Королевское предложение

Возразить было нечего, и Каро несколько спокойнее спросила:
– Это о нем болтали Гас и Энни?
– Да, конечно. Его зовут Джесмонд Фицрой, он внучатый племянник мисс Джесмонд.
– А как он выглядит? Сколько ему лет?
Он истинный джентльмен?
Джорджи припомнила встречу.
– Совершенный.
– И это все? – возмутилась Каро. – Ты могла бы сказать, по крайней мере, старый он или молодой?
– Ему лет за тридцать. Он красавец. Блондин. Высокий.
– А он не говорил, женат он или нет? – В голосе Каро звучало необычное для нее оживление, что несколько удивило Джорджи.
– Мы разговаривали недолго, и я его ни о чем не расспрашивала. Предложил нам и дальше играть в крикет на лугу, но думаю, мы не должны этого делать.
– Разве можно отказываться от столь любезного приглашения? Привлекательный молодой человек, возможно неженатый, – ценное приобретение для Нетертона! Интересно, какое у него состояние… Надо непременно пригласить его на ужин. Тебе следует нанести ему визит вежливости. – В голосе Каро зазвучало беспокойство. – А он обратил внимание на твои брюки? Говорила тебе не надевать их!
Ответ Джорджи прозвучал сухо: – Он не мог не заметить. Но если я поеду с визитом, то непременно надену юбку.
– Почему «если»? Ты же ничем особенным не занята! Я просто изнываю от скуки, и мне доставит удовольствие протянуть ему руку дружбы раньше, чем это сделает миссис Боулби. Она в последнее время задирает нос. Как будто я уже не миссис Джон Памфрет, хозяйка Памфрет-холла!
– Хорошо. – Джорджи внутренне поежилась при мысли о визите. – Но если так необходимо поставить на место миссис Боулби, почему бы тебе не собраться с силами и не поехать с визитом самой? Каро страдальчески вздохнула. – Ты прекрасно знаешь, Джорджи, почему я почти не выхожу из дома. Это требует от меня слишком больших усилий. Доктор Медоуз советует не переутомляться. А ты любишь общаться с людьми.
Только не с Джесмондом Фицроем, мысленно возразила Джорджи. И кто мог подумать, что Каро так заинтересуется новым соседом? Но вдруг ее осенило: Каро всего тридцать лет, но после гибели мужа мужчин, достойных руки миссис Джон Памфрет, без сомнения, можно было пересчитать по пальцам. Ей ничего не оставалось, как лежать на софе.
От этой мысли Джорджи почему-то поежилась. Ну да ладно, твердо сказала она себе, из них может получиться прекрасная пара, особенно если они будут едины в порицании ее, Джорджи, поведения.
Каро между тем продолжала говорить. – Итак, решено, – донеслось до ушей Джорджи. – Завтра же с утра поедешь к нему, чтобы успеть, пока весь Нетертон не выстроился в очередь у его дверей. – Каро откинулась на подушки. – И не забудь пригласить мистера Фицроя – и его жену, если таковая имеется, – к нам на ужин.
Но Джорджи уже надумала: наутро она пошлет в Джесмонд-хауз лакея с приглашением на ужин в пятницу, то есть через два дня, чтобы дать мистеру Фицрою время отдохнуть.
Нетертон, по сути, большая деревня, решил называться городом. В нем имелось несколько неплохих магазинчиков, две гостиницы, банк, и, хотя городок не был настоящим курортом, он располагал приличными залами для ассамблей, где можно было выпить чистой и полезной для здоровья воды из источника святой Анны. Здесь же устраивались балы и – два раза в неделю – чаепития с пирожными под звуки струнного квартета.
В Нетертоне редко объявлялись посланцы из внешнего мира, потому весть о прибытии наследника мисс Джесмонд вызвала необычайное оживление среди местных дам. Не оставили этот факт без внимания и мужчины, которые, впрочем, были более сдержанны.
На следующий день после стычки Джорджи с Джессом миссис Боулби сидела в своей гостиной в окружении ближайших подруг и приживалок. Говорили о прибытии нового владельца Джесмонд-хауза, которое привело хозяйку в чрезвычайное возбуждение.
– Ты уверена Летиция? Он действительно приехал? – обратилась она к бедной родственнице жившей у нее на правах компаньонки. – Представляешь, как глупо я буду выглядеть, если заявлюсь с визитом в пустой дом, какими глазами посмотрит на меня болван дворецкий?!
