Дорога в лето (ЛП)

— Рейган, я чувствую себя не очень хорошо, — говорит Ди хриплым голосом. — Если ты заболеешь, мне станет совсем паршиво.
— Не говори. А то точно станет хуже.
Ди смотрит на меня, но я не могу воспринимать это серьёзно. Её озлобленное лицо похоже на лицо десятилетнего ребёнка, чья мама не покупает ему мячик.
— Я не оставлю тебя одну в автобусе, пока ты кашляешь как девяностосемилетняя старуха, которая выкуривает по шесть пачек сигарет в день.
Автобус притормаживает на заправке, и Ди поднимается с дивана, будто планирует выбежать из автобуса и потянуть меня за собой.
— Ди, оставайся здесь. Если ты выйдешь, на улице начнётся кошмар. — Люди уже заинтересовались тур-автобусами, выстроившимися в ряд. Поместить на них фотографии Ди было не слишком удачной идеей.
С преувеличенным вздохом она шлёпается обратно на диван, но двери автобуса всё равно открываются. Заходит Мэт, как всегда с милым и весёлым видом. Конечно, ведь он не ехал в автобусе с человеческой версией Оскара Ворчуна из «Улицы Сезам».
— Привет больному. — Он улыбается Ди. — Ты как?
Она морщит нос и скрещивает руки на груди, всем видом показывая раздражение.
— Не принимай её милое выражение лица близко к сердцу, — советую я Мэту. — Она всегда невыносимо упрямая, когда болеет.
Будто доказывая мою правоту, Ди хлопает меня по руке. Мэт начинает смеяться над такой разницей, по сравнению с её обычным поведением. В ответ она что-то пишет на доске.
«Перестаньте смеяться, — гласит надпись. — Я пью много таблеток».
Это правда. Её зрачки расширены, и она выглядит немного сумасшедшей. Ди вытирает написанное ладонью и снова что-то пишет.
Она повернула доску к Мэту, но я всё равно могу прочитать, что там написано: «Забери её с собой. Она меня нервирует». И стрелка, направленная в мою сторону.
Предательница.
— Ты готова спихнуть меня любому, да?
Она закатывает глаза и выдавливает из себя:
— Она заболеет. Заставь её уйти.
— Что я говорила тебе о разговорах? — требовательно произношу я. Потом, глядя на Мэта, говорю: — Кто-то должен за ней приглядывать.
— Ты уверена, что Рейган нельзя остаться? — спрашивает Мэт. — Я надеялся побыть тут с вами, ребята, потому что мне чертовски одиноко.
Ди раздумывает, а потом пишет на доске: «Хочешь написать что-то вместе?»
— Хмм, — посмеиваясь, говорит Мэт. — Я планировал ничего не делать и просто потусить с вами. Но мы можем и поработать.
Когда автобус отъезжает от заправки, Мэт уже сидит на полу между креслами, скрестив ноги. Ди с гитарой в руках уселась на диван и наигрывает аккорды, на которых они остановились. Мэт подпевает, подглядывая в блокнот.
— О, слушай. — Мэт забирает гитару себе. — У меня есть идея для перехода.
Вместо того, чтобы бренчать, пальцы Мэта наигрывают отдельные аккорды. Ноты разносятся из гитары, как невесомые семена одуванчика. Ди с энтузиазмом кивает и показывает ему доску, а когда он соглашается, тут же строчит что-то другое. На моём телефоне срабатывает будильник.
— Время лекарств, — поднимаясь, объявляю я.
Ди встаёт на ноги и хрипит в ответ:
— Я и сама могу их принять. Я больная, а не беспомощная.
— Прекрати разговаривать. — Я смотрю на неё. — Пич оставила всё на твоём комоде.
Ди направляется в комнату, но перед этим закатывает глаза.
Мэт по-прежнему играет, и я вслушиваюсь в то, как одна нота переходит в другую. Он прав. Это отличная идея для перехода.
— Мне нравится.
— Да, — соглашается он. — Но, боюсь, это слишком похоже на эту мелодию.
Мэт начинает играть одну из своих песен с простым названием «С тобой» или «Для тебя» или что-то вроде этого. В моей голове появляется образ его бывшей, и я не могу не спросить:
— Итак, — произношу я, — для кого эта песня?
