Посланник

— Ты, как всегда, очаровательна, — съязвила Ребекка и открыла входную дверь.
Галоши свободно болтались на ногах Аманды, и ей приходилось прикладывать усилия, чтобы не споткнуться или не выпасть из них, но она по возможности быстро шла за Ребеккой.
— Уверена: если тут кто-то и был, он давно сбежал, — сказала Аманда. — Мой крик наверняка испугал его. А если нет, то он слышал, как мы встали. Кроме того, мы включили свет…
— Да, но давай посмотрим под твоим окном, может, найдем там что-нибудь.
Аманда шагала за кузиной и думала, что в такие моменты вполне может любить Ребекку. Несмотря на стервозность, невероятный эгоизм и постоянную смену настроений, ее кузина никогда не сидела сложа руки, если требовалось действовать. Кроме того, Аманде пришлось признаться самой себе, что Ребекка смелее ее.
Запах сосен немного успокоил расшалившиеся нервы Аманды. Особняк стоял в каньоне у подножия гор над Лос-Анджелесом. Дом не окружала дикая природа, но участки были огромными, а соседние дома дорогими. По большей части их приобретали из-за уединения, которое они предоставляли своим хозяевам.
Прадед Аманды стоял у истоков киноиндустрии. Именно он построил самую старую часть дома — свое личное убежище, гнездышко, куда он приезжал, чтобы встречаться с любовницей. «И неудивительно, — думала Аманда, — что он спрятал его, посадив эти деревья».
Сейчас Аманда жалела, что их вокруг так много. Только из одного соседского дома были видны ее владения, да и то частично. Стоя на переднем крыльце, она посмотрела вверх на холм и увидела, что в особняке Дерека и Рона свет не горит — впрочем, пора прекратить так думать. Теперь дом принадлежит Тайлеру.
— Он уехал, — сказала Ребекка, проследив за ее взглядом.
— Что?
— Тайлер. Когда мы видели его вчера, он сказал, что отправляется на машине в Сент-Луис.
— На машине? Не на самолете?
— Да.
Ребекка бесстрашно начала спускаться по ступенькам, и Аманда последовала за ней, тут же забыв о Тайлере и стараясь не думать о том, что нельзя остановить при помощи бейсбольной биты.
— Мне показалось, что его очень сильно интересовало, будешь ли ты на вечеринке, — добавила Ребекка, и Аманда услышала в ее словах определенный подтекст.
— Мне он неинтересен.
«Ложь», — заявил ее внутренний голос, но она знала, что как только какой-нибудь мужчина попадает в орбиту Ребекки, он начисто забывает про ее неуклюжую кузину.
— О, это меня нисколько не беспокоит, — сказала Ребекка, и Аманда почувствовала, как гнев изгоняет остатки ее страха.
— Ясное дело, не беспокоит, — резко ответила она.
— Просто я хочу понять, почему он вообще тобой заинтересовался.
— Вовсе нет. Мы познакомились в хосписе и немного поговорили. Они с Роном друзья.
— Понятно.
Ребекка нахмурилась, обдумывая ее слова.
Вне всякого сомнения, с точки зрения Ребекки, дружба с Роном говорила совсем не в пользу Тайлера.
— Похоже, здесь никого нет, — сказала Ребекка, когда они добрались до того места, куда выходило окно Аманды.
— Я ничего не придумала…
— Конечно-конечно. Я возвращаюсь в дом. Не хочу отморозить себе задницу… Я же вешу не столько, сколько ты, а потому замерзаю быстрее.
Аманда позволила Ребекке уйти — ей требовалось побыть пару минут в одиночестве, чтобы не пнуть кузину под ее замерзшую задницу и отправить отсюда прямо в лагуну.
Аманда подумала, что, вернувшись в дом, скажет им, чтобы они завтра же уезжали и больше не являлись без приглашения. Интересно, как они посмотрят на то, что она вдруг ворвется в их особняк в пустыне? Им это ни капельки не понравится!
Она стояла в темноте и мысленно составляла речь. Затем представила себе, как будет все это говорить, и… у нее поникли плечи.
Она никогда не сможет сделать этого. Ведь они практически единственные ее родственники.
В одной из комнат в доме Дерека — нет, Тайлера — зажегся свет, но в следующее мгновение он снова погрузился в темноту. Видимо, Ребекка ошиблась, когда посчитала, что Тайлера нет в городе.
Аманда сказала себе, что у нее имеются более важные занятия, нежели думать о Тайлере Хоторне. Она принялась изучать землю под своим окном и увидела свежие следы.
— Огромный пес, — прошептала она и с трудом сглотнула.
Аманда услышала шорох среди деревьев и резко развернулась, выставив перед собой биту. Но галоши помешали ей, и она рухнула на землю лицом вниз. Охваченная паникой, девушка быстро вскочила на ноги и подняла над головой биту, чтобы нанести удар, одновременно вглядываясь в тени за пределами света, падающего из ее дома.
Аманда слышала, что среди деревьев что-то движется. Бежит.
Она приготовилась к атаке и тут сообразила, что звук удаляется.
Собака — если это, конечно, собака — мчалась вверх по склону холма.
Неожиданно на границе мрака появились четыре фигуры в вечерних туалетах — двое мужчин и две женщины.
Страх и ярость заставили Аманду напрячь все мышцы.
Она совершенно точно знала, кто это.
И что они давно мертвы.
— Убирайтесь! — крикнула она.
Они исчезли в тот момент, когда Аманда услышала, как открывается входная дверь. Брэд и Ребекка с опаской выглядывали из-за угла.
— У тебя все хорошо?
— Да, — дрожащим голосом ответила Аманда. — Там бродячая собака.
Они услышали рев мотора, визг тормозов и шин. Какая-то машина миновала поворот на дороге, проложенной по склону холма, ниже дома.
— Кто-то очень торопится, — заметил Брэд.
Они вместе вернулись в дом, и Аманда стоически вынесла безжалостные насмешки по поводу ее боязни собак.
Она закрыла окно и снова легла в кровать, решив, что завтра переберется на третий этаж.
Аманда почти заснула, когда вспомнила, как Брэд испугал ее, и в голову пришел вопрос: что он делал внизу, в темноте, да еще после полуночи?
Аманда проснулась перед рассветом. В комнате еще было темно, шторы закрыты, но она все равно увидела четыре фигуры, стоящие вокруг ее кровати. Они были одеты, как и всегда, как в тот вечер, когда она видела их живыми в последний раз.
— Уходите, — прошептала она своим родителям, дяде и тете, крепко зажмурила глаза и натянула на голову одеяло. — Это не моя вина.
Она начала задыхаться под одеялом и осторожно выглянула из-под него.
Призраки исчезли.
Ей потребовалось немало времени, чтобы снова уснуть.
  