– Я точно знаю, что он приехал, – уверила мисс Летиция Маркхэм. – Тамошняя кухарка сказка, что он уже два дня как приехал, но не хотел, чтобы это стало известно всем. Об увольнении дворецкого и речи нет. Напротив он нанял всех слуг, что там были. Боюсь Мария, вам придется с этим смириться.
Шпильки, которые бедная мисс Летиция подпускала своей хозяйке, были из тех маленьких удовольствий, которые она могла себе позволить в безрадостной жизни при богатой родственнице. Впрочем, единственным выражением родства было обращение хозяйки к ней по имени.
– Он просто глупец! – воскликнула миссис Боулби. – Ему представлялся прекрасный случай выбросить все старье. Ты узнала что-нибудь о нем?
Мисс Летиция заулыбалась.
– Кое-что. Зовут его Джесмонд, фамилия Фицрой. Он внучатый племянник мисс Джесмонд и живал у нее в детстве. Он холост. Есть ли у него родственники и состояние, об этом наша кухарка не знает.
– Хм-м, Фицрой, – хмыкнула старая мисс Уолтон из Уолтон-корта. – Странная фамилия… Лет двадцать с лишком назад к мисс Джесмонд приезжал мальчишка с такой фамилией.
– Она означает «сын короля», [2] – важно произнесла миссис Боулби. – Возможно, восходит к Средним векам.
– Как романтично, – выдохнула миссис Фирт, чей род брал начало со времен королевы Елизаветы.
Ну а Летиция в который раз подумала, что все это ничего не значит, потому что все мы происходим от Адама и Евы. Впрочем, свои бунтарские мысли она держала при себе.
– Миссис Памфрет пригласила мистера Фицроя на ужин, и приглашение было с благодарностью принято, – с простодушной миной сообщила Летиция.
– Кто бы мог подумать, что эта немочь разовьет такую деятельность! Но больше всего меня удивляет, – добавила миссис Боулби, – почему слуги узнают обо всем раньше всех.
– А кроме мистера Фицроя миссис Памфрет кого-нибудь еще пригласила? – спросила мисс Уолтон, обводя взглядом присутствующих. Никто из них приглашен не был. Миссис Боулби презрительно фыркнула.
– Уж будьте уверены, она постарается не выпустить его из своих рук. Я нисколько не удивлюсь, если окажется, что он единственный приглашенный.
Миссис Боулби понимала, что роль первой леди Нетертона, которую она присвоила, пользуясь тем, что Каро Памфрет удалилась от общества, перестанет ей принадлежать, стоит только Каро покинуть свою софу.
Она уже собиралась, было отпустить что-нибудь более язвительное в адрес Памфретов, когда появившийся в дверях дворецкий объявил:
– Миссис Чарлз Херрон.
Вошла Джорджи в прогулочном платье цвета молодой листвы, прекрасно оттеняющем ее рыжеватые волосы и зеленые глаза.
Она не испытывала ни малейшего желания идти к миссис Боулби, которая была ей крайне неприятна, однако, уклонившись от визита к мистеру Фицрою, чтобы пригласить его на ужин, согласилась посетить миссис Боулби.
– Послушаешь, что говорят о нашем соседе, – оживленно напутствовала Каро, провожая ее до двери. – Ведь кухарки миссис Боулби и мистера Джесмонда – родные сестры, ты, верно, знаешь.
Джорджи слышала об этом впервые и с невеселой усмешкой подумала о мелочных интересах провинциальной жизни, крутящихся вокруг сплетен и слухов. Сама она благодаря браку с ученым, игравшим видную роль в академической жизни Оксфордского университета, попала в совершенно иное общество. Правда, держалась она в тени мужа, но считала это вполне справедливым.
Как бы там ни было, сейчас, ради Каро, она улыбалась миссис Боулби, всем своим видом убеждая, что всю жизнь мечтала сидеть у нее в гостиной, пить жидкий чай и болтать об отсутствующих соседках.
Миссис Боулби не замедлила перейти в наступление:
– Я узнала, что миссис Памфрет уже успела пригласить нашего нового соседа на ужин. Могу я поинтересоваться, вы с ним виделись, миссис Херрон?