Потерянные

Денис и Кира переглянулись.
— А вы ее разве не помните? Миля Рахманова! Мы же вечно все впятером везде ходили,— удивился Денис.
— Темненькая такая, и вся-вся в веснушках! — добавила Кира. — Худенькая, маленькая. Неужели не помните?
— Нет, что-то не припоминаю,— внезапно глаза Елены Тимофеевны наполнились слезами. — Странное что-то с моей памятью. Вчерашний день не помню. А вот Ленечку — с самого младенчества… Такие вещи иногда вспоминаются… Да ладно, — резко оборвала она себя саму, — я уже замучила вас. Это все мои стариковские дела. Вы заходите, ребятки. Не забывайте.
Кира и Денис прощались, обещали не забывать, целовали Елену Тимофеевну, а на душе было гадко. Словно они бросали ее, предавали. Знали же, что выйдут — и каждый углубится в свои проблемы и дела. А она так и останется один на один со своим страшным, неизбывным горем.
— До дома подбросить? — спросил Денис, когда они уже уселись в машину.
— Тебе же не по пути будет, далеко,— засомневалась Кира.
— Да ладно, брось! Не я везу — машина. Что мне, трудно?
— Может, я за бензин заплачу? А то неудобно. Возишь меня, как барыню, туда — сюда! — предложила было Кира.
— Совсем обалдела? Неужели я на бензин не заработаю?
— Ну, извини, извини! Спасибо. Можно тогда уж похозяйничаю — радио включу?
— Валяй, хозяйничай.
Неизвестно, как бы сложилась дальше их жизнь, если бы Кире не пришло в голову послушать музыку. Она потом много раз думала об этом и удивлялась, от каких мелких, проходных, случайных вещей часто зависит наше будущее.
Или они вовсе не мелкие? И совсем даже не случайные?
Они ехали и вполуха слушали треп ведущих, песни и песенки, прогноз погоды, рекламу, информацию о пробках. Пока кто-то снова, как уже было однажды в жизни Киры, не пожелал послушать «Погоду в доме». Реакция Дэна заставила Киру распахнуть глаза и затаить дыхание.
— А чем их Долина-то не устроила? — не отрываясь от руля, удивленно протянул Денис. Точно так, как и она сама когда-то.
Кира не верила ушам своим. Получается, Денис тоже уверен, что эту песню исполняет Лариса Долина. А это означает, что никакая она, Кира, не сумасшедшая! По двое с ума не сходят.
— Ты слышал, что «Погоду» поет не Пугачева, а Долина? — дрогнувшим голосом спросила она, не сводя с него глаз. Руки непроизвольно сжались в замок.
Денис обернулся к Кире, и что-то промелькнуло в его взгляде.
— Слышал. Она всегда ее пела.
— Ответь мне еще на один вопрос. Только не удивляйся. Скажи мне, кто играет с Барбарой Брыльской в «Иронии судьбы»?
— Мягков,— осторожно сказал Денис после небольшой паузы.
Кира даже засмеялась от облегчения.
— А мне уже казалось, что я единственная на свете, кто так думает.
Денис плавно вывернул руль и притормозил у обочины. Повернулся к Кире всем корпусом и сказал:
— Мне кажется, нам стоит поговорить.
— Это точно,— выдохнула она.
Первой стала исповедоваться Кира. Ей было уже не привыкать: она рассказывала о своих мытарствах в третий раз.
— Короче, сегодня я собиралась попросить Бориса Аркадьевича направить меня к психиатру — других вариантов не было,— закончила она.
— Думаю, в дурдом нам с тобой пока рановато,— задумчиво протянул Денис и рассказал Кире о себе.
В его случае все было примерно так же. Поначалу вроде бы чушь какая-то. Выяснилось, что у них новые соседи. Незнакомые люди, которых Дэн в глаза не видел. Только вот они его, почему-то, прекрасно знали. Он рассказал об этом жене Алисе, а та, по выражению Дениса, «глаза на него положила» от удивления: да Звонаревы тут уже больше двух лет живут!
Ну, живут и живут. На здоровье, решил Денис. У него работа, бизнес, проблем море. Не мудрено, что не знает соседей в лицо. Все не упомнишь. Следующий тревожный звоночек прозвучал в день рождения Алисы – первого октября. Они собирались идти в ресторан, дочку Леночку жена должна была отвезти к теще.
