Я Грималкин (ЛП)

Мальчик вырвался и я могла снова видеть всплеск ненависти в его глазах. — Я хотел бы никогда не приводить вас сюда! — закричал он. — Вы — причина смерти моего отца!
— Я хотела бы, чтобы этого никогда не случилось, — сказала я ему мягко. — Но мы не можем изменить прошлое.
Я развернулась и поманила Торн, мы покинули зал, чтобы вернуться в комнату. В коридоре нам встретился священник, в сопровождении двух солдат. Нет сомнения, его не вызывали, чтобы помолиться за сэра Гилберта. Проходя мимо он с ненавистью посмотрел на меня, но я едва взглянула.
Вернувшись в свою комнату, я объяснила Торн новую ситуацию.
— Мы находимся в опасности, — предупредила её, — и, возможно, скоро придется бороться за свою жизнь с теми, кто несколько минут назад был нашим союзником.
— Уилл очень зол. Я думала, мы были друзьями, — горько сказала она. — Как Вы думаете, он будет против нас?
— Не имеет большого значения, что бы он хотел сделать, Торна. Он несовершеннолетний и, таким образом, слишком молод, чтобы принять дела отца. Ты разве не помнишь, что сказал сэр Гилберт? После его смерти священник станет опекуном мальчика до достижения совершеннолетия. Это опекун будет управлять замком. Так, что сейчас время совершить побег, если мы останемся, наше убежище станет тюрьмой, которую мы покинем только умерев.
— Есть ещё одна причина уйти, — продолжила я. — Кретч был ослеплён. Я считаю, что он исцелится, но для этого потребуется время. Таким образом, мы должны идти и увеличить дистанцию с ними.
— Но куда мы можем пойти? — казалось Торн была близка к отчаянию. — Должны ли мы убегать вечно? Уилл был первым мальчиком, который мне когда–либо понравился. Тяжело расставаться в гневе. Возможно, мне стоит попробовать поговорить с ним, когда он немного успокоится.
— Ты зря потратишь своё время, Торн. Для нас обеих не безопасно остаться здесь дольше. И как только за пределами замка окажемся в безопасном месте, то разделимся, — предложила я. — Врагов слишком много и они никогда не сдадутся. В конце концов они поймают и убьют меня. Но почему ты тоже должна умереть? Клану нужен хороший убийца, что бы заменить меня. Ты первая, дитя.
Торн покачала головой. — Нет, я не оставлю Вас. Если Вы умрёте, я стану хранителем головы. Разве не на это Вы надеялись?
Я кивнула, понимая, что она всё решила. Я приготовилась достать кожаный мешок, но вдруг почувствовала опасность. Предчувствие опоздало. Дверь открылась и вошли четыре лучника, держа луки натянутыми. Позади них было еще четыре тяжело вооруженных воина и священник, отец Хьюитт.
— Сложите оружие или умрите! — скомандовал он.
Он был большой человек с широкими плечами и румяным лицом. Физически он был больше похож на здоровенного фермера, чем на священника. Носил новую чёрную сутану с блестящими серебряными пуговицами спереди и ботинки сделанные из натуральной кожи.
Вдруг появились проблески света в уголках глаз, предупреждение о подкатывающейся слабости. Я должна была вывести нас из замка немедленно.
— Это способ, чтобы поговорить с союзниками, которые воевали на вашей стороне в последнее время? — возмутилась я.
— Сэр Гилберт только, что умер. Здесь и сейчас управляю я. Не может быть союза с ведьмами. Ты не будешь страдать, ведьма, от жизни! — закричал он.
— Так если мы сложим оружие, то умрём позже? Какой же это выбор? Я скорее всего умру здесь, но обещаю вам — не все из вас выживут. Я Грималкин и я уже выбрала тех кого убью!
— Сдайтесь сейчас, — сказал священник, его голос стал мягче и рассудительнее, — и вы получите справедливый суд от Святой церкви.
В моих глазах разгорался огонь. Я должна действовать сейчас если мы хотим бежать.
— Я слышала о таком «справедливом» суде, — усмехнулась я. — Что с вами сделать? Задавить вас камнями или утопить в ближайшем пруду? Вот мой ответ!
При этом я вынула оба своих клинка и направила в сторону священника. Он мрачно улыбался и выглядел уверенно.
Сказал просто одно слово:
— Огонь!
Четыре лучника повернулись к нам и выпустили стрелы.
  
