Дорога в лето (ЛП)

— Это плохо. — Я хватаюсь за голову. — Это очень плохо.
— Эй, — говорит Мэт. — Да, утром ей будет нездоровиться, но всё будет в порядке.
Мы оба смотрим, как Ди покачивается в танце.
Я понижаю голос, наклоняясь к Мэту. Моя паника сейчас сильнее желания его поцеловать.
— Что если бы кто-нибудь понял, что это она, и сделал фото или снял видео? Я так виновата. Мне не следовало оставлять её в клубе одну.
— Эй. — Мэт поворачивается ко мне. — Это я виноват. Что пригласил вас и убедил Пич вас отпустить.
— Она моя лучшая подруга, — говорю я больше себе, чем ему. — Мне нужно было быть рядом. Что если бы мы пришли слишком поздно? Этот парень купил ей алкоголь после того, как она сказала, что не пьёт.
— Я знаю, но больше ничего не случилось.
Он показывает на Ди. Она перестала танцевать и смотрит на ночное небо, её искусственные локоны рассыпались по спине. Мэт изучает её, и я могу предположить, о чём он думает: «Настолько ли она наивна, чтобы выпить то, что ей в баре предложил незнакомец?» Ответ: «Да». Хотя такое больше не повторится. Не после сегодняшнего вечера.
— Ди думает, что у всех хорошие намерения, — говорю я Мэту, хотя он не спрашивал.
— Это Мак.
Мэт идёт в сторону чёрного седана. Машина останавливается перед нами, и с пассажирской стороны открывается окно.
— Мак! — радостно восклицает Ди, вскидывая руки, будто хочет обнять всю машину.
Мак переводит взгляд с Ди на меня и качает головой:
— Пич тебя убьёт.
— Знаю, — отвечаю я.
— Давай, давай. — Мэт провожает её к двери, а я сажусь рядом с ней. Мэт запрыгивает на переднее сидение.
— Ты, — говорит Ди, наклоняясь ко мне, — моя лучшая подруга.
Я киваю, гладя её по голове.
— Да.
— Это было так весело. — Она вздыхает и кладёт голову мне на колени. — Я бы хотела поменяться с тобой жизнями.
— Теперь ты говоришь чушь.
— Тебе достаётся всё веселье. Ты делаешь всё, что хочешь, попадаешь в неприятности, а мне нужно быть идеальной всё время. Но я не идеальна.
— Думаю, ты близка к этому, — говорит Мэт, спасая меня от ответа. Ди смеётся, но тут же останавливается.
— Джимми так не думает, — говорит она со сталью в голосе. В считанные секунды она перешла от пьяного веселья к пьяной сентиментальности. Я откидываю голову на подголовник и чертыхаюсь. Ди продолжает болтать: — Я люблю его, но он не хочет, чтобы мы были вместе.
— Давай не будем говорить об этом сейчас.
— Хорошо, — отвечает она угрюмо.
Ещё несколько минут тишины, и Мак заезжает в гараж отеля. У меня есть ключ к служебному лифту, так что мы можем зайти незамеченными. Ди борется против моих попыток помочь ей выйти из машины в объятия Мэта.
— Я могу справиться сама, — говорит она, но всё же прислоняется к Мэту.
— Мы в курсе.
Я массажирую пальцами виски, чтобы избежать быстро надвигающейся боли. То, что Ди напилась — это просто случайность, но в том, что случилось, Пич обвинит нас обеих.
Ди роется в сумочке и размышляет вслух:
— Может быть, я должна позвонить Джимми...
— Нет, — говорим мы с Мэтом в унисон.
— Отдай его мне, — приказывает Мэт.
Выпятив нижнюю губу, Ди кладёт телефон в руку Мэта.
— Ты самый плохой фиктивный парень на свете.
Когда двери лифта разъезжаются на верхнем этаже, Мэт выходит вместе с нами, хотя его номер этажом ниже. Ди опирается на него, пока я ищу ключ от номера.
— Сможешь провести её внутрь сама, если Пич ещё не спит? — спрашивает Мэт.
— Посмотри на меня, — требую я, щёлкая пальцами. Её взгляд не фокусируются. — Можешь попробовать в следующую минуту вести себя как можно трезвее?
— Да.
Она торжественно кивает, словно подписывает контракт. Выпрямляется и поправляет волосы. Чтобы подтвердить свои слова делом, подруга идёт к двери, держа руки широко разведёнными, будто балансируя на канате. Она поворачивается к нам и кланяется. Ди всегда артистка.
— Думаю, у вас получится, — говорит Мэт. — Мне нужно вернуться в клуб, забрать вещи.
