Black Sabbath:история группы

Айомми лично познакомился с такими легендами, как Леннон, Клэптон, Кит Ричардс, Йоко Оно и ударник Хендрикса Митч Митчелл, собравшихся специально ради буффонады «Stones» в супергруппу «The Dirty Mac» на время съемок. Тони рассказывает: «Все было организовано наспех. Нет, ну мы, конечно, репетировали, но во время съемок царил сущий хаос. Он начался еще на пресс-вечеринке, где выступили «Stones», а потом они стали спорить на своем собственном выступлении. Прямо посередине игры неожиданно останавливались и начинали спорить. Так что компания подобралась взрывная и беспокойная, но было здорово. Было приятно в этом участвовать, я будто заново родился. Очень круто выступили «The Who», я их тогда впервые услышал живьем. Мы с ними делили раздевалку, и там я с ними познакомился. Они оказались просто супер».
Однако его истинные амбиции были связаны с «Earth». «Я хотел играть с парнями [из «Earth»]… Я вернулся с совсем другой концепцией: я решил, что нам стоит начать играть что-то новое». Это многое говорит об умении Айомми предвидеть события, ведь он все-таки вернулся из мира знаменитостей к никому толком не известной группе из Астона. Как утверждает сам Айомми, этот опыт прибавил ему увлеченности в работе с «Earth»: «Оказывается, после моего ухода в «Jethro Tull» нам суждено было собраться снова. Тогда [уходя] я сказал ребятам, что мной заинтересовались «Jethro Tull», а они ответили: «Почему бы тебе не перейти туда?» Я решил: «Отлично, они хотят от меня избавиться» - и поехал в Лондон на прослушивание. Там я подумал: «Гори все синим пламенем, я еду домой», но ребята из «Tull» все время околачивались рядом, и я остался.
Я рассказал парням, как плохо чувствовал себя из-за всей этой истории. После нескольких репетиций я почувствовал себя неуютно и сказал об этом Иэну Андерсону, но они попросили меня остаться на время съемок «Rock'N'Roll Circus», и я согласился. Вернулся я, поняв, как надо работать… [как «Tull»], но менее брутально. В «Jethro Tull» я был вроде как наемным рабочим, а я хотел, чтобы мы чувствовали себя больше друзьями, чем коллегами.
Должен сказать, я многому научился [у фронтмена «Jethro Tull» Иэна Андерсона], - добавляет Тони. - Я научился тому, как следует работать. Нужно репетировать. Когда я вернулся и мы снова собрались, я постарался все так устроить, чтобы каждый вставал с утра и начинал репетировать. Мне приходилось всех забирать и привозить на репетицию. Я был единственным из нас, кто умел водить. Приходилось каждое утро вести чертов фургон, чтобы поднять их в четверть девятого, что было рановато для нас всех, уж поверь. Я говорил им: «Нам нужно так делать, потому что так работают «Jethro Tull»». У них [Tull] было расписание, и они четко знали, что им нужно работать с такого-то по такое-то время. Я попробовал воплотить это у нас, и постепенно стало получаться. Заработало! И вот мы уже не кучка раздолбаев, а все такие «эй, парни, давайте-ка поработаем как следует!»».
В том же месяце «Earth» выступила на разогреве у «Colosseum» Иона Хайсмана в лондонском «Marquee» и еще раз, же в другом месте, - на разогреве «Biuesbreakers» Джона Майалла. Кроме того, «Earth» дала еще несколько концертов в качестве группы поддержки других команд Симпсона - «Locomotive», «The Bakerloo Blues Band» и «Tea & Symphony». Симпсон сделал на ребят серьезную ставку, и после лондонских концертов будущее группы начало проясняться.
В начале 1969-го Симпсон организовал для «Earth» несколько заграничных концертов, как на разогреве у кого-то, так и в качестве хедлайнеров. При этом продолжались постоянные выступления в местных клубах. Краткосрочный выезд в Данию для выступления в клубе «Brondby Pop Klub» в Брондби продолжился концертами в лондонском «Marquee» и в сандердендском «Bay Hotel» (где также играли «Van Der Graaf Generator» и ди-джей Джон Пил), а в апреле состоялось выступление в знаменитом гамбургском клубе «Star-Club», где выступали сами «The Beatles». Группа играла по четыре концерта в день, как и ливерпульская четверка в начале шестидесятых, но музыканты были довольны - публика ловила каждую их ноту.
