Греческий миллиардер и Я (ЛП)

— Я не думаю…
— Это возможно, любовь моя. Поверь мне.
И она поверила, и оказалось, её киска способно открыться сильнее, а вход увлажнился так, словно был готов принять огромные размеры Миколаса.
— А теперь, я хочу, чтобы второй рукой ты коснулась клитора. Ты ведь знаешь, где он?
— Я… — спустя несколько мгновений, она нашла его и тут же ахнула. — Да, — она не могла перестать ласкать себя.
 «Чёёёёёрт». 
Он точно знал, что сейчас делает Вельвет, отчего его собственная рука яростно двигалась по члену.
— Ты уже близко, Вельвет?
— Я… Да.
— Когда ты будешь кончать, я хочу, чтобы на твоих устах было моё имя.
Его приказа было более чем достаточно, чтобы подтолкнуть её с обрыва, вдоль которого она кружила всё это время. Отчаянно ударяя свой клитор, она простонала:
— Миколас.
— Вельвет, — он яростно кончил, гонимый её оргазмом.
Наконец открыв глаза, она поняла, что опустилась на стул, и всё ещё видит себя в зеркале.
— Вельвет? — Его голос был всё ещё сбивчив. Никогда прежде он не испытывал такого мощного оргазма.
Он разорвал его эмоции в клочья, а для девственницы, как Вельвет, это должно было быть что-то ещё более волнительное.
Вельвет Ламберт принадлежит ему. Возможно не сейчас, но будет. Это был всего лишь вопрос времени.
Вельвет продолжала хранить молчание. Каким-то образом, этот мужчина – Миколас Саллис, пробрался глубоко ей под кожу, и жизнь больше не будет прежней. Она чувствовала себя такой уязвимой, и испытывала сильный соблазн положить трубку. Но, в конце концов, она была не в силах этого сделать, поэтому прошептала:
— Я здесь.
— Вельвет, ты хочешь со мной встретиться сейчас? — Тело Миколаса напряглось, пока он ждал её ответ.
Страх и желание боролись внутри неё. Наконец-то она ответила:
— Нет… пока что.
 Глава третья 
Сумерки превратились в рассвет, и частный самолёт Миколаса вот уже более десяти часов находился в воздухе. Закончив телефонную конференцию со своими менеджерами, он вошёл в отдельную кабину. Ослабив галстук, Миколас поспешил полностью раздеться и отправиться под горячий душ. Когда капли воды каскадом стекали по его телу, мысли невольно унеслись к Вельвет Ламберт. А уже мгновение спустя он был не удивлён тому, что член возбудился и изнывал от желания.
Нажав кнопку, он сказал:
— Проиграй голосовые сообщения от Вельвет Ламберт.
Уже минуту спустя автоматизированная система голосовых сообщений начала воспроизводить послания Вельвет.
 Привет, засранец. 
Миколас фыркнул.
 Я получила твой подарок, засранец. 
Под его подарком подразумевался мини вибратор для клитора, который он ей послал, мило упаковав его в золотистую бумагу, и опустив в футляр, походивший на те, в которых презентуют драгоценности.
 Ты ведь знал, что я решу, будто это кольцо, не так ли, засранец? 
Он усмехнулся.
 И я открыла его перед Мэнди! 
— Набери Вельвет Ламберт, — но из-за того, что он слишком громко смеялся, пришлось повторить команду трижды, прежде чем система смогла совершить звонок.
Вельвет неспешно проснулась от звука звонившего телефона. Взглянув на экран, её глаза тут же распахнулись, когда она поняла, кто это был. Потянувшись к гарнитуре, она вставила наушник в ухо, и ответила на звонок:
— ЗАСРАНЕЦ.
— Я тоже по тебе скучал, Вельвет, — её сонный голос заставил его скорчить гримасу. — Я совсем забыл о разнице во времени. Прости меня, любовь моя. У тебя сейчас… три ночи, не так ли?
Зная, что он собирается прекратить разговор, чего ей совсем не хотелось, она ответила:
— Не страшно. Всё равно уже через минуту будет звонить будильник. У меня ранняя встреча с факультативным классом.
— Тогда мы можем поговорить?
— О том, что ты засранец? В любое время.
— Вижу, тебе понравился мой подарок.
— Нет, засранец.
— Ты уже его использовала?
— Никогда, засранец.
