Темное вожделение (ЛП)
Снаружи выл ветер, пролетая над горами, гром раскалывал небеса. Темные тучи разверзлись, и дождь застучал по листьям. Из-за деревьев появился огромный черный волк со светлыми горящими глазами. Когда он приблизился к маленькому крылечку, то преобразился в статного мужчину с широкими плечами, длинными темными волосами и серебряными глазами. Он взошел на крыльцо из-под проливного дождя и оценивающе оглядел двух мужчин, оказавшихся перед ним. Между Михаилом и Байроном висела буквально осязаемая напряженность. Брови вновь прибывшего поползли вверх, и он наклонился поближе к Байрону.
— В прошлый раз, когда кто-то рассердил Михаила, это было зрелище отнюдь не для слабонервных. У меня нет никакого желания лечить тебя, поэтому сходи-ка пока прогуляйся и поостынь. — Голос был красив своей монотонной принуждающей интонацией и, с одной стороны, успокаивал, но с другой, четко отдавал приказ.
В этом голосе было столько гипнотических, каких-то гипнотизирующих ноток, смешанных с силой.
Грегори. Темный.
Древний, компетентный исполнитель правосудия. Он освободил Байрона, просто повернувшись к нему спиной, и обратился к Михаилу.
— Кода ты прислал приказ, то сказал, что это Жак, но я не могу обнаружить его. Я пытаюсь ментально дотронуться до него, но в ответ — лишь пустота.
— Это Жак, но он не такой, каким был. Он не перевоплотился, но был сильно ранен. И не узнает нас, очень опасен. Я не могу обуздать его без последующих травм для него.
— Он боролся с тобой? — Голос был спокоен, даже нежен.
— Да, и Жак снова поступил бы так. Он больше напоминает дикое животное, чем человека, и до него нельзя достучаться. Убьет нас, если сможет скопить сил.
Грегори вдохнул дикий ночной воздух.
— Кто эта женщина?
— Она карпатка, но не знает наших путей или нормального способа общения нашего народа. Кажется, она обучалась на человеческого целителя и имела практику.
— Врач?
— Возможно. Он защищает ее, но все же моментами поступает неправильно, словно не может отличить что хорошо, а что плохо. Я думаю, Жак застрял в ловушке в мире безумия.
Серебряные глаза замерцали. В темной чувственной внешности Грегори была скрытая жесткость, ясно прослеживались черты опасного хищника.
— Ты не знаешь, что с ним произошло?
Михаил медленно покачал своей головой.
— Я и понятия не имею, как это все объяснить. Я не спрашивал девушку. Я напал на нее, стараясь убить, считая противницей брата, — признался Михаил, даже не меняя тон, просто переходя на шепот. — Он был в ужасном виде, испытывал большую боль, потел кровью, а она стояла над ним и копалась в его ране. Было так много крови, я подумал, будто она вампирша, ненормальная, испытывающая наслаждение от его мучений и пытающаяся выпотрошить.
Была минута тишины, только ветер и дождь, смеясь, прокомментировали эти слова. Грегори просто ждал, его тело было неподвижным, как горы.
Михаил пожал плечами.
— А возможно не было даже и мысли в голове, только рефлекс. Я не мог прикоснуться к нему ментально. А страданий на его лице отражалось больше, чем я смог вынести.
— Эту бурю вызвал не ты, — сказал Грегори. — Жак стал еще сильнее, чем я думал. В нем присутствует тьма, но она отлична от любой, виденной прежде. Он не вампир, но в действительности очень опасен. Давай войдем и посмотрим, что я смогу сделать.
— Входи осторожно, Грегори, — предостерег Михаил.
Серебряные глаза блеснули, отразив потоки дождя.
— Разве не я известен своей осторожностью? — Грегори проскользнул в сломанную дверь, Михаил покачала головой в ответ на возмутительную ложь, и последовал за ним, отставая на шаг.
Голова Жака поднялась, черная ярость тлела в его глазах, когда он наблюдал за ними. Длинное, медленное шипение вырвалось из его горла. Грегори остановился, подняв руки в жесте мира. Михаил прислонился к дверному косяку, настолько тесно, что казалось, полностью слился со стеной. Он отлично понимал, главная его ошибка состояла в нападении на девушку.