ГЛАВА 7
 
Эван и Даниэль медленно спускались по бетонным ступеням. Даниэль шел первым, прикрывая рукой пламя свечи — единственный источник света, который позволялось использовать здесь. Он изо всех сил старался унять дрожь в руках, но это было трудно, учитывая его состояние. С того самого мгновения, как они уехали от нового дома Хоторна, Даниэль чувствовал отвратительный запах страха Эвана и не сомневался, что его собственный ужас столь же очевиден. Впрочем, сейчас, когда они добрались до основания лестницы, их окутала вонь разложения, перекрывшая все остальное.
Они стояли рядом, пытаясь заглянуть за пределы тусклого круга света, который давала свеча.
Из дальнего угла послышался глубокий голос.
— Погаси свечу.
Даниэль повиновался.
Вряд ли пламя одной маленькой свечи могло нагреть комнату. Но полный мрак каким-то непостижимым образом стал казаться еще холоднее.
— Вы не справились, — сказал голос. — Я прав?
— Да, милорд.
За его ответом последовало долгое молчание, но Даниэль знал, что, пока тебя не спрашивают, ничего говорить нельзя.
— Расскажите, что произошло.
— Там была собака, милорд.
Снова молчание, затем голос проговорил:
— Чушь. Он никогда не путешествует без собаки.
Ни за какие сокровища мира Даниэль не осмелился бы возражать.
И опять воцарилось молчание, которое тянулось бесконечно. Даниэль начал дрожать, и не только от холода.
— Если пес был в доме, он бы уничтожил вас так же быстро, как разобрался с Эдуардо.