Лабиринт Гименея

— Дедушка! — мягко пожурил Вито. — Отпусти Лили, и я представлю вас должным образом.
— Формальности! — фыркнул Джованни, но отпустил ее. — Какой от них толк в моем возрасте? Быстро скажи мне — кто эта прекрасная англичанка? И почему ты привел ее познакомить со мной?
— Это Лили, — сказал Вито. — И я очень рад сообщить, что она моя жена.
— Жена? — переспросил Джованни. — Почему я не знал об этом?
— Ты болел, дедушка. Мне казалось, что будет лучше подождать, когда ты поправишься, а потом сказать тебе.
— Ты женился без меня? — спросил Джованни с легкой обидой в голосе, метнув взгляд сначала на Вито, потом на Лили. — Значит, ты наконец решил образумиться и остепениться?
— Да, дедушка, — отозвался Вито, обнимая Лили и всячески демонстрируя нежные чувств.
Она прислонилась к нему, наслаждаясь ощущением его сильных рук, обнимающих ее, хотя и знала, что это только напоказ.
— Свадьба была очень скромной.
Насколько желание Джованни увидеть внука женатым повлияло на внезапное предложение Вито? Все произошло так быстро, что за прошедшее время Лили не смогла это выяснить. У нее была причина выйти за него замуж, но ради чего женился Вито? Особенно если учесть, что он, похоже, избегает ее.
— Значит, ты в конце концов нашел подходящую женщину? — спросил Джованни, наклоняясь ближе и пристально вглядываясь в Лили. — Английская роза — или лучше сказать: английская Лилия? Это имя определенно ей подходит.
Вито запечатлел короткий поцелуй на щеке Лили.
— Да, дедушка. Ты всегда говорил мне, что пора найти подходящую женщину.
Старик фыркнул, озорные искорки оживили его глаза.
— Я всегда говорил, чтобы ты поспешил и подарил мне наследника. Это так?
Лили с трудом удалось скрыть свое потрясение. Сердце болезненно дрогнуло в груди, и она с трудом втянула воздух в легкие. Затем почувствовала, как Вито буквально одеревенел. Ужасное подозрение пронзило ее.
— Ты ездил по делам в Лондон, — продолжал Джованни. — Что ты сделал? Предложил руку и сердце первой хорошенькой девушке, которую встретил?
— Нет, дедушка, все было не так… — Вито взглянул в лицо деда и внезапно растерялся, не зная, что сказать.
Все пошло не так, как должно было. Если он немедленно не убедит дедушку, что его отношения с Лили искренние, старик может не принять ребенка как своего наследника. Его это не убедит.
А ведь именно ради исполнения желания умирающего Джованни, который хочет видеть, что их род продолжится, это и было затеяно. Какой же он внук, если не осчастливит любимого дедушку в его последние дни?
Стыд за свою несостоятельность сверлил его, прожигая грудь, мешая думать и говорить.
— Мы и вправду приехали из Лондона за день до того, как вы заболели, — внезапно заговорила Лили спокойным, ясным голосом. — Но познакомились еще раньше.
— Расскажи мне. — Джованни подался вперед, словно не желая пропустить ни единого слова.
— Это произошло около года назад, — начала Лили, шагнув ближе к кровати. — Через несколько месяцев между Лондоном и Венецией, прошедших в поездах, Вито попросил меня переехать к нему. После этого мы жили с ним в Венеции с ноября…
Вито вскинул на нее глаза. Удивление смешалось в нем с большим облегчением, когда Лили заговорила. Но теперь она смутилась и покраснела.
— Что такое? — вскинулся Джованни. — Почему ты замолчала?
— Я… мне просто пришло в голову, что вы, наверное, католик. — Лили подняла глаза и неуверенно продолжила: — Вы можете не одобрить то, что мы жили вместе до свадьбы. Извините… Наверное, поэтому Вито ни разу не приводил меня к вам раньше.
Громкий смех Джованни рассеял напряжение в комнате.
— Теперь понятно, — проговорил он, отсмеявшись. — Ты не спешил, желая сперва убедиться, что это настоящее. После Каприции я могу понять твою осторожность.
— Это казалось разумным, — согласился Вито, повернувшись к Лили. Он не знал, как отнестись к тому, что она сказала, — защищает его или просто играет свою роль? Или, быть может, просто наивно проговорила то, что думала.
