Алмазный эндшпиль
Замок щелкнул, открываясь. Но, прежде чем войти, Антон подтащил пыльный коврик к тому месту, где он сидел, и бросил на пол, маскируя кровавый след.
Оказавшись в квартире, он закрылся изнутри. Цепляясь за стены, добрел до ванной комнаты. Шкафчик с лекарствами оказался там, где он и предполагал. Антон стащил с себя одежду, сорвал пояс с бриллиантами, разорвал зубами упаковки бинтов и прижал полотенце к ране в бедре. С плечом можно было разобраться и потом, а вот эта дыра тревожила его всерьез. Разбросав пузырьки, он раскопал обезболивающее и проглотил сразу пять таблеток, запив их водой из-под крана.
«Пуля, похоже, задела артерию… Если не остановлю кровь – считай, труп».
Антон отбросил в ванну намокшую от крови тряпку, вылил на рану два пузырька хлоргексидина и схватил второе полотенце. Наложив импровизированную повязку, он сполз на пол и прислонился спиной к стене. Надо было заняться раной в плече и царапиной от ножа, но у него не было сил. Надо было добраться до телефона, но даже мысль о том, что он должен подняться и куда-то идти, вызывала усмешку.
Внизу, во дворе, раздались громкие крики. Даже сидя в ванной комнате, Белов слышал, как пронзительно завизжала женщина.
«Неужели эти двое пришили старушку?»
Он бросил взгляд на повязку. Кажется, кровь ему удалось остановить. Теперь нужно возместить кровопотерю… Но в этой аптечке не было ничего, что могло помочь ему.
«Подожду хозяев, спрошу у них», – с мрачным юмором подумал Антон.
В такую переделку попадать ему еще не доводилось. Первый раз за два года работы он был настолько близок к смерти. Но отчего-то мысль об этом не вызвала у Белова особого ужаса.
«Жил бестолково… Да и сдохну тоже не смертью храбрых».
Антон чувствовал не страх, а досаду: ему помешали качественно сделать его работу. Правда, половину груза он сохранил, но что толку, раз он не в состоянии доставить его.
Он уселся удобнее, привалился спиной к прохладному кафелю. Надо бы поменять повязку… Поменять… И позвонить своим… Вот только бы добраться до телефона… Где в этой квартире телефон?
Боль ушла, но вместо нее нахлынула слабость – нехорошая, опасная, как сон в зимнем лесу. У Антона не осталось сил противиться ей.
– Не спать, – беззвучно, одними губами приказал он себе.
И провалился в забытье.
Человек, представившийся Антону сержантом Спиридоновым, в эту секунду находился в пяти кварталах от старого дворика, и машина стремительно уносила его все дальше. Он прижал трубку к уху и, дождавшись ответа, сказал:
– Все готово.
– Обошлось без осложнений?
«Сержант» сделал паузу перед ответом, и она не осталась незамеченной.
– Что такое? – рыкнули ему в ухо, и он, поморщившись, отодвинул телефон. Напарник сочувственно глянул на него и отвел глаза.
– Груз у нас, а об остальном я хотел бы доложить, когда приедем, – собравшись с духом, предложил Спиридонов.
– Идет. Жду тебя через полчаса.
В трубке раздались гудки отбоя.
«Сержант», которого на самом деле звали Игорем Савушкиным, нервно скрипнул зубами: ехать до шефа оставалось не меньше сорока минут, а по московским пробкам – и все полтора часа.
– Через полчаса, значит, ждет… – пробормотал он и наклонился к шоферу.
– Давай не по кольцу, а напрямую, не то с нас головы снимут.
Машина вильнула вправо, наперерез потоку, бесцеремонно подрезая другие автомобили, и, вызвав за собой шквал сигналов от возмущенных водителей, исчезла в переулке.
Через сорок минут те, кто напал на Антона Белова, стояли перед непосредственным начальством в огромном темном кабинете. Мешочек с бриллиантами лежал на столе: в него никто даже не заглянул, будто исполнители привезли не груз миллионной стоимости, а безделушку.
– Так вы убрали курьера или нет? – спрашивающий казался спокойным, но Игорь порадовался, что его и начальство разделяет широкий стол.
– Я выстрелил в него, как и должен был, – торопливо отчитался он.
