Авиация и Время 2012 04

Итог 1944 года для Ла-7 был в целом положительным. Статистика свидетельствовала, что хотя чаще всего советская истребительная авиация вела бои все еще с численно превосходящими силами истребителей противника, исход обычно был в пользу Ла-7. Ситуация с типовым соотношением сил свидетельствовала о стремлении врага сохранить тактику концентрации истребителей, однако такая метода привела к тому, что все чаще бомбардировщики и штурмовики оставались без прикрытия. К тому времени устаревшие Ju 87 окончательно сошли со сцены, их заменили скоростные и бронированные FW 190F/G, все чаще в небе стали появляться новые средние пикировщики Ju 88S, реже, но встречались Me 410 и Do 217. Однако и они без защиты истребителей становились легкой добычей Ла-7.
Наиболее серьезным фактором, ограничивавшим эффективность Ла-7, было значительное повышение живучести и мощи оборонительного вооружения немецких ударных самолетов. Специалисты НИИ ВВС подготовили ряд рекомендаций для выбора направления атаки и дистанции открытия огня по самолетам разных типов, но тактическая ситуация далеко не всегда позволяла реализовать их. Потому при всех недостатках «трехточечных» Ла-7, о которых сказано выше, в строевых частях они были на особом счету, а командование ВВС продолжало настойчиво требовать от промышленности массовых поставок истребителей с усиленным вооружением.
Общее численное превосходство советской авиации стало таковым, что часть истребителей можно было снова бросить на выполнение воздушной разведки и внезапных точечных бомбовых ударов. Здесь пригодилась способность Ла-7 брать две бомбы массой до 100 кг, хотя чаще использовались осколочно-фугасные боеприпасы калибром 32 или 50 кг. Однако отсутствие бронирования не позволяло эффективно выполнять штурмовые действия, т.к. противник по-прежнему располагал значительным количеством малокалиберной зенитной артиллерии. В качестве истребителей-бомбардировщиков Ла-7 оказались хуже, чем американские Р-47 и Р-51, и даже легкие английские «Спитфайры», но лучше, чем Як-9.
Все же Ла-7 – прежде всего самолет- истребитель, и его задачей было завоевание превосходства в воздухе. Ни концентрация усилий, ни новые истребители не помогли противнику помешать этому. Сбить Ла-7 в воздушном бою оказалось очень трудно. Согласно сводке потерь советских ВВС за 1944 г., на всех фронтах не вернулись с задания лишь 24 самолета Ла-7, тогда как у Як-3 этот показатель оказался вдвое хуже – 42 машины. Удалось установить, что в трех случаях Ла-7 были сбиты в воздушных боях, а в 10 – зенитками (для Як-3 эти «показатели» составили по 7 машин). Причины потерь остальных самолетов остались неизвестны. Эти цифры свидетельствовали в пользу самолета, но в авариях было разбито еще 24 истребителя (в то же время в летных происшествиях потерян 31 Як-3). По износу к концу 1944 г. в ВВС был списан всего один Ла-7.
Осенью 1944 г. внезапно проявился еще один опасный дефект Ла-7: разрушение лонжеронов центроплана. Как оказалось, причина заключалась в изменении технологии их сборки, которое внедрили на 21 -м заводе с благословения ОКБ для сокращения трудоемкости и увеличения числа сдаваемых самолетов. Такая поломка в бою неизбежно вела к катастрофе, а в тренировочном полете, как минимум, к аварии.
К счастью, причину своевременно выявили, и с 15-й серии лонжероны стали собирать по старой технологии. Однако встал вопрос о машинах, лонжероны которых содержали дефекты. Пришлось произвести осмотр всего парка Ла-7, хотя это и было трудоемким делом, т.к. требовало демонтажа топливных баков и других агрегатов.
Результаты инспекции не порадовали: на многих истребителях были обнаружены трещины в поясах и стенках лонжеронов, срезанные болты и заклепки, а также разрывы «перемычек» между соседними крепежными элементами или между заклепкой и краем силовой детали. КБ Лавочкина разработало бюллетень по восстановлению таких машин, для выполнения которого в Горьком спешно сформировали специальные выездные бригады.
