почему должна молчать, но последовала такому указанию. Совсем близко от них прошли три темных силуэта.
Дома в той части города, где они находились, были бедные и убогие. Огромные коробки казарменного типа, от которых отваливалась штукатурка, перемежались ямами, лужами с грязной водой и кучами мусора. Здесь было темно и пустынно.
Между тем в центральное отделение Сбербанка времени поступило сообщение, что Момо обнаружена.
— Хорошо, — последовал ответ, — вы ее задержали?
— Нет, она тут же исчезла, будто провалилась сквозь землю. Мы снова потеряли ее след.
— Каким образом?
— Об этом мы и сами себя спрашиваем. Что-то тут не так.
— Где она находилась?
— В том-то все и дело. Ее заметили в совершенно не знакомом нам районе города.
— Такого места не существует, — определил центр.
— И все же оно есть. Оно, — как бы выразиться? — оно расположено на самом краю времени.
— Что?! — закричали в центре. — Продолжить поиски! Вы должны ее схватить во что бы то ни стало, любой ценой! Вы поняли?
— Поняли! — поступил пепельно-серый ответ.
Сперва Момо подумала, что уже начинает подниматься солнце, но странный свет появился внезапно, едва они вступили на ту улицу. Здесь уже не было ночи, но не было и дня. И эти сумерки не походили ни на утренний рассвет, ни на вечернюю зарю. Здешний свет неестественно и резко подчеркивал контуры всех предметов. Казалось, что он возникал как бы ниоткуда, и в то же время он был везде. А получалось так потому, что длинные черные тени, которые отбрасывали даже самые мелкие предметы, падали в самых разных направлениях, как будто вон то дерево освещалось слева, этот дом — справа, а тот памятник — спереди.
Впрочем, и сам памятник выглядел совершенно необычно. На большом кубическом цоколе из черного камня стояло огромное белое яйцо. И все.
Да и домов таких Момо до сих пор не видела. Они сияли почти ослепительной белизной. За окнами лежали длинные черные тени, так что нельзя было определить, живет там кто-то или нет. Но Момо чувствовала, что они были построены не для жилья, а предназначались для чего-то другого, очень таинственного.
На абсолютно пустынных улицах не было не только людей, но и собак, птиц и машин. Все казалось неподвижным и как бы заключенным под стекло. Не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка.
Момо удивлялась тому, как они быстро здесь продвигались, хотя черепаха вроде бы ползла медленнее, чем раньше.
А за пределами этой странной части города, там, где царила ночь, по колдобинам неустроенной улицы ехали три элегантных автомобиля с ярко горящими фарами. В каждый набилась целая толпа серых господ. Один из них, из переднего автомобиля, заметил Момо в ту минуту, когда она заворачивала на улицу с белыми домами, на которой начинался необычный свет.
Как только машины домчались до того перекрестка, случилось нечто в высшей степени непонятное. Они моментально остановились и не смогли больше сдвинуться с места. Водители жали на газ, колеса крутились, но автомобили не двигались, как будто находились на транспортерной ленте со встречным движением, равным их собственной скорости. И чем больше они разгонялись, тем меньше перемещались вперед. Серые господа, ругаясь, выскочили из машин и попытались пешком догнать Момо, которая мелькала уже далеко впереди. Они бежали с перекошенными лицами, и, когда, совершенно выдохшись, остановились, оказалось, что они преодолели всего десять метров. А девочка Момо исчезла где-то вдали, между снежно-белыми домами.
— Все! — объявил один из господ. — Все пропало! Теперь мы ее не поймаем.
— А я в толк не возьму, — сказал другой, — почему мы не можем сдвинуться с места!
— Я тоже, — согласился первый, — вопрос теперь в том, будет ли это принято руководством центра как смягчающее обстоятельство нашей неудачи.