Клирик

— Ясно все, — советник отошел от мастера и вновь сел в свое кресло. — Так и быть, Норри, забирай эту человечку себе. Смотри только, чтобы она раньше, чем мальца вылечит, не сбежала. А ты, — гном посмотрел на меня в упор, — если правнука мастера не выходишь, я тебя живьем в стену замурую. И если проболтаешься — то же самое сделаю.
Я понуро опустила голову: что ж, похоже, моего согласия здесь не требуется. Да и клювик мне лучше не распахивать, что понятия не имею, как ребенка лечить, тем более гномьего. И что вообще, как о младенцах заботиться, представляю себе весьма смутно… М-да… Попала, как кур в ощип!
Мастер, обрадованный решением советника, подошел ко мне и рывком вздернул на ноги. Меня еще неслабо потряхивало и продирал озноб — давало о себе знать преступление клятвы.
Все! Никогда больше не поклянусь. Ни за что! Давить будут, но не дам. Чтобы еще раз пережить этот незабываемый букет ощущений?! Нет уж, увольте.
Норри же, не обращая внимания на мое состояние, ухватил за кандальную цепь и потащил к выходу.
Гномы, стоявшие за дверью, провожали меня откровенно злорадными взглядами.
Это как же здесь сильно людей не любят, если, видя меня, бредущую следом за мастером, радуются моей беспомощности?! И что же люди такого натворили, что здесь к ним такое отношение?
Мама родная! Куда я попала?!
  