График возвращения боеспособности всему парку Ла-7 наметили крайне жесткий. Руководство НКАП письмом № Н 32/306 от 21 января 1945 г. отчитывалось перед заместителем командующего ВВС С.А. Худяковым:
«В действующих армиях самолетов Ла-7, требующих усиления лонжеронов центроплана, находится 35 единиц. Не позднее 25 января с. г. в эти армии будут направлены детали и бюллетень для усиления их с таким расчетом, чтобы всю эту работу закончить не позднее 5 февраля 1945 года.
Находящиеся в запасных полках военных округов (ВВС Одесского, Белорусского, Харьковского и Львовского) самолеты Ла-7 в количестве 263 единицы Наркомавиапромом будут отремонтированы не позднее 10 февраля 1945 года, для чего в эти округа не позднее 25 января с. г. будут доставлены самолетами усиливающие накладки и бюллетень по ремонту, а также инструктора вместе с рабочими бригадами.
Значительное количество самолетов, требующих ремонта, в количестве 568 единиц, находится на заводе №21 и во 2-й запасной бригаде. Эти самолеты будут отремонтированы не позднее 15 февраля с. г. Заводом №21 на ремонт их составлен график из учета окончания работ 15 февраля с.г.»
Предпринятые меры дали результат, и к февралю ситуация начала исправляться. Самолеты Ла-7 сыграли свою роль на завершающем этапе Будапештской стратегической наступательной операции, которая закончилась 13 февраля 1945 г., а также в Западно-Карпатской операции, завершившейся 18 февраля.
Но основным театром боевых действий для Ла-7 оставался северо-западный участок фронта. Там 13 января начались Восточно-Прусская, а 10 февраля — Восточно-Померанская стратегические наступательные операции. В ходе их противник был вынужден бросить все силы на воздушную поддержку своих оборонявшихся сухопутных войск, полностью потеряв инициативу. Действия штурмовиков и бомбардировщиков чаще всего не поддерживали истребители прикрытия. Типичный бой провели 12 февраля летчики 176-го Гвардейского Проскуровского Краснознаменного орденов Александра Невского и Кутузова ИАП. Шестерка Ла-7 перехватила большую группу загруженных бомбами FW 190 – по оценке пилотов в ней было до тридцати машин. Хотя многие «Фоккеры» успели освободиться от бомб, бой закончился не в пользу численно превосходящего противника. Было сбито 8 «Фокке-Вульфов» при потере одного Ла-7.
Даже появившиеся на этом участке реактивные истребители использовались противником чаще всего в качестве ударных самолетов. 14 февраля пара Ла-7 из 176-го ГИАП (летчики комполка Чупиков и Куманичкин) увидели необычный двухмоторный самолет. Попытка догнать его к удивлению пилотов успехом не увенчалась, стрельба результатов не дала, но на пленке фотокинопулемета новый «фриц» запечатлен был. Личный состав полка и соседних частей был предупрежден о появлении у врага новых особо скоростных самолетов, а вскоре с такой машиной столкнулся И.Н. Кожедуб – это случилось, по одним данным, 19, а по другим – 24 февраля. Он увидел летящий навстречу самолет, похожий на заснятый на днях его однополчанами, и сбил его меткой очередью на встречно-пересекающемся курсе. Это оказался Me 262А-2Ь из первой истребительной эскадрильи 54-й бомбардировочной эскадры – 1./KG(J) 54. Обращает на себя внимание тот факт, что Me 262 обладал высокой боевой живучестью, т.к. имел сильное бронирование и даже многие его силовые элементы планера были изготовлены из стали, а не из дюраля. Тем не менее, ему хватило нескольких 20-мм снарядов.
Летчики 176-го ГИАП поздравляют И.Н. Кожедуба (крайний слева) с очередной победой, одержанной на Ла-7. Весна 1945 г.
Дважды Герой Советского Союза А.В. Алелюхин в кабине именного Ла-7
Наступление в Польше развивалось стремительно. Авиация старалась не отставать и часто занимала аэродромы, только что отбитые у противника. Такой «точкой базирования» для 176-го ГИАП стал городок Сохачев. Когда полк вместе с 402-м и 812-м ИАП прибыл туда, была слышна артиллерийская пальба. Жаться к линии фронта Ла-7, как и Як-3, приходилось из-за недостаточного радиуса действия. Еще одним недостатком самолета была лишь «выборочная» комплектация радиополукомпасами, почти полное отсутствие или бездействие наземных радиомаяков на аэродромах, особенно полевых, а также низкие характеристики отечественного прибора РПКО-10.