Под шепот океана

– Она встретила его с распростертыми объятиями и за те несколько недель словно помолодела лет на десять. Ник, разумеется, тоже пришел от него в восторг. Ему тогда было семь. Шон казался идеальным дедушкой – добрым, веселым, энергичным. Он много играл с Ником.
– А ты как отнеслась к возвращению Шона? – спросил Гас.
– Я тоже очень обрадовалась. Ведь у меня наконец появился отец, да еще такой замечательный. Он хвалил мои картины, а я ему верила. Он даже рассказывал, что у меня есть бабушка-художница, которая живет в графстве Корк в Ирландии.
Гас улыбнулся:
– Значит, вот от кого ты унаследовала свой талант?
– Я в этом не уверена. – Фрейя пожала плечами. – Он научил Ника управлять яхтой. Мы втроем плавали на острова, устраивали замечательные пикники. Он даже покрасил дом Поппи. – Она закатила глаза. – Ты помнишь, как выглядел мамин дом?
– Еще бы. Он был раскрашен во все цвета радуги. Одна из достопримечательностей Шугар-Бей.
– Ты его не узнаешь, когда увидишь.
– Почему? Что с ним сделал Шон?
– Покрасил его в белый цвет.
– Весь дом?
Она кивнула:
– Белый с бледно-голубыми наличниками. Чистенький и аккуратный, как его яхта.
– О боже. Слова «чистота» и «аккуратность» у меня никак не ассоциируются с Поппи. Должно быть, она пришла в ужас.
– Она делала вид, что ей понравилось. Чувства, которые она к нему испытывала, мешали ей здраво мыслить.
– Я так понимаю, в конце концов твой папаша совершил какой-то бесчестный поступок?
– Да. За неделю до Рождества Шон показал свое истинное лицо. Он и его маленькая яхта исчезли. Растворились в безбрежном голубом просторе. – Фрейя выдержала паузу. – Вместе со всеми сбережениями Поппи.
Лицо Гаса вытянулось.
– Как ему это удалось?
– Ты же знаешь Поппи. Она не доверяла банкам, да и деньги ее никогда особенно не интересовали. Свои сбережения она хранила дома в жестяной коробке из-под печенья. – Фрейя вздохнула. – Это было самое мрачное Рождество в нашей жизни. Мы старались быть веселыми ради Ника, но, боюсь, у нас это плохо получалось.
Наклонившись вперед, она поставила кружку с кофе на столик.
– Позднее я узнала от одного местного рыбака, что Шон отправился в Гладстоун. Он переименовал свою яхту в «Кэролайн» и сейчас живет со вдовой по фамилии Кин. Кэролайн Кин, разумеется. И у него больше нет ирландского акцента.
– Выходит, он мошенник.
– Самый настоящий. Позже Поппи призналась, что он всегда был авантюристом. Она это знала, но все равно поддалась на его чары.
Тяжело вздохнув, Гас поднялся, подошел к окну и стал смотреть на океан.
– Теперь я понимаю, почему отцов в вашей семье не жалуют.
Фрейя тоже поднялась и подошла к нему.
– Я знаю, что ты не такой, как Шон, Гас. Точнее, ты его полная противоположность. Ты приехал сюда, чтобы давать, а не брать.
– Да, таков мой план, – ответил он, не оборачиваясь.
За окном начало темнеть, и небо окрасилось в перламутрово-серый цвет.
– Я знаю, что ты понравился Нику с самого начала, – сказала Фрейя. – Он просто...
– Испугался.
– Да.
«Мы оба испугались».
Проблема заключалась в том, что, хотя Гас не был мошенником, он обладал опасным шармом. Если он войдет в их жизнь хотя бы на короткое время, а затем снова исчезнет, в ней останется огромная зияющая дыра.
Гас отвернулся от окна.
– Думаю, мне сейчас следует уйти. Тебе нужно поговорить с Ником, а мне забронировать номер в отеле.
– Можешь остаться здесь. – Фрейя понятия не имела, почему это сказала. Она была уверена, что Гас хотел остановиться в отеле, чтобы соблюдать эмоциональную дистанцию. Жалея, что не может взять назад свои слова, она затаила дыхание в ожидании его ответа.
К ее удивлению, его губы слегка изогнулись в улыбке.
– Тебе не кажется, что нужно посоветоваться с Ником, прежде чем делать такие поспешные предложения? Он не бросился мне в объятия.