Мелодия прерывается. Мэт смотрит на меня.
— Это несправедливо.
— Что именно?
— Ты собираешься задать личные вопросы, опираясь на мои песни.
— Тебе не обязательно отвечать, если стесняешься.
— Я не стесняюсь. — Он снова начинает наигрывать. — Я просто хотел отметить, что у тебя есть несправедливое преимущество.
— Так кто она?
Он улыбается.
— Эми.
— И?
— И мы долго встречались, — говорит он, глядя на струны, когда они прогибаются под его пальцами. Наверное, это занудно красивая брюнетка с фотографий. — Потом она заболела звёздной болезнью.
— Как ты определил?
— Она больше не хотела сидеть дома, всегда желая куда-нибудь сходить. Хотела, чтобы её видели.
— И ты с ней расстался?
— Нет. — Перебирая струны, он молча качает головой. — Она сама меня бросила. Когда я вернулся в школу на выпускной год. Она не хотела встречаться с обычным парнем.
— Я бы не сказала, что ты обычный.
Мэт снова поднимает голову, будто чувствует лесть.
— Да ладно?
— Я имею в виду, ты совершеннолетний, но для тебя обычное дело поглощать клубничное молоко с тонной «Твизлерс». Однако, это не совсем обычно для меня.
— Мне ужасно нравится то, что ты милая.
Я действительно стараюсь быть милой.
— Я думаю, что ты поступил правильно, вернувшись в школу.
— Правда?
Я киваю.
— Я, конечно же, понимаю, почему Ди сдала экзамены раньше и покончила с этим. Но ты ведь никогда не сможешь повернуть время вспять и вернуться обратно в старшую школу. Это крутой опыт, даже если школа сама по себе — полная фигня.
На несколько секунд Мэт задумался.
— Наверное, без Ди там совсем паршиво.
Он даже не знает насколько. Я пытаюсь изо всех сил не думать о том, что проведу следующий год с одноклассниками. Меня всегда приглашали на вечеринки — частично потому, что я, как всем известно, шумно отрывалась, и частично потому, что я лучшая подруга Лайлы Монтгомери. Но теперь у меня нет никакого желания на них ходить. Мне нужно найти хобби на выходные. Может быть, займусь вязанием или буду смотреть документальные фильмы.
— Это действительно так.
Мне не нравится то, что теперь мы обсуждаем меня и затрагиваем больные темы.
— А «Всё равно ты впустишь меня» тоже для Эми?
— Нет. — Мэт улыбается. — Эта для Корин.
— Поклонница? Девушка на одну ночь? — спрашиваю я, хотя почти уверена, что это та милашка с фотографий. С ней он выглядел расслабленно и искренне улыбался.
— Наоборот. — Он начинает наигрывать эту песню. — Мой самый лучший друг на свете.
— Вы встречались?
— Я хотел. — Он говорит это так открыто, что мой желудок наполняется кислотой ревности. — Я знаю её всю свою жизнь — буквально соседская девчонка.
— Ты не в её вкусе?
— Наверное, — отвечает Мэт. — Кроме того, она с одиннадцатого класса встречается с одним парнем и поехала с ним в колледж в Огайо и всё такое.
— Ого, — говорю я, примеряя слова песни к полученной информации.
Я хочу быть с тобой,
Ведь ты смеяться заставляешь.
Я хочу быть с тобой,
Ведь ты меня так понимаешь.
Но раз этому не бывать,
То я буду любить тебя так,
Как ты мне это позволяешь.
— Ты всё ещё любишь её?
— Блин, — прерывается Мэт, глядя мне в глаза. — Что у тебя сегодня за вопросы?
— Я пытаюсь тебя узнать.
— Разве ты не можешь узнать меня, просто спросив, как зовут моих братьев или кого я люблю больше: кошек или собак? Тебе нужно спросить, люблю ли я девушку, которой посвятил песню?
— Именно так. — Потому что я знаю, как зовут его братьев и что он любит собак.
— Хорошо. — Он начинает играть громче, будто не хочет отвечать. — Она мой лучший друг, и, конечно же, я её люблю. Но только как друга. Она счастлива, и это всё, чего бы мне хотелось.
— Она знает, что на самом деле ты не встречаешься с Ди?
— Конечно. Сначала она думала, что это плохая идея, но Ди ей нравится.