Как бы то ни было, он испытывал огромное облегчение и заключил ее в объятия, которые были вполне искренними. Ее непосредственность совершенно покорила дедушку, и за это Вито был благодарен ей.
Неожиданно он поймал себя на том, что сравнивает, насколько разительно отличается Лили от его бывшей жены Каприции. В сущности, она отличается от всех других женщин, с которыми он когда-либо имел отношения.
Сердце Каприции было холодным и твердым, как алмаз. Он никогда не обращался с ней так грубо, как с Лили. Отчего-то эта мысль неприятно кольнула его, но он тут же безжалостно отбросил ее. Лили предала его и заслужила то, что имеет.
— Но теперь кое-что произошло, — Вито вновь повернулся к дедушке. — То, что заставляет нас с радостью смотреть в будущее. — По выражению лица Джованни он понял, что тот уже догадался. — Лили ждет ребенка. Ты первый, с кем мы поделились этой чудесной новостью.
Какое-то мгновение Джованни выглядел ошеломленным. Но потом широкая улыбка засияла на его морщинистом лице.
Лили заметила, как заблестели его глаза от подступивших слез, и поняла, насколько важно это для Джованни. В порыве благодарности она наклонилась над кроватью и поцеловала старика в щеку.
— Вы сделали меня очень счастливым. Наш род продолжится.
Джованни откинулся на подушки. Тело его выглядело немощным, но поблекшие голубые глаза светились радостью.
— Ты утомился, дедушка, — заметил Вито. — Мы пойдем, а ты отдохни.
— Нет, погодите, — внезапно сказал Джованни. — Посмотри в верхнем ящике — деревянная шкатулка.
— Вот эта? — спросил Вито, достав полированную деревянную шкатулку из верхнего ящика комода.
— Передай ее Лили, — велел Джованни.
Вито нахмурился, но выполнил дедушкину просьбу. Лили неуверенно взяла шкатулку, колеблясь из-за неудовольствия на лице Вито.
— О! — воскликнула она, открыв крышку и обнаружив там потрясающе красивое ожерелье. — Оно изумительно!
— Античное венецианское стекло, — произнес Джованни. — Это украшение принадлежало моей прабабушке. До сих пор мне некому было его передать. Оно твое, дорогая. Добро пожаловать в семью.
Лили в благоговении воззрилась на старинное колье. Она еще никогда не видела ничего великолепнее. А то, что сокровище передавалось из поколения в поколение сотни лет, делало его еще более необыкновенным.
— Мы не можем это принять, дедушка, — отрицательно качнул головой Вито.
— Я дарю его не тебе. — Джованни осадил внука строгим взглядом, затем его затуманенный взор обратился на Лили. — Твоей жене оно нравится. По выражению ее лица я вижу, что эта женщина понимает истинную ценность ожерелья.
— Вито прав, — проговорила Лили, неохотно закрывая крышку шкатулки. — Это чересчур дорогой подарок. Мы же с вами только познакомились.
— Это неважно. Ты теперь моя внучка, — возразил Джованни. Он откинул голову на подушки и закрыл глаза. — А теперь можете идти. Я устал.
Лили крепко сжимала шкатулку, пока они с Вито покидали палаццо. Это утро было полно сюрпризов.
Они медленно шли домой. Лили было о чем подумать. Оставалось еще много вопросов, но по крайней мере кое-что начинало проясняться. Без сомнения, дедушка Джованни — прекрасный человек. Понятно, почему Вито так стремится доставить радость в последние отведенные ему дни. Но он ни с кем не был честен.
— Ты должен был сказать мне, — без долгих предисловий заговорила Лили, когда они пришли в свою комнату, — ты решил жениться на мне ради счастья твоего дедушки?
— Незачем все усложнять, — коротко отозвался Вито, не потрудившись отвергнуть ее обвинение. — Это тебя не касается.
— Разумеется, касается, — возмутилась Лили. — Я участвую в этом, потому что ношу твоего ребенка, правнука Джованни. И буду проводить с ним время в течение его последних месяцев.
— Прибереги свои пустые слова для других, — огрызнулся Вито. — Можешь твердить свои жалкие оправдания бесконечно, но от этого они не станут правдивее. Так что прекрати убеждать меня в своей грязной лжи.