– Но ты собираешься сделать для нас замечательную вещь, и мы у тебя в долгу. Что, если я сейчас пойду и поговорю с ним? Наверное, он уже успокоился.
– Не надо, Фрейя. – Внезапно Гас посерьезнел. – Для нас всех будет лучше, если я остановлюсь в отеле.
Испытывать разочарование было глупо. Фрейя изо всех сил пыталась изобразить на лице улыбку, когда Гас удивил ее, снова взяв за руку.
– Пока я не ушел, позволь мне еще раз осмотреть ожог. Не уверен, что тебе следует доверять домашним средствам.
– Не беспокойся, все в порядке.
Действительно, алое начало действовать, и ожог уже побледнел.
Все же его пальцы по-прежнему лежали на тыльной стороне ее запястья. Даже на фоне ее загара они казались темными. Неожиданно он провел большим пальцем по ее ладони. Так нежно, что она не смогла сдержать стон. Она подняла глаза и поймала его горящий взгляд, от которого в ее жилах забурлила кровь. Не в силах это вынести, она отвернулась.
– Утром я свяжусь с доктором Ника, – сказал Гас.
– Если я тебе понадоблюсь, я весь день буду в галерее, – еле слышно ответила Фрейя.
– Хорошо. Я тебе позвоню.
Не сказав больше ни слова, Гас поднял с пола свою сумку и вышел из квартиры.
Фрейя резала грибы для пиццы, когда в кухню вошел Ник. Его волосы были мокрыми после душа, лицо выражало смущение.
– Где Гас? – спросил он.
– Поехал в отель.
– Покупать вино или еще что-нибудь к ужину?
– Нет, Ник. Чтобы забронировать номер.
– Почему? Разве ты не предложила ему остаться здесь?
Отложив нож, Фрейя грустно улыбнулась сыну:
– Гас решил, что так будет лучше. Сказал, что тебе нужно время, чтобы отойти от потрясения.
– О.
– Он хороший человек, Ник. Не такой, как Шон. Он действительно хочет тебе помочь.
Мальчик уставился на ингредиенты для пиццы.
– Ты положишь бекон?
– Конечно.
– Много?
– Столько, сколько нужно. Ты же знаешь, что доктор Кингстон велел тебе есть побольше овощей и поменьше соленого.
Ник театрально вздохнул, и Фрейя решила, что он больше не будет спрашивать ее о Гасе. Но, к сожалению, ошиблась.
Опершись локтями о стойку, ее сын сказал:
– Я не понимаю. Правда, не понимаю. Если Гас такой хороший, почему он не живет с нами?
Сердце Фрейи учащенно забилось. Она принялась отчаянно искать нужные слова, чтобы все ему объяснить. Это очень важный момент. От него многое зависит.
Очевидно, Ник думал, что она слишком долго тянет с ответом, и продолжил засыпать ее вопросами:
– Почему он уехал от нас? Что с нами не так? – Из его глаз потекли слезы, он тут же принялся их вытирать. – Что не так со всей нашей странной семьей?
– О дорогой. – Перестав искать нужные слова, Фрейя обошла кухонную стойку и крепко обняла сына.
В понедельник утром Гас смотрел в окно на голубое небо и накатывающие на берег волны. Он провел без сна еще одну ночь в раздумьях и воспоминаниях.
Побрившись и приняв душ, он спустился в ресторан отеля завтракать. Яичница, кофе и свежие фрукты немного его взбодрили.
Когда он покинул ресторан и оказался в фойе, его сердце замерло. У стойки администратора стоял Ник.
На мальчике была бело-голубая рубашка-поло, серые шорты и кроссовки. На плече у него висела школьная сумка, и он, разговаривая с женщиной за стойкой, нервно теребил замочек «молнии».
– Ник, что ты здесь делаешь? – спросил Гас, подойдя к нему.
Мальчик обернулся. Его глаза расширились, губы слегка растянулись в нервной улыбке. Затем он снова обратился к женщине:
– Не нужно звонить в номер. Я его нашел.
Я его нашел.
Эти слова показались Гасу прекрасной музыкой. Его сын искал его.
– Рад тебя видеть, – сказал он Нику.
Мальчик кивнул:
– Я надеялся найти тебя здесь.
– Ты завтракал? – Гас улыбнулся, чтобы его сын перестал волноваться.
– Да, спасибо. – Ник сглотнул. – Мама меня сюда не посылала. Я сказал ей, что мне нужно идти сегодня в школу раньше. Я просто хотел тебя увидеть... поговорить с тобой.