— Хорошо. — Я иду за Ди к двери, но поворачиваюсь. Мэт до сих пор стоит у лифта, наблюдая, как мы направляемся к номеру. — Э-э, спасибо. За то, что дал Ди возможность повеселиться. И за то, что доставил её домой в безопасности.
— Не за что. — Он больше ничего не говорит, формальные слова повисают в воздухе.
— Рейган, — шепчет мне Ди. — Пошли.
— Иду, — говорю я, торопясь к ней.
Сегодня был не самый идеальный вечер, но я всё ещё чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке. Открываю дверь для Ди и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Мэта. Он тоже улыбается и машет мне на прощание.
Глава 7
. 
Из Чарльстона в Литл-
Рок
— Боже, прекрати мои страдания, — стонет Ди на диване тур-автобуса.
Мы покинули Чарльстон в пять утра, пока моя подруга переживала своё первое похмелье. Мы сказали Пич, что у Ди мигрень, и поэтому она смогла беспрепятственно выпить три таблетки аспирина и тонну кофе. Она отсыпалась примерно три часа. Я же не спала всё это время, наблюдая, как долины наполняются утренним туманом.
Мэт заскочил в наш автобус прямо перед тем, как караван покинул отель. Он вручил Ди конфискованный накануне телефон, и она застонала в ответ. Наши глаза встретились, и он слабо улыбнулся, прежде чем выйти из автобуса. Это было странно, и я не была уверена, почему это произошло — как будто ни один из нас не знал, что сказать.
С тех пор прошло три часа, и я снова и снова переживала в уме события последней ночи, вновь возвращаясь к новой песне Мэта, его хитрой улыбке после того, как он растоптал мою сигарету и к тому моменту, когда мы улыбнулись друг другу в конце вечера. Если бы я стояла совершенно спокойно, то, уверена, моё тело просто понесло бы к нему, как на крыльях. Кажется, мне нужно крепко упираться ногами в землю, чтобы противостоять его притягательности.
Мне всегда нравилось быть там, где мне нельзя было находиться. Как только я научилась читать, то стремилась только к одной двери в магазинах — с надписью «Только для персонала». Даже сейчас я часто бываю в клубах для тех, кому больше двадцати одного и проникаю в кладовку, чтобы поцеловаться с тем, кто меня в данный момент интересует. Мэт Финч, фиктивный парень моей лучшей подруги и спаситель репутации, как будто носит предупреждающую ленту, и, конечно же, именно с ним я и хочу быть.
— Ладно, — говорит Ди, садясь. — Думаю, я могу уже что-нибудь поесть.
— Начинай с чего-нибудь лёгкого. — Я передаю ей батончик мюсли. — И налегай на воду.
Ди сосредоточено жуёт, будто это может спасти её от тошноты.
— Зачем люди пьют? — шепчет мне Ди. — Я серьёзно.
— Ну, большинство людей умеют выпивать.
Она вздыхает:
— Знаешь, если кто-нибудь сфотографировал меня вчера, то пресса опять на меня набросится.
После всего, что она пережила, я думала, что Ди начнёт паниковать из-за возможных негативных отзывов в прессе. Но в начале этой недели её представители убедили сайт опубликовать оригинальный снимок. Невинный вариант фотографии не произвёл такого фурора, как фотографии «ню», но настоящие фанаты Лайлы Монтгомери узнали правду, и с тех пор она чувствует себя лучше.
Ди говорит прежде, чем я начинаю её успокаивать:
— Знаешь, я рада, что так случилось. У меня появилась новая идея для песни.
Моё лицо, должно быть, выражает тревогу, и поэтому она быстро объясняет:
— Я не говорю, что я бы повторила этот вечер только ради новых впечатлений, но он принёс мне вдохновение. Заставил меня задуматься о том, как часто мы принимаем решения, которые, хоть и помогают в настоящий момент почувствовать себя лучше, принесут нам вред позднее.
Я ничего об этом не знаю.
Ди тянется к гитаре, её мысли уже далеко. Я люблю смотреть как Ди сочиняет песни, она будто берёт их из воздуха. Это всегда происходит одинаково. Она наигрывает на гитаре, едва касаясь её пальцами. Затем закрывает глаза, пытаясь почувствовать правильные аккорды. Отыскав их, Ди наигрывает их немного громче, чтобы убедиться, что они хорошо звучат на полной громкости. Далее она отмечает ту часть песни, которая в скором времени будет сопровождаться текстом. Потом она остановится, запишет предположительную первую строчку в блокнот, а затем продолжит играть, на этот раз подпевая. Процесс редактирования и проигрывания каждого аккорда может продолжаться в течение нескольких часов или даже дней.