ГЛАВА 17
 
Моя скорость в бою это не тёмная магия. Это магия моего существа, магия того, кем я являюсь. Я Грималкин!
Ведьма–убийца должна быть быстрой. У меня есть эта скорость. Но будет ли этого достаточно против профессиональных лучников в такой тесноте? А что насчёт Торн, которой нужно ещё несколько лет, что бы войти в полную силу?
Пока эти мысли проносились в голове, мои конечности начали двигаться рефлекторно.
Я тренировала своё тело, так что оно стало оружием: все сухожилия, мышцы и кости скоординированы, в такой ситуации не нужен мозг, чтобы действовать.
Мысль слишком медленна.
Я прыгнула вперёд, перекувырнулась. Остановила сердце. Клинком в левой руке отбила стрелу. Время, казалось, замедлилось. Я вспомнила о Томе Уорде, который мог замедлять время, и засмеялась! Ведьма–убийца так же может это делать, но по–другому. Ведьма–убийца движется настолько быстро, что создаётся впечатление замедления других.
Это не тёмная магия. Это магия моей сути, того, чем я являюсь, магия моих изнурительных тренировок. Я Грималкин!
Я живу «сейчас» и когда несу смерть.
Я отбила ещё одну стрелу и повернулась вправо. Торн действовала зеркально. Мы расходились, сходились и расходились снова, как вода текущая по острым камням. Я хорошо её обучила и не могла желать лучшего ученика. Когда я умру, она заменит меня. Нет других Малкин, способных выстоять против неё в бою.
Сейчас я среди врагов и начинаю их убивать. Лучник кричит и умирает. Нужно забыть, что я недавно билась с ними на одной стороне. Сейчас мы в тесном помещении и они не могут пользоваться луками. Ситуация изменилась. Или их жизни или наши. Они это тоже знают. Вот такая она битва. Мы должны убивать или быть убитыми. Поэтому я убиваю. Я убиваю снова и снова, крики умирающих кажутся такими далёкими.
Я разрешила сердцу биться, кровь потекла по артериям.
Я вращалась как вихрь и резала и снова вращалась и резала. Кровь врагов брызгами разлеталась по всюду, через несколько секунд я достигла священника. Перешагнув через его тело, мы направились к воротам. Мы можем это сделать. Мы может победить. Мы можем убежать.
Но затем, слишком рано, дыхание перехватило, появилась внезапная боль в груди. Резкая слабость в коленях. Это яд кретча. Я боролась с ним, но всё тщетно.
Это смерть?
Моя последняя мысль о Торн. Она слишком юна и теперь точно погибнет. Я чувствую сожаление, что оставила её в опасности. Когда перейду во тьму, то всё забуду.
Но я ещё не умерла. Я очнулась со вкусом крови во рту, надёжно связанной в тёмном помещении.
Железные кандалы сжимали мои руки и ноги вместе, металла причинял боль, и я чувствовала, что моя кожа горит. Я опиралась спиной о влажную стену. Я пыталась повернуться налево, но на половине поворота остановилась. Была другая цепь — от моих ног к железному кольцу в каменном полу.
Мне удалось сесть и упереться спиной в стену. Было очень темно, но с моими глазами ведьмы я могла видеть даже самые мрачные уголки этой темницы. Здесь пахло смертью. За годы здесь умерло с десяток или больше людей. Сэр Гилберт казался мягким, но явно заключал людей в тюрьму, некоторые из которых закончили свои дни в этом подземелье. Какие были их преступления? Я удивлялась.
Это не имело значения. Моим преступлением было то, что я ведьма. В руках священника я не могла ожидать ничего кроме смерти. Провидец однажды предсказал мою смерть, но это было в бою с ножом в руке, а не беспомощно прикованной. Предсказатели не всегда точны — всегда есть место ошибке.
Я утешала себя мыслью, что они не нашли голову Дьявола. Я её спрятала слишком хорошо. Только очень сильный практикующий тёмную магию мог обнаружить её, но сначала должен был попасть в замок. Как сказал мне рыцарь, эти стены способны выдержать несколько недель осады. Каждый лишний день, что голова находится в моих руках, даёт Тому Уорду дополнительное время найти способ уничтожить Дьявола.