Лето в Эклипс-Бэй

— Если ты подождешь в машине, — заискивающе начал Карсон, — я обещаю сказать мисс Брайтуэлл, что не будет ничего плохого, если она сходит с тобой на свидание.
Один из семейных девизов Хартов в действии, подумал Ник, не без искреннего восхищения. Если тебя загнали в угол, выторгуй себе путь на свободу.
— Давай проясним ситуацию. — Он заткнул большие пальцы за пояс своих джинсов и посмотрел сверху вниз на сына. — Если я соглашусь не мешать тебе завтра, ты замолвишь за меня словечко?
— Я ей нравлюсь, пап. Думаю, она согласится пойти с тобой, если я попрошу ее.
— Спасибо, но нет. Может, я и не пошел по стопам семьи, как папа или дедушка, но это не значит, что я не знаю, как получить то, чего хочу.
А он очень хотел Октавию Брайтуэлл.
Это, подумал он, и есть настоящая причина того, что они с Карсоном так долго остаются в Эклипс-Бей. Он приехал сюда, чтобы осадить крепость Королевы Фей.
— Ну ладно, но обещай, что не станешь мне все портить.
— Сделаю все, что в моих силах.
Карсон покорно снова повернулся к рисунку собаки. — Думаю, Уинстону нужно побольше меха.
Он выбрал карандаш и приступил к работе.
Она была ужасной трусихой.
Октавия сидела на стуле за конторкой галереи, зацепившись каблуками своих босоножек за верхнюю перекладинку, и подперев подбородок руками. Она уставилась на телефон, словно это была змея.
Одно свидание.
Что плохого в том, чтобы всего разок сходить на свидание с Ником Хартом?
Но она знала ответ. Если бы она приняла хоть одно приглашение, она, наверняка, приняла бы и следующее. Потом было бы третье. А может быть, и четвертое. Рано или поздно, она бы оказалась с ним в постели, а это стало бы самой большой ошибкой в ее жизни. Некоторые скоростные гонки просто слишком опасны.
В Портленде его называли Бессердечным Ником. Ник славился своим умением ограничивать все свои романы осторожными недолгими связями, которые заканчивались, как только его партнерша начинала давить на него, требуя обязательств.
По слухам, Ник никогда не спал с женщиной без предварительного, так сказать, Серьезного Разговора.
Говорили, что этот самый серьезный разговор это просто предельно краткое, четкое заявление, после которого становилось ясно, что его не интересуют длительные соглашения, вроде брака. И женщины, решавшиеся спать с Ником Хартом, вступали с ним в любовную связь, полностью отдавая себе в этом отчет.
Поговаривали, что даже если затащить его в постель, он сбежит задолго до рассвета. Судя по сплетням, ходящим вокруг него, он никогда не оставался на ночь.
Здесь в Эклипс-Бей, где слухи о Хартах и Мэдисонах были возведены в ранг изящного искусства, люди были уверены, что им известна настоящая причина пресловутого Серьезного Разговора. Местная мифология гласила, что Ник, будучи настоящим Хартом, не мог полюбить снова, потому что до сих пор оплакивал потерю своей любимой Амелии. Над ним висело проклятие, говорили некоторые, он обречен никогда больше не встретить настоящую любовь, пока нужная женщина не рассеет сковавшее его колдовство. И тот факт, что он никогда не оставался на ночь с какой-нибудь из своих любовниц лишь раздувал пламя этой легенды.
Правда, это не мешало посетителям супермаркета Фултона разглагольствовать на тему, как важно Нику снова жениться, чтобы у его сына была мать. То же самое говорили на почте и в скобяной лавке.
Но Карсону не нужна была мать, подумала Октавия. Ник очень славно его воспитал, насколько она могла судить. Мальчик был самым самоуверенным, общительным, не по годам развитым ребенком, которого она встречала в своей жизни. И он не страдал от нехватки женского влияния. У Карсона была теплая, сплоченная, большая семья, включая не чаявших в нем души бабушку, прабабушку и двух теток, Лилиан и Ханну.
Она отцепила каблуки босоножек, поднялась со стула, и подошла к стойке у окна «Брайт Вижнз». Утренний туман рассеялся, но еще не до конца. На другой стороне улицы ей были виден лишь пирс и чуть-чуть гавань. На булочной «Летающая тарелка» вниз по улице горели огни, и она могла видела, как беспорядочно мигает и пульсирует сломавшаяся неоновая вывеска над гриль-баром «Тотал Эклипс». Рекламный слоган бара, Там, Где Не Светит Солнце, был едва различим.
Весь остальной мир потерялся в море серого тумана.
В точности как ее жизнь.
Ее охватил озноб. Откуда взялась эта мысль? Он обхватила себя руками. Она не пойдет туда, про себя поклялась она.
Но неприятное ощущение было предупреждением, громким и отчетливым. Пришло время поставить себе новую задачу; время обрести контроль над своим будущим. Ее миссия здесь, в Эклипс-Бей, была провалена.
Пора двигаться дальше.
Ее миссия.
Много месяцев она говорила себе, что приехала сюда исправлять ошибки прошлого. Поначалу она разработала график, который позволял ей делить время между этой галерей и главным офисом в Портленде. Но с течением времени она стала находить все больше и больше предлогов оставаться в Эклипс-Бей подольше.
В глубине души она понимала, что просто в восторге от того, что ее помощница сбежала с художником. Повинуясь порыву, она оставила портлендскую галерею в надежных руках верного менеджера, собрала чемоданы, и переехала вместе со всеми личными вещами в маленький коттедж на утесе возле Хидден-Коув.
О чем она только думала, удивлялась она.
Было ясно, что Хартам и Мэдисонам не нужна ее помощь в том, чтобы залечить рану, которую нанесла ее двоюродная бабка, Клаудия Баннер, так много лет назад. Горделивые семейства сумели оставить вражду позади без всякой помощи с ее стороны. За последние несколько месяцев здесь отпраздновали две свадьбы, которые объединили кланы, и теперь этих старых вояк, Салливана Харта и Митчелла Мэдисона, видели вместе пьющими кофе и поедающими пончики в булочной, каждый раз, когда Салливан был в городе.
Она не нужна никому в Эклипс-Бей. Ей нет причин здесь оставаться. Пора уезжать.
Но это было легче сказать, чем сделать. Она не могла просто закрыть дверь галереи и исчезнуть посреди ночи. «Брайт Вижнз» была небольшим делом, но оно процветало, а значит, стоило недешево. Ей придется договориться о продаже галереи, а на это уйдет время. И кроме того, еще существовала проблема контрактов с многочисленными художниками, чьи картины она выставляла, и обязательства перед Детской Выставкой Искусств.
Выставка искусств была ее идеей. Именно она придумала ее и уговорила членов комитета Летних Празднеств Эклипс-Бей включить ее в план ежегодных мероприятий. Предложение было встречено с огромным энтузиазмом. Она знала, что дети, которые собирались нарисовать рисунки для Выставки, будут очень расстроены, если она ее отменит.
В общем, пришла она к выводу, подготавливая «Брайт Вижнз» к продаже и выполняя свои деловые и гражданские обязательства, она скорее всего не сможет уехать из Эклипс-Бей до конца лета. Но к осени она уже будет где-нибудь далеко. Ей нужно найти свое место.