— Я Грегори, Жак. — В голосе Грегори слышалась сила, но вместе с тем он был мягким и успокаивающим. — Целитель нашего народа.
Шиа лежала на руках Жака, головой у него на плече, ее глаза были закрыты. Она простонала низким, хриплым звуком, добавившем еще дров в топку гнева Жака. Его длинные пальцы прикоснулись к пятнам вдоль ее опухшего горла, и он перевел свой убийственный взгляд на Михаила.
— Оставьте нас в покое. — Ее голос был больше похож на шепот, хриплый и осипший.
Она не открывала своих глаз и не делала попытки передвинуться.
— Я могу помочь ей, — Грегори сохранил все тот же чарующий тон.
Девушка, очевидно, являлась ключом к Жаку. Это было видно по тому, как он держал ее, защищая своим телом, с какой нежностью его глаза смотрели на ее лицо. Его руки, не прерываясь, ласкали ее, поглаживали волосы, кожу.
Услышанный приказ в красивом голосе Грегори, заставил ее поднять свои длинные ресницы и изучить его лицо. Его красота была жесткой, этакой смесью элегантности и дикого животного. Он выглядел более опасным, чем двое других. Шиа постаралась сглотнуть, но не получилось.
— Вы похожи на убийцу с топором.
«У нее есть мозги». — Мягкий смех Михаила эхом отозвался в голове Грегори. — «Она видит глубже твоего смазливого лица».
«Ты такой забавный, древний». — Грегори намеренно напомнил ему о разнице в четверть века в их возрасте. — «Жак готовится напасть. Слышишь, как ветер поднимается снаружи». — Он помолчал минутку, выискивая пути, известные лишь ему. — «Я не могу найти ни одной зацепки, с помощью которой смог бы достучаться до него, а она невосприимчива к внушению. Я могу попытаться использовать ее, но он будет об этом знать. И будет бороться со мной, опасаясь, что я отберу ее у него. А она слишком слаба, чтобы пережить такую борьбу».
«Ты можешь остановить его? Можешь отправить его спать?»
«Нет, не в его теперешнем состоянии. Он больше напоминает животное, чем человека, и стал более опасен, чем ты можешь представить».
Грегори отвесил небольшой поклон Шиа, одновременно продолжая разговаривать с ней в слух.
— И, тем не менее, я целитель нашего народа. Я могу помочь Жаку, но мне нужна информация.
Рука Жака соскользнула с горла Шиа вниз к ее плечу и там напряглась, вокруг ее руки.
«Не слушай его. Они разговариваю мысленно без нашего ведома. Им нельзя доверять». — Слова напоминали свист и содержали команду.
Крупинка здравомыслия стала угасать из-за присутствия других мужчин так близко к Шиа.
«Если он действительно целитель твоего народа, то сможет вылечить тебя значительно быстрее, чем когда-либо смогу я. По крайней мере, давай послушаем его». — Шиа старалась придать своему голосу успокаивающую интонацию, такую бесстрашную, как только могла.
Она так устала, и ей хотелось уплыть далеко-далеко, но она не могла оставить Жака одного.
— Вы говорите с Жаком мысленно, — заметил Грегори, — как настоящие Спутники жизни.
Его глаза не отрывались от сильных пальцев, обхватывавших ее руку.
— Вы не должны спать. Вы его здравомыслие. Без вас мы не сможем помочь ему.
Язык Шиа пошевелился и увлажнил нижнюю губу. А потом маленькие зубки стали нервно ее прикусывать.
— Расскажите нам что-нибудь о Жаке, — бросила она вызов. — Докажите, что вы встречали его раньше и что вы его друзья.
— Он брат Михаила, пропавший семь лет назад. Мы сначала искали его, а потом его тело, думая, что он мертв. Михаил, Байрон и я — все мы обменялись кровью с Жаком. Это усиливает телепатическую связь. Мы должны были бы быть в состоянии связаться с ним. А когда ни один из нас не смог его почувствовать, мы все решили, что он мертв.
Шиа глубоко вдохнула, стараясь успокоить и себя, и Жака. Эти мужчины были сильными и опасными. И хотя целитель выглядел, словно он был принцем тьмы, в нем была искренность. Но его слова раздували тлеющие угольки смертельно-опасного гнева Жака. Она постаралась успокоить его настолько, насколько смогла.