– Ранил, но перевозчик сумел убежать в подъезд и выбрался на крышу. Мы преследовали его, он попытался перебраться на соседнее здание и свалился.
– Уверены, что он разбился?
– Абсолютно. Там пятый этаж, он упал на асфальт.
– Как помидорка, – вдруг подал голос второй исполнитель и даже осмелился хихикнуть.
– Вы видели тело своими глазами? – настойчиво спросил человек за столом.
– Конечно, – без тени колебания в голосе соврал Игорь, подумав, что будет лишним уточнять подробности.
Они ведь и в самом деле видели издалека, как беглец забрался на ограждение, пошел по нему, балансируя, внезапно махнул руками и сорвался. В соседнем дворе, куда он упал, поднялся такой визг, что они сочли за лучшее убраться оттуда немедленно.
– Разбился он, это точно, – повторил для убедительности «сержант».
– Наверное, упал из-за раны. Может, уже был мертв, когда падал.
– Ну хорошо… Про оружие не забыли?
– Нет, бросили там.
Шеф кивнул уже благосклоннее, подвинул к себе мешочек и рассеянно вытряхнул на стол его содержимое. Перебрал толстыми пальцами бриллианты, словно речные камешки, и вдруг рука его замерла над ними.
Он поднял глаза на исполнителей, и те подались назад, еще не понимая, что случилось, но предчувствуя неладное.
– Где остальное? – угрожающе проговорил шеф.
– Что – остальное? – непонимающе переспросил Игорь.
– Ты что, дурак?! – взорвался тот.
– Где остальные камни?!
Он потыкал пальцем в бриллианты и с такой силой щелкнул по последнему, что тот отлетел на край стола.
– Здесь – четырнадцать! А должно быть – двадцать восемь! Где еще половина?! Вы, придурки, где остальная часть?!
«Сержант» побледнел.
– Это все, что было!
– Точно, не было больше, – опасливо подал голос из-за его спины напарник.
– Вы курьера обыскали? Я вас спрашиваю, вы его обыскали? Не верхнюю одежду обшарили, а всего, включая трусы?
– Всего – не успели, – тихо сказал «сержант».
– Мы вообще думали, что он мертвый, а эта сука как рванет…
– Идиоты!
– Мы же не знали, сколько у него с собой! Схватили груз и решили, что больше у него нету…
– Решили они…
Шеф снова рывком сгреб камни. Их блеск потух под его массивной ладонью.
– Где же остальное? – уже спокойнее спросил он.
Исполнители промолчали, понимая, что вопрос адресован не им.
– Может, вы додумались их спереть?! Или курьер?
Бледные лица его подчиненных выразили протест и ужас.
– Шучу, шучу! – фыркнул шеф.
– Куда уж вам. Получается, половина камней все еще у него.
– А не мог он их кому-то передать? – робко спросил напарник «сержанта».
– Он работал один, второго курьера не подключали. Мог, конечно, сбросить половину в какой-нибудь тайник, но с чего? За ним не следили…
– Может, следил кто-то, кроме нас? – предположил «сержант», пытаясь реабилитироваться. – Курьер заметил слежку, избавился от части груза, а затем мы его встретили.
– Может быть, может быть… Значит, камни или в тайнике, или у него. Если в тайнике, нам их не найти. Если у него…
Сидящий замолчал. Игорь непроизвольно втянул голову в плечи. Если половина груза осталась у курьера, то в это самое время бриллианты перекочевывают в руки милицейской бригады, прибывшей по вызову.
Шеф явно подумал о том же, потому что качнул лобастой головой и закончил:
– … А если у него, то уже не у него. Трупу камешки ни к чему. Их быстро менты приберут. А что к ним попало, то с возу упало. Да, дороговато мне обойдется ваше разгильдяйство…
Он замолчал, прижав ладонь к столу и покатывая бриллианты вперед-назад. Двое стоящих перед ним в панике ожидали приговора. Если шеф сейчас решит, что именно они виноваты в пропаже половины груза, то им можно забраться на ту крышу, с которой свалился курьер, и сигануть за ним следом.
– Валентин Петрович, может, нам опергруппу тормознуть, отобрать у них вещдоки, – от отчаяния предложил напарник Игоря. Предложение было дурацким, и это понимали все, включая его самого.