Фредди Меркьюри. Жизнь его словами

Когда взбираешься по лестнице успеха, начинаешь топтаться на вершине, потому что идти вниз не хочется. Это трудно.
Самая сложная задача — остаться группой, когда все вокруг говорят, что она распадается. Все думают, что группа вот-вот развалится. Однажды был такой момент, когда я, мы, мы все были очень разочарованы и хотели заняться другими вещами. А когда такие вещи попадают вам в кровь, то достаточно самой малости, чтобы это случилось, или, другими словами, вам нужно просто малейшее оправдание, чтобы покинуть группу.
Сколько можно подниматься? Наступает момент, когда тебе необходимо заняться чем-нибудь другим. Тогда говоришь: «О'кей. Вот здесь остался маленький пробел», и мы устремляемся в этом направлении.
Необходимо иметь стальные нервы, чтобы выдерживать этот темп. Когда добился успеха, становится действительно трудно, потому что узнаёшь изнанку этого бизнеса. Узнаёшь настоящих мерзавцев. Когда только начинаешь, не имеешь ни малейшего представления об этом. Нужно быть очень сильным и тщательно отбирать людей. Любой, кто достиг успеха, раз-другой обязательно обожжется.
Не бывает легкого пути к успеху — не бывает эскалатора наверх. Всегда будет конкуренция. В рок-музыке сейчас все это только усиливается как никогда.
Если бы существовала какая-нибудь книга правил, то все бы ее купили и штамповали бы одну и ту же дрянь.
Мы знали, когда начинали, когда сделали решительный шаг и взялись за дело, что нам предстоит тяжелая, изнурительная работа, и мы были готовы к этому. Если бы тогда у нас не было этой прозорливости, мы потерпели бы поражение.
Вы не можете сильно рассчитывать на гарантированный прием. Верность поклонников — это одно; но нельзя ожидать, что так будет продолжаться и впредь только потому, что у тебя был один хит. Ты должен выпускать новые вещи. Если ты не в состоянии их делать, когда они требуются, то можешь забыть об этом. Нельзя жить прошлым, и я не могу все время выезжать на Bohemian Rhapsody, потому что сейчас совершенно другое поколение. Нельзя оставаться прежним. Нужно постоянно меняться.
С каждым разом становится все труднее. Что касается конкуренции, сейчас существует множество замечательных групп, которые выходят с новыми, свежими идеями, и новая технология. Становится очень трудно. Необходимо постоянно быть в курсе, и я чувствую, как мне все время приходится тянуться на цыпочках. Мне нравится смотреть, что делают новенькие, потому что очень просто сказать: «О, после десяти лет успеха мы можем позволить себе делать старые добрые вещи». Но я терпеть не могу делать одно и то же. Мне нравится наблюдать за тем, что происходит, и вводить все это в Queen. Я всегда в курсе, и это позволяет мне держаться. Мне интересно то, что происходит в данный момент. Это нечто вроде исследования. Я хожу на все балетные труппы, я хожу на всех знакомых музыкантов, чтобы знать, что происходит в этом мире. Я хочу создавать вещи, которые были бы интересны и которые я никогда прежде не делал.
Можно пресытиться после столь продолжительного успеха. Легко сказать: «Да, мы самые великие!», но на самом деле я не думаю, что мы из тех групп, кто так говорит. Мы сами ставим перед собой задачи. Легко решить, что, раз вы делали что-то на протяжении десяти лет, вы можете продолжать делать старье. Я терпеть не могу повторяться.
Сейчас есть очень много талантливых людей, но они не попали в нужное время или в нужное окружение, чтобы развиваться, а это способно привести к разочарованию в себе. Мы сейчас в очень выгодном положении, но даже при этом нельзя позволить себе успокоиться и почивать на лаврах.
Честно говоря, после стольких лет совместной работы мы иногда устаем друг от друга, и иногда хочется сделать что-нибудь просто другое, чем Queen, Queen, Queen. Я очень люблю Queen, но я хочу сделать что-нибудь другое, иначе я стану слишком старым, а в инвалидной коляске будет поздно для чего бы то ни было.
Мы не можем жить как квартет все время и постоянно чувствовать себя четырехглавым драконом. Понимаете, о чем я? Мне нравится осознавать себя личностью. Этого отрыва очень трудно добиться. Ужасно чувствовать себя всего лишь четвертой частью.