Глава 2
 
Меня привели обратно в камеру. Дорога назад запомнилась плохо, в голове шумело, ноги подламывались, а взгляд был потерянный, как после пытки.
Пока приходила в себя, мастер Норри лично принес миску с едой, кружку и второе одеяло. Кивком поблагодарила его и, привалившись к стене, попыталась поесть. Но кусок не лез в горло. Произошедшее у советника еще давало о себе знать. Там меня так скрутило, что мало не показалось, словно все кости разом перемололи…
Интересное дело получается!.. Когда я произнесла клятву на понятном, но неизвестном мне языке, она начала действовать! Выходит, что в этом мире есть магия?! Теперь ясно, почему мне так полегчало, когда что-то там сказала про свет. Хотя… Во второй раз эти слова и не сработали. Фраза одноразовая была? Или, может быть, зарядка кончилась? То есть этой магической фразе нужно время, чтобы вновь повлияла? В этом надо разобраться, хотя бы методом научного тыка. Если получится, то, глядишь, лечение маленького гномика удастся, а потом меня отпустят. Я теперь ученая и с них слово нерушимое потребую, чтобы освободили. Вдруг вылечу, а они все равно на рудники отправят… Размечталась!
Я невольно фыркнула. Маги, магия… Какая магия?! Насколько помню, во всех книжках магия или от рождения дается, или передается по наследству. Я же обычный человек и ничем таким не обладаю.
За размышлениями не заметила, как у решетки вновь появился мастер Норри, в руках он держал вместительную сумку.
— Сегодняшнюю ночь проведешь здесь, а завтра пойдем к нам. Надеюсь, тебе удастся быстро справиться. Чем меньше ты у меня находишься и чем меньше тебя видят, тем лучше, — гном стал с трудом пропихивать баул сквозь прутья решетки. — Это твоя сумка, которую в кузне нашли. Все лишнее я оттуда убрал, но амулеты, какие-то предметы культа и книжицы оставил. Думаю, пригодятся.
— Мастер Норри, — обратилась я к нему; меня интересовал один-единственный вопрос, точнее ответ на оный, — меня отпустят, если помогу?
— А ты что, помогать не собираешься?! — Ярости и холоду, прозвучавшему в словах мастера, мог бы позавидовать любой арктический ветер.
Я поспешила поправиться:
— Если у меня получится?
Гном пристально посмотрел на меня и уже гораздо спокойнее сказал:
— Ты сначала сделай, а потом видно будет.
— Нет, так не пойдет. Мне тоже нужны гарантии, вдруг у меня выйдет, а вы все равно на рудники сошлете.
— Клиричка, ты не в том положении, чтоб торговаться и ставить условия.
— И все же я настаиваю! — твердо заявила я. Хватит быть безмолвной овцой, которую тянут, куда хотят.
Наконец сумка, негромко брякнув, упала на пол. А гном вздохнул, махнул рукой, как бы для себя что-то решая:
— Ладно, шут с тобой! Если поможешь и избавишь мальца от напасти, выведу тебя из Торсина на поверхность.
— Слово?
— Слово, — кивнул гном нехотя.
Он развернулся, собираясь уходить, но следующий вопрос приморозил его к полу.
— Мастер, а что такое Торсин?
Норри с недоверчивым видом повернулся обратно.
— Ты что, не поняла, где оказалась?! — Я помотала головой, на что гном протянул: — Так…
— Я не знаю, где нахожусь, — поспешила заверить его. — Понятия не имею, что происходит и почему ко мне так относятся. — И вскинула скованные руки, демонстрируя кандалы.
Гном с озадаченным видом постоял, глядя на меня в упор, а потом, прищурившись, выдал:
— Человечка, ты или вправду не знаешь, или весьма неудачно лжешь. И я думаю — второе. Зря надеешься таким глупым способом вызвать жалость. Не выйдет. Сделаешь, что прошу, — выпущу, а нет, тогда сама на своих потрохах повесься! Все лучше и легче выйдет.
С этими словами мастер ушел, оставив меня в полной растерянности. Вот попала-то! Гномы смотрят на меня, как на врага, будто бы собственноручно половину их населения вырезала. А я здесь вовсе ни при чем.
Ладно, чего понапрасну воздух сотрясать! Надо думать, как сделать, чтобы ребенок выздоровел… Я им что — детский врач?!
Подошла к лежащей сумке и, подняв ее, взвесила на руке. Тяжелая, зараза! При этом я подспудно знала, что в ней многого не хватает. Вернувшись на место, вывалила содержимое на одеяло и принялась изучать. В сумке была пара пустых фляжек. Вытащив пробки, понюхала: похоже, в одной из них хранилось ароматное вино, а в другой, скорее всего, вода. Еще там были мешочки с травами, полотняный сверток, в котором оказались свернутые в рулончики чистые тряпицы — видимо, бинты; коробочка с кривыми иглами и моток вощеных льняных ниток. Н-да… Вот они, прелести местной медицины! Из свертка я извлекла еще одну баклажку с тщательно притертой пробкой, открыла ее, но даже нюхать не стала, так все понятно: едкий запах уксуса сильно шибанул в нос. Э-хе… Привет тебе, местный антисептик! Жуть!
Завернув все обратно, отложила аптечку в сторону и продолжила рассматривать лежащее барахло. Связка металлических амулетов со знакомым изображением меча-креста в круге; я вытянула из воротника шнурок и убедилась, что они одинаковые. Отложив их в сторону, взяла красивую коробочку с резным орнаментом из стилизованных букв на крышке. Немного повозившись с хитрой защелкой, открыла и обнаружила одинаковые бурые палочки, от которых шел тончайший приятный, но незнакомый аромат. Благовония? Зачем? Словно в ответ в голове мелькнула картина: тлеющая палочка перед смутно различимым изображением женщины, обнаженный клинок, лежащий рядом, чистая полотняная ткань на алтаре, рассеянный свет, льющийся откуда-то сверху, ощущение, что я сижу на коленях… И видение исчезло.
Занятно. Так, ладно, пойдем дальше. Взяла тяжелый глухо звякнувший мешочек. Деньги? Не похоже… Развязав его, осторожно высыпала содержимое на ладонь: внутри оказались несоединенные кольчужные кольца. Все понятно — мастерская, которая всегда с тобой. Потом проверила еще один мешочек, вот в нем как раз оказались монеты: десяток золотых, большое количество серебряных — края некоторых были обрублены, встречались половинки монет — и пригоршня меди. Ну что ж, судя по наличию большого количества серебра и меди, стоимость золота в этих местах должна быть довольно высока. А может, я на мели?..
Так я перекопала все содержимое сумки и обнаружила небольшие примитивные кусачки, несколько оселков, еще кое-что по мелочи, чтобы содержать доспех и оружие в порядке, банку с резко пахнущим содержимым — смазкой, чтобы металл не ржавел, и пару тряпок в смазке. Иголки, нитки для штопки одежды…
Напоследок оставила книгу, весьма потрепанную, с загнутыми уголками листов и многочисленными закладками. В ней оказались тексты, выполненные витиеватыми письменами, очень смахивающими на готический шрифт. В писанине с ходу разобраться не удалось, просто полистала с умным видом, а потом принялась укладывать все обратно.