Как рассказал мне о своем опыте выступления в «Star-Club» Лео Лайонс из «Ten Years After», «немцы любят рок-музыку, подобный энтузиазм даже сейчас виден во многих странах Европы. В Гамбурге, так как это порт, всегда можно было достать любые записи из Штатов, которые непросто найти в других странах. В то время в Англии почти не было интереса к рок-музыке со стороны СМИ, и по радио, кроме редких исключений, гоняли только банальную и фальшивую попсу. Несмотря на это, было несколько отличных групп, выступавших по клубам и барам. Я не думаю, что сейчас что-то сильно поменялось». В конце 1969-го прошел финальный совместный концерт «Earth» и «Ten Years After» в «Star-Club», как раз перед закрытием этого заведения.
Осенью состоялись два промо-выступления для руководителей звукозаписывающих компаний, за чем последовала запись двух демо-треков, «The Rebel» и «Song For Jim» («Песня для Джима»), которые теперь почти нереально найти (позднее были обнаружены эти записи). Последний трек был записан в честь Джима Симпсона - сейчас он добродушно улыбается: «Кажется, „Song For Jim" сейчас невозможно найти! Она звучала немного в стиле Чарли Кристиана: очень свинговая, с сочной гитарой, и была просто отлично записана».
Гизер не забыл ранних, еще сырых песен группы, припоминая: «Материал, с которым мы начинали, весь состоял из двенадцатитактных блюзов. Мы играли многие вещи Вилли Диксона, Честера „Хаулин Вулфа" Бернетта, Сэма „Лайтнинга" Хопкинса и Маккинли „Мадди Уотерса" Морганфилда. Слушая их песни, мы учились делать музыку, их было легко сыграть. Нам хватило дня, чтобы решить, что мы подходим друг другу для создания группы, и недели, чтобы подготовить программу к первому концерту! За неделю мы выучили восемнадцать блюзовых номеров».
Тони добавляет: «Эти песни стали прекрасной практикой для обучения музыке. В основном это были инструментальные записи. Мы делали небольшой кусок с вокалом, а затем по десять минут чистого инструментала. Выступали по европейским клубам и могли играть часами. За вечер мы давали до семи сорокапятиминутных выступлений, что позволило нам как следует сыграться».
В августе «Earth» надолго вернулась в Гамбург, причем вернулась под новым названием, которое впервые было озвучено на концерте, состоявшемся 26 августа 1969 года в клубе «Banklands Youth Club» в Уоркингтоне. Музыканты решили назвать группу «Black Sabbath», в честь фильма 1963 года, в котором сыграл Борис Карлофф (а вовсе не в честь второго названия операции «Агата» (серия арестов в Палестине в 1946 году. -Дж. М.), как упорно считают некоторые). Такое необычное для шестидесятых название (в то время фильмы ужасов еще не были частью мейнстримовой культуры), сразу породило кучу слухов, инсинуаций и ассоциаций, связывавших название группы с сатанизмом и тому подобными явлениями.
Посовещавшись с Симпсоном, музыканты пришли к выводу, что такое название гораздо ярче и привлечет больше внимания, чем все остальные, которые они рассматривали, и начали составлять концертное расписание. Джим знал, что «Sabbath» вживую должна была отличаться от обычных причитающих и ноющих блюзовых команд. Как он говорит: «Смотри - в мире было полно блюзовой нудятины, со всеми этими стапятидесятичасовыми соло и скучными голоштанными музыкантами. На сцене они носили армейские ботинки и драные джинсы. Тогда мы решили, что не станем делать ничего подобного, - мы хотели вывести „Sabbath" из всего этого однообразия на новый уровень, сделать их коммерческими. Так что мы забили на всю эту фигню, и я организовал для группы несколько концертов, заручившись поддержкой доверявших мне людей, которые согласились сделать шоу, ничего толком не зная о группе».
Возможность стать группой, которая наконец сможет создать что-то свое, уникальное, заряжала музыкантов энтузиазмом, особенно Оззи, уставшего от однообразия еще в бытность свою рабочим на фабрике. «Последней моей работой была настройка автомобильных гудков на фабрике. Чертовы гудки приезжали на конвейере, а я сидел в гребаной комнатушке - она была еще меньше, чем во «Флэше Гордоне» («Flash Gordon» - серия американских комиксов, а также одноименный фильм). Работа была такая: берешь гудок, зажимаешь его специальным хомутом и настраиваешь до появления звука».