— Хмм, возможно ты права. Мне понравится больше, если я буду рядом, когда ты им впервые воспользуешься.
— Только в твоих снах, засранец.
— Если ещё раз скажешь «засранец», я пошлю тебе ещё один подарок.
Практически моментально, Вельвет ответила:
— А чем ты сейчас занят?
Он разразился хохотом, и ему потребовалось некоторое время, чтобы перевести дух, и всё же сказать:
— Хочешь угадать?
Она прислушалась, и поняла, что на заднем фоне слышны звуки сбегающей воды.
— Ты говоришь со мной из душа?
Он ответил с ухмылкой:
— Так и есть, — он вновь растянулся в довольной улыбке, когда Вельвет прошипела его имя, голосом полным смущения и в тоже время желания. — Я только подумал о тебе, и уже стал таким твёрдым, как скала.
Её колени ослабли, и Вельвет была благодарна, что уже лежит в своей кровати. Если бы она стояла, то должно быть, потеряла бы равновесие от слов Миколаса. Его греческий акцент так отчётливо сейчас слышался, что это могло значить только одно.
— Миколас, только не сейчас, — слабо запротестовала она. Они играли в эту игру слишком часто, как для двоих людей, которые даже никогда не встречались.
— Нет, Вельвет. Сейчас. Потому что именно по твоей вине я страдаю прямо сейчас. Пока ты не сдашься, пока не попросишь меня о встрече, мы будем делать это снова и снова, и снова.
Она не могла ответить, потому что её зубы впились в нижнюю губу, подавляя стон.
— Снимай свою одежду, Вельвет.
Её глаза широко распахнулись, а соски тут же отреагировали на его команду, хоть она и воскликнула:
— Нет!
— Да, — он добавил немного стали в свой голос. За два месяца он «узнал» Вельвет, изучил насколько сильной и отчаянно независимой она была. Это придавало ему азарта проверить, как его сила воли превозмогает её… ведь они оба знали, что, в конечном счете, она всё равно будет повиноваться ему.
— Я хочу кончить, представляя, как трахаю тебя, Вельвет. А для этого, я хочу, чтобы ты разделась.
Невероятно горячие слова разожгли огонь внутри Вельвет, и она сбросила с себя одеяло в надежде, что свежий воздух остудит её пыл. Но это не помогало. Ничего не могло помочь. Эту отчаянную, коварную нужду в Миколасе мог утолить… только сам Миколас.
— Последний раз, Вельвет. Иначе мне придётся наказать тебя.
— Тебе не запугать меня, — это была частичная правда.
— Да неужели? — Он бросал ей вызов.
И учитывая то, как разум Вельвет резко стремился к нулю, когда она разговаривала с Миколасом, она не удивилась, что находит его голос чувственным. Вместе с ним проявлялась её глупая, безумная сторона. Он делал её слабой, подчиняя своим чарам, даже не повышая голоса.
Желая полной капитуляции Вельвет, Миколас продолжил:
— Мне не нужно прикасаться к тебе, чтобы наказать, и ты это знаешь. Если ты сейчас же не снимешь одежду, я не буду тебе звонить неделю. Ты хочешь этого?
Тишина.
Он ждал, терпеливо, словно хищник, который загнал свою прекрасную добычу в угол.
Наконец-то ей удалось выдавить:
— Нет.
Он услышал шорох одежды по ту сторону разговора.
— Вот это моя девочка, — одобрительно прошептал он. Миколас начал намыливать свои волосы, представляя, что это пальцы Вельвет массируют его голову. — Теперь ты обнажённая?
— Да, — и из-за этого она чувствовала себя такой выставленной на показ. Хотя и была совсем одна в своей абсолютно тёмной комнате.
Раздражение и смущение смешались в её голосе, заставляя Миколаса представлять, как Вельвет противостоит ему, хоть сама также отчаянно хочет его, как и он её. Данная мысль заставила Миколаса сказать:
— Как жаль, что тебя сейчас нет рядом со мной, любовь моя, — он стал намыливать тело. — Я представляю, что это ты стоишь сзади, и своими нежными руками ласкаешь моё тело, и я чувствую, как твои мягкие, пышные груди касаются моей спины.
Эротическое видение заставило её тихо застонать. Извиваясь всем телом, Вельвет отчаянно желала, чтобы он прямо здесь и сейчас овладел ею.