Снулль вампира Реджинальда

 
EPILOGUS
Кхр-р… крр-ракх-х…
Щебень полигона скрипел под когтями.
– Чии-и-из-з!
Хрясь!
Метнувшись в сторону, подальше от места, куда секундой раньше ударил бич соискателя, Фортунат Цвях припал брюхом к земле. Скорпионий хвост выгнулся дугой – жалом в сторону противника. Встопорщился спинной гребень – шипы врастопырку служили ловушкой для бича. Струйки едкого дыма поползли из ноздрей, свиваясь кольцами.
Венатор двинулся по кругу.
Соискатель в центре не пошевелился.
Бич вытекал из его правой руки, стелясь по земле. Хлестнуть по обманчиво беззащитной спине демона? Нет, для этого соискателя слишком хорошо подготовили. По два часа каждый день без выходных, в течение трех недель – бей да уворачивайся. Плюс общая теория демоноборств. Даже заклятый на три ветра кнут запутается в шипах, кривых и зубчатых. А обезоруженного человечка (если он не профессионал-охотник!) дитя Нижней Мамы слопает, не моргнув глазом.
Продолжая кружить, Фортунат чихнул. Капельки яда улетели далеко-далеко. Отрава была чахлая: свербеж, слабость членов, легкий паралич. Минута-две, не больше. Но и минуты хватит, чтобы от неосторожного остались рожки да ножки. Зубастый ваалберит или, скажем, дагонец способен за это время дочиста обглодать слона.
Увы, чих пропал даром. «Божья роса», заранее наложенная соискателем, держалась крепко. Пожалуй, доспешные чары обезвредили бы и черную желчь, захоти венатор прибегнуть к сильнодействующему средству – чреватой отрыжке.
– Х-ха!
Боком, из немыслимого, безобиднейшего положения Фортунат прыгнул. Ноги, вывернутые коленками назад, пружинами толкнули могучее тело. Сальто-мортале, хлопок крыльями, ядовитая мошкара летит с зубцов. Туша демона должна была всей тяжестью накрыть замешкавшегося соискателя. В полете венатор ловко сгруппировался в комок…
– Н-на!
Вывернувшись из-под Цвяха в последний момент, соискатель откатился прочь. Бич хлестнул молнией, оставив на задних лапах охотника жирные полосы красного цвета. Фортунат, хромая, метнулся следом. Жало вознеслось над соискателем, который и хотел бы встать, да не успевал.
– Бер эсэнен тугандай! Куп койорга!
А вот это зря. Казематные волхвования – штука слишком длинная, чтобы пользоваться ею в критической ситуации. С равным успехом можно читать атакующей мантикоре трагедию «Заря» в надежде дойти до финала. Преодолевая киселизацию воздуха – следствие волшбы! – хвост Фортуната выпустил дополнительные сегменты. Жало взлетело на два локтя выше и ринулось вниз.
– Саб’ыр шуны кот!
Соискатель оказался хитер. В нарушение всех канонов он закруглил «казематку» малым тупичком. Риск, конечно, но хвост на миг превратился в каменную арку, а жало – в дверной колокольчик. Тем не менее камень осыпался с сегментов прежде, чем бич снова опустился на демона. Малый тупичок хорош, если у тебя – бас. Тогда вибрации строятся уступами. А если колоратурное сопрано – жди беды.
Оставив жало колокольчиком, Фортунат трижды «прозвонил» голову соискателя: ухо, шея, нос. Раздался издевательский дребезг. Соискатель разразился бранью, отскочил и замахнулся бичом. Демон ждал удара, бич вил кольца, выбирая место…
– Стоп! Зачет!
Председатель приемной комиссии ударил в гонг.
Сегодня председательствовал лейб-малефактор Серафим Нексус – случай редкий, можно сказать, уникальный. Старец давным-давно отказался от участия не только в защитах ординарных магистров, но и в высших квалификационных экзаменах. Посвятив себя исключительно охране высочайшей особы, Нексус удалился от иных дел. Но отказать Фортунату Цвяху, которого любил и уважал, он не мог.
Несмотря на более чем двукратную разницу в возрасте, старец относился к охотнику на демонов с покровительственной симпатией. Большинство разумных людей бежали от симпатии милейшего лейб-малефактора на другой край земли. А Фортунат лишь посмеивался.
Ему нравилось ходить по этому краешку.
Пока старец позволяет быть с собой на «ты», не спеша «идти на вы» – дело в шляпе.
– Ваше мнение, судари комиссары?
