Освободитель

Теплело. Шел четвертый час после восхода, но селение будто вымерло. Ни звука. Только стонущие вопли ургов в прозрачном небе и мычание коров. На зеркальной поверхности озера чернело несколько лодок. 
Жители селения, по большей части - беглые, не ужившиеся внизу с чиновным порядком Конга, люди сплошь бывалые, держали ладони на рукоятях мечей с тех пор, как банда Хуруга, примчавшись, осадила постоялый двор. Что не поделили Рех с атаманом, никого не интересовало. Их не трогают,- они не трогают. Постоялый двор - не селение. Часть Дороги. И Хуруг - часть Дороги. Не он, так другой. И опять же доля разбойной добычи оседала в селении. Значит - не без пользы и Хуруг. 
- Колдун! - вдруг сказал помощник атамана. - У них тут колдун есть! 
- Ну и что? 
- Ну, он многое может, колдун! 
- Жаден? - быстро спросил атаман. 
- Да нет! Напротив. Добрый слишком. 
- То не беда! - Хуруг поглядел на воинов, осадивших постоялый двор. Все мы добрые. По-своему. Колдун, говоришь? И каково же его колдовство? 
- Да лечит он, лекарствует в основном! Травы всякие, заговоры, от бессонницы, от страсти телесной... 
- Не понял! Нам-то это зачем? Этим, - кивок в сторону трупов, - лекарь без надобности! А иным, сам знаешь, смолы положил - и добро! А если смола не поможет - никто не поможет! Что наш костоправ, что лекарь-колдун! 
- Нет, ты погоди! Вот ежели он бессонницу изгоняет, так, может, и наоборот... 
- Сон, что ли, навести хочешь? - Хуруг прищурился, посмотрел с сомнением на безмолвствующий дом. Но уже заинтересовался. - Сон... 
Бурун ждал. 
- Так, - сказал атаман. - Бери пару-тройку парней да марш за колдуном! Сюда его волоки! Да повежливей с ним! Народ не растревожь! 
Колдун оказался маленького роста человеком, и не таким уж старым, вопреки ожиданиям Хуруга. Лет сорока. 
- Знаешь, кто я? - спросил атаман. 
- Как не знать! - Лекарь-колдун прямо смотрел умными черными глазами. Не боялся. Рубаха его по вороту была надорвана. Хуруг глазами показал на нее помощнику. Недовольно оттопырил губу. Тот лишь пошевелил пальцами: так вышло. 
- Поможешь мне? - спросил Хуруг, смягчая голос. 
- А что нужно? Заболел? 
- Он заболел! - Хуруг мотнул головой в сторону осажденного дома. 
- Вижу. Но это - не моя болезнь. 
- А ты попробуй! Я - хозяин не жадный! 
- Да и я не жадный! - спокойно ответил лекарь. - Только если думаешь уши мне отрезать - зря! Хоть и не маг я, но кое-чему учен! Пусть уж уши мои при мне останутся! 
- Мысли читаешь? - заинтересовался атаман. 
- Глаза. - Маленький человек совершенно не боялся, что и нравилось Хуругу, и раздражало его. Он привык к трепету. 
- А, к примеру, сон на человека можешь наслать? - спросил из-за спины атамана Бурун. 
- Не всякий и не на всякого! - сказал лекарь. - Это ты про меня придумал? 
- Я! - с удовольствием признал Бурун. 
- Хочешь, судьбу тебе угадаю? - предложил лекарь Хуругу. 
Атаман, скрипнув зубами, поглядел на покатую, розовую крышу за зубцами частокола. Потом - на лекаря. Он до боли в сжатом кулаке представил, как, разбрасывая красные брызги, погружается в голову тяжелый клинок, разваливает ее пополам так быстро, что черные умные глаза лекаришки не успевают выкатиться из глазниц. Представил - и прочел в этих глазах, что им известны все его, Хуруговы, мысли и все равно: страха - ни на шерстинку! 
- Что ж, погадай! - согласился Хуруг. 
Согласился больше от бессилия, чем от желания узнать судьбу. Какую там судьбу, к демонам? Придавит Паука, - будет и судьба. Нет - и судьбы нет! Может, скользнула мыслишка: задобрить, если уж ни купить, ни испугать колдуна... 
А тот уже вытянул из кармашка кожаный раскрашенный кисет, где хранились сто шестьдесят три гадальные косточки. Развязав, протянул Хуругу: 
- Вынимай! 
Атаман, невольно все же взволновавшись, впихнул в кисет здоровенную лапу, выбрал на ощупь три кости с неровными краями, вынул, как положено, одну за другой расположил на широкой мозолистой ладони правой руки и сунул под нос лекарю: 
- Толкуй! 
Колдун слегка отодвинулся. Вертикальная морщина на миг прорезала его лоб. Через миг он поднял на Хуруга черные блестящие глаза. 
- Совсем просто! - сказал он. - Сам посмотри. Первая: "Молния порождает гром!" Вторая: "Потерявший всадника пард спасается бегством!" 
Третья: "Старый Властитель мертв!" 
- Ну? - Хуруг тупо уставился на желтоватые кости, с прорезанными в полированных плоскостях черными штрихами символов. Атаман был неглуп, но всегда пасовал перед подобными задачами. 
- Что ж они значат? - буркнул он, догадываясь уже, что ничего хорошего лично ему гадание не сулит. 
- А то, - пояснил толкователь, - что некая сила породила иную силу, о коей будет услышано. И которая грядет, чтобы повергнуть старое, и будет победоносна! Но прольется кровь, и порядок будет нарушен! 
- Угу, - пробормотал атаман. "Высокий язык" был не для него. - Смерть моя, что ли, идет? 
- С чего ты взял? - удивился лекарь. 
- Вот! - Хуруг ткнул пальцем в третью кость. 
- А... Нет, это не твоя! Твоя - вот! - Он коснулся второй косточки, "убегающего парда". - Властелин, или, как распознают иные, Властитель, он, скорее, там! - Сухая рука лекаря указала на юго-восток, туда, где в сотне миль полета дракона располагался Дворец Великого Ангана. 
Хуруг сдвинул шлем и почесал вспотевшую голову: 
- Хочешь сказать, Великий Анган - того? 
- Великий Анган, не Великий Анган, а кто-то падет, - сказал гадатель. 
- Валить надо! - резюмировал чей-то бас над ухом Хуруга. 
Атаман мгновенно обернулся и обнаружил, что большая часть его людей столпилась позади, навострив уши. 
- Болваны! - взревел рассерженный Хуруг. - Задницы порву! По местам, раздери вас Равахш! 
Кое-кто поспешно отодвинулся подальше, но большинство осталось на месте: 
- Валить надо, атаман! - повторил здоровенный мечник по прозвищу Бочка. 
Остальные поддержали его низким гулом. 
- А как же золотишко? - прищурился Хуруг. - Там, - атаман кивнул в сторону постоялого двора, - мы наберем больше, чем взяли бы на десяти караванах! Которых, кстати, я что-то давно не видел! Может, ты видел, Бочка? - свирепо рявкнул он. И мечник, хотя был на ладонь выше Хуруга, втянул голову в плечи и отодвинулся.