Денис вернулся пораньше домой, открыл дверь — жена уже ждала в прихожей. Красивая, яркая, как всегда, — он сразу даже не понял, в чем дело. А когда сообразил — так и ахнул: еще утром у Алисы были роскошные длинные темные волосы. Не крашеные – это он знал точно. Жена данным фактом гордилась, упоминала к месту и не к месту, что у нее «все натуральное, даже цвет волос». Теперь Алиса была коротко стриженной блондинкой.
Потрясенный такой кардинальной сменой имиджа, Денис стал расспрашивать Алису, что это она с собой сделала и, главное, зачем?! Могла бы, в конце концов, и предупредить. Но та не желала его понимать: по словам Алисы выходило, что так она выглядит чуть ли не с момента окончания школы. И раньше его все устраивало! Они сильно поругались, и даже ужин в ресторане и серьги с бриллиантами ничего не изменили.
Дней через десять накатила целая волна перемен. Касались они Дениной любимой работы. Возможно, были и вещи, подобные тем, что подмечала Кира, — актеры, песни, фильмы. Но на это Денис внимания не обращал: телевизор практически не смотрел, радио не слушал. А если и слушал, то не вслушивался. Тем более — теперь, когда в офисе стало твориться невесть что.
Денис Грачев был владельцем типографии. Бизнес его начался с пары принтеров, на которых он собственноручно печатал визитки, фотографии и буклеты. Денис зарегистрировал ИП (в то время ЧП) на свой страх и риск, имея весьма приблизительное понятие о печатном деле. Первое время не вылезал из долгов, выживал, как мог, несколько раз собирался плюнуть, бросить все и просто устроиться на работу. Но передумывал и продолжал барахтаться дальше.
Теперь, несколько лет спустя, «Грач», как не мудрствуя лукаво назвал Денис свое детище, выпускал и книги, и журналы, и брошюры, и газеты, и еще много чего. В заказчиках недостатка не было, работой типография всегда была завалена на квартал вперед.
И вот теперь в своей собственной фирме, созданной после долгой череды взлетов и падений, разочарований, проб, ошибок, где все было знакомо и известно до малейшей детали, он вдруг стал ощущать себя незнакомцем. Случайно зашедшим человеком. На рабочих местах вдруг оказывались чужие ему люди. Фирма проводила сделки с партнерами, о которых он не имел ни малейшего понятия. Подписывались договоры, решались вопросы, поднимались проблемы — а он, хозяин всего этого, раз за разом оказывался не в курсе дела!
Но что самое непонятное, договоры и сделки были давно запланированными — причем им же самим! А все сотрудники, даже те, о существовании которых он и не подозревал, охотно признавали его, Дениса Николаевича, начальником. Они здоровались с ним, улыбались, спрашивали совета, отчитывались о проделанной работе – и все это с совершенно естественным видом! Куда подевались те, кого он лично принимал на работу, Денис не понимал. А эти, новенькие, вели себя так, словно работали здесь годами. И ни у кого это не вызывало удивления: все сотрудники общались, как давно знакомые люди.
Денис запросил в отделе кадров сведения обо всех назначениях и увольнениях персонала за последнее время. Кадровичка — слава богу, известная ему Ася Васильевна — посмотрела удивленно, но все, что надо, принесла. Он быстро понял причину ее удивления: их небольшой коллектив оставался неизменным уже три года. Никого не принимали и не увольняли. Денис быстро просмотрел личные дела всех тридцати сотрудников: под каждым приказом о приеме на работу красовалась его собственная подпись. Безошибочно узнаваемая.
Постепенно Денис стал опасаться появляться в родной типографии. Ему было страшно подписывать документы и разговаривать с людьми. Он боялся сказать или сделать что-то не то и не так, оказаться посмешищем, подвести людей, развалить дело.
Чтобы подавить липкий тошнотворный страх, Денис начал вечерами пить. Приходил домой и брался за бутылку. Дочка Леночка боялась пьяного папу — непредсказуемого, резкого, раздражительного, с тяжелым взглядом мерклых глаз. Конфликты с женой стали привычным делом. К моменту, когда позвонила Кира, чтобы сообщить о смерти Лени, Денис и сам был на грани.