– Зачет! – согласился Просперо Кольраун, боевой маг трона. Гигант, он на голову возвышался над остальными. – Хотя выжидательная тактика в данном случае пагубна. Я бы поступил так…
Он плюнул в ладонь, создал крошечную модельку демона и показал, как бы перехватывал инициативу у злобного нижнемамца. Получилось быстро, изящно и без лишнего членовредительства.
– Ты слишком многого хочешь от будущих магистров, друг мой!
Рудольф Штернблад, капитан лейб-стражи, хлопнул боевого мага по могучему плечу. Просперо качнулся, восстановил равновесие и повернулся к приятелю лицом. Мало ли, вдруг еще раз хлопнет?
– Сравни их опыт и твой! Я бы тоже иначе бичевал…
Комиссия отпрянула на безопасное расстояние, поскольку малютка-капитан снял поясной ремень, собираясь устроить показательную демонстрацию. К счастью, Рудольф ограничился двумя «винтами», простым и шестеричным, после чего заново подпоясался, не останавливая вращения.
– Зачет! – подвел он итог.
– Зачет! – согласился доцент Кручек, с опаской косясь на ремень.
– Зачет!
– Поздравляю, дорогая!
Последняя реплика принадлежала Фортунату Цвяху. Венатор к этому времени уже сбросил Облик, представ в человеческом виде. Разве порядочный муж кинется обнимать любимую жену, оставаясь демоном? Особенно учитывая характер рыжей Мэлис и тот факт, что бывшая ведьма только что сдала конфликт-минимум.
Без него соискателей не допускали к защите магистерского диссертата.
– Водицы бы… – скромно кашлянул дряхленький лейб-малефактор. – С сухариком, а?
Намек был ясен.
Воду с сухарями благоразумный венатор обеспечил еще с утра.
* * *
– …ничего подобного!
– Фартушек, не морочь дедушке голову! Были, были поддавки. Я же понимаю: ты и защищенного магистра скушенькаешь, не подавишься.
– Я сам ее готовил!
– Вижу. Чудненько подготовил, спору нет. А жало на уколе все равно придерживаешь. Если бы я так куколку иголочкой колол, ты бы давно на моей могилке плакал. Вот, смотри, любезный…
Лейб-малефактор изобразил двузубой вилочкой для рыбы, как бы он колол жалом. Потом стряхнул с зубцов целую коллекцию из убитых ос, мух и одного слепня, взял другую вилку и продолжил лакомиться форелькой.
Обычно Нексус пользовался только своим столовым прибором.
Но в хорошей компании, случалось, расслаблялся.
Рыжая ведьма в разговор не вмешивалась. Мэлис отдыхала душой и телом. Она строила глазки лейб-малефактору, краснела от комплиментов боевого мага, подкладывала теоретику добавку жаркого с черносливом, чистила и резала дольками яблоко для капитана… Короче, весело и с пользой проводила время. А если даже муженек и впрямь поберег любимую женушку при сдаче, так это издержки большого, светлого чувства.
Кто осудит?
Конфликт-минимум при зарегистрированном профиле целительницы – так, рудимент прошлого. Память о временах, когда целители еще гоняли бесов из одержимцев. Сейчас бесов гоняют интенсивные экзорцисты. А мы – мирные чародеечки с дипломом. Нам и кнут, и пряник, но кнут – редко…
Грозный муж подтвердит, что кнут – очень редко.
– Слыхали? – спросил Просперо Кольраун, выбираясь из-за стола и устраиваясь на диване. Ложе заскрипело под могучим чародеем, но смирилось. – Говорят, в Брокенгарце новый проповедник объявился. Больной на всю голову. Ходит по упырьим гнездовищам и учит нежить, как жить.
– Вампир? Маг? Эффектор гения?
– Человек. Если не врут, конечно.
– Это ненадолго, – капитан потянулся за вином. – До первого укуса.
– Не скажи, Руди! Он ходит, а его не кусают. Когтем не трогают! Даже слушают, представь себе. Собираются в полночь, зажигают свечи, рассаживаются на могильных плитах… Картинка!
– А что он им проповедует? – заинтересовалась Мэлис.
– Точно не знаю. Что-то про страх. Дескать, страх – один из главнейших пороков. Отриньте его, встаньте лицом к лицу – и будете спать спокойно. Живые вы или мертвые – главное, честный, заслуженный, выстраданный сон. Иначе, мол, господа мертвяки, сраму не оберешься. И что самое интересное, за компанию с проповедником ходит ловец снуллей. Уж он-то зачем упырям понадобился? – ума не приложу…