В какой-то момент, примерно через два или три года после того, как мы начали, мы чуть было не распались. Мы почувствовали, что дело не идет: слишком много было акул вокруг, и мы не могли со всем этим справиться. Но нас поддерживала какая-то внутренняя сила, и мы учились на собственном опыте — как на удачах, так и на провалах.
Не раз я думал, что пора уходить, и я знаю, что придет время, когда мне действительно придется все бросить, когда я больше не смогу носиться по сцене в трико, потому что это будет выглядеть смешно и нелепо, но никто из нас не намерен оставить группу. Было бы трусостью остановиться сейчас. Мы прекрасно сработались, так зачем же убивать курицу, несущую золотые яйца?
Когда атмосфера накаляется, когда мы, делая, альбом, начинаем действовать друг другу на нервы, — а это серьезное испытание, — тут-то и задумываешься: «А стоит ли оно того после всех этих лет? Почему бы нам просто не разойтись в разные стороны и делать что-то в свое удовольствие?» Я задумываюсь об этом. И остальные тоже.
Со временем все это становится не важно. Всё. Песни, музыка, музыкальные вопросы. Все это связано с деньгами, и мы можем открыто заявлять об этом. Чаще всего это зависит от меры участия каждого музыканта в альбоме: так, если бы у меня было больше песен, чем у других, это делало бы их менее значительными музыкантами. До такой оценки недалеко дойти. Я всегда стараюсь быть очень дипломатичным, так что однажды я сказал: «Хорошо, с этого момента пишем песни поровну».
По прошествии всех этих лет ты уже не хочешь драться за то, что делаешь. Всё это мы уже проходили, и, думаю, по большому счету, это должно быть забавным — насколько забавной может быть живая запись.
Мне кажется, мы все четверо нуждаемся в таких вещах, даже если нам это не нравится. Если бы все было слишком просто, мы бы утратили интерес. Поэтому мы говорим себе: «О боже! Лучше вернуться к этому и продолжать бороться». Полагаю, по-другому я не могу.
В чем причина нашего успеха? Конечно же, в моей невероятной харизме! А если серьезно, то, думаю, мы так долго вместе, потому что никто из нас не хочет уходить. Если ты уходишь, это выглядит как трусость. Пока нашу музыку покупают, все в порядке.
Если после всех этих лет вы все еще вместе, вы чувствуете и понимаете друг друга инстинктивно. Вам не нужно придумывать, как провести вместе время после работы, — мы вообще очень редко это делаем. В принципе мы собираемся вместе только ради музыки. Это наша работа. Мы многое сделали вместе, и сейчас нам остается только держаться вместе и писать музыку, для чего, собственно, мы когда-то и собрались.
По-моему, долгая карьера — очень важная вещь в нашем деле. Спустя первые несколько лет ты должен задуматься о том, как тебе приспособиться к твоей роли в жизни, внутри этого круга, потому что это и есть твоя жизнь. Приходится жить и дышать этим. Так я себе это представляю.
Это тест на выживание. Конечно, мы можем все оставить и сказать: «Прекрасно, мы сделали достаточно» и после этого жить счастливо, но мы сюда пришли не для этого. Мы пришли, чтобы делать музыку. Это то, что меня больше всего интересует.
Мы постоянно очень заняты, и мне делали предложения заняться другими проектами, но я их не принимал, потому что чувствовал, что могу еще очень многое сделать в формате Queen. Я бы не стал этого делать, потому что тогда мне пришлось бы отказаться от других идей.
В настоящее время я не могу думать вне рамок Queen. Мы сейчас на гребне волны. Я чувствую, что мы вулкан, готовый извергнуться в любую минуту. У Queen остаются еще очень большие возможности, и, я уверен, что в ближайшие несколько лет мы продвинемся намного дальше.
Если бы я почувствовал, что группа никуда не движется, мы бы давно разошлись. Но мне кажется, мы прошли долгий путь, и у меня эта целеустремленность в характере. Для этого необходимо сочетание нахальства и самоуверенности. Публика все еще принимает меня и группу. Почему, по-вашему, Голливуд добился такого успеха? Это все декаданс и прочее. Это определенный стиль жизни, с которым я вырос. Мы будем стоять на своем, и, если мы хоть чего-нибудь стоим, мы не скоро сойдем со сцены.