Ты любила мою тьму (ЛП)

Мне в голову приходит идея, и я кладу карандаш под подушку, а фартук возвращаю на тележку. После этого я сажусь и принимаюсь за свой завтрак, съедая половину бутерброда, несколько кусков яблока и выпивая пару глотков чая со льдом. Закончив, подхожу к двери и стучу в нее.
― Да, ― откликается Джейк через дверь.
 «Боже мой, он теперь даже не собирается открывать ее, чтобы поговорить со мной!» 
 Отодвигаю свой растущий гнев на задний план и отвечаю:
― Я закончила завтракать.
Дверь открывается, и Джейк проходит мимо меня к подносу.
― Что-то ты очень быстро сегодня, Лили, ― говорит он, пододвигая к себе тележку.
 Что он делает?
― Ты не всё съела. Уверена, что не хочешь оставить немного, на случай если захочешь еще?
Голос у него мягкий и хриплый. Мысленно я тут же возвращаюсь к нашему поцелую у стены, вспоминая его искусные руки и член.
 «Сфокусируйся, Лил!» 
Качаю головой, чтобы прогнать ненужные мысли, и обдумываю свой план.
― Да, я уверена, что не захочу больше, ― отвечаю ему, подходя к тележке.
Джейк начинает тянуть ее в сторону двери, но я останавливаю его.
― Что ты делаешь? Ее обычно забирают рабыни.
Джейк смотрит на мои руки, которыми я удерживаю тележку, и встречается со мной взглядом.
― Я выкачу ее в коридор, откуда они смогут взять ее.
Он снова начинает тянуть тележку, и я вцепляюсь в нее мертвой хваткой, пока не замечаю, что глаза Джейка оценивают мое поведение. Черт.
― Слушай, не мог бы ты прислать ко мне девушку? Мне нужно сделать кое-что, ― говорю я, подходя к своей книге, лежащей на кровати, и стараясь казаться спокойной.
― Что именно тебе нужно сделать?
 «Дерьмо. Думай, Лили, думай». 
― Нууу, кое-какие девчачьи дела, ― отвечаю, взмахивая руками. О боже, мне повезло, что Джейк не знает меня, потому что, если бы он знал, то сразу бы понял, что я вру: мои беспокойные руки всегда выдают мою ложь.
Перекрещиваю пальцы, чтобы удержать свои руки на месте и надеюсь, что Джейк купится на мой фальшиво спокойный наружный вид. На какой-то момент он сужает глаза, и я начинаю паниковать при мысли, что сейчас он назовет меня лгуньей и обыщет комнату. Он очень хорошо находит все мои потайные места, хотя в комнате, конечно, они очень быстро заканчиваются.
Наконец, Джейк кивает и уходит.
Фух!
Быстро подхожу к прикроватному столику, беру в руки одну из книг, уже мною прочитанных, и вырываю из нее страницу, молча извиняясь перед книгой. Потом кладу вырванную страницу под подушку рядом с карандашом и жду прибытия девушки, раздумывая, какая из них придет.
Несколько минут спустя я снова слышу, как открывается дверь, и Джейк просовывает голову внутрь, замечая меня на кровати. Я улыбаюсь ему, и, видимо, мне не нужно было этого делать, потому что он сужает глаза и начинает обводить взглядом комнату. Стираю улыбку с лица и хмурюсь, отчего его глаза сужаются еще сильнее. Спустя момент, он делает знак рукой, и в комнату входит та самая девушка, которая показала мне свои шрамы. Джейк еще раз осматривает комнату и устремляет взгляд на меня. В этот раз, я придаю лицу раздраженное выражение. Это срабатывает, он наконец-то закрывает дверь, и я облегченно выдыхаю.
Девушка начинает идти в мою сторону, и я быстро достаю карандаш с листком из-под подушки. Протягиваю их ей, но она охает и качает головой, перекрещивая руки в знак отказа. От страха ее глаза расширены, и она не прикасается к карандашу и бумаге.
― Пожалуйста, умоляю. Ты же не будешь говорить со мной. Ты будешь писать. У меня всего несколько небольших вопросов, ― упрашиваю я.
Она вздыхает, берет карандаш с листком и ведет меня в ванную, захлопывая за нами дверь. Как только мы оказываемся в закрытой комнате, она делает мне знак, чтобы я задавала свои вопросы.
― Моя сестра Саша, она в порядке? Причиняет ли ей кто-нибудь боль? ― она начинает писать, и я заглядываю на листок, потому что не способна терпеливо ждать.
 «Твоя сестра в безопасности, пока ведет себя хорошо, но она боец, и это доставило ей некоторые неприятности. Думаю, сейчас она уже поняла, что к чему и не повторит своих ошибок». 
Видя слово «боец», я улыбаюсь, однако, когда вспоминаю синяк на ее лице, надеюсь, что она ведет себя хорошо.
― Я не хочу, чтобы ее продали. Могу ли я как-нибудь вытащить ее отсюда? ― слыша мольбу в моем голосе, девушка несколько секунд изучает меня, и я вижу, что она думает о том, как ответить на мой вопрос.
«Если попытаешься, последствия могут быть смертельными. Речь идет о ваших жизнях». 
Когда я понимаю, что она не сказала «нет», меня охватывает предвкушение.
― Значит, есть способ? ― быстро спрашиваю я, и она начинает писать снова.
«Может быть. Вы готовы рисковать своими жизнями, ради возможности покинуть это место?» 
― Ты можешь честно сказать мне, что лучше быть проданной какому-то незнакомцу, чем попытаться сбежать отсюда?
«Я не могу сказать этого, потому что знаю, что многие злые мужчины, посещающие аукционы, захотят купить твою сестру». 
― Мне нужно будет убедиться, что план надежный, перед тем как действовать, потому что, когда дело доходит до моей сестры, мне нужна определенность. В конце концов, решение будет за Сашей, ― мне нужно, чтобы она была вдалеке от этого места и в безопасности. ― Что касается меня, то меня не волнует, что будет со мной. Главное спасти Сашу до того, как она попадет на аукцион на следующей неделе. Я даже не уверена, в какой точно день он состоится.
«Тут не может быть никаких гарантий. Если она рискнет, всё будет зависеть только от нее». 
― Что ты имеешь в виду? Как она может выбраться отсюда? ― спрашиваю я, и она начинает писать даже до того, как я заканчиваю свой вопрос. В этот раз написание ответа занимает приличное время.
«План сейчас разрабатывается. Одна из рабынь, Мария, хочет сбежать на следующей неделе, и всё приготовлено к ее побегу. Я и доктор Кингсли помогаем ей. Раз в неделю мне позволено ездить в город за припасами, и доктор Кингсли сопровождает меня вместе с одним из охранников. За всем нужным мы едим в ближайший продуктовый магазин. В день отправления Мария с утра проберется в багажник машины, на которой мы едем, и будет держать его, чтобы он не закрылся. Пока мы с доктором Кингсли и охранником будем в продуктовом магазине, она выберется из багажника и направится в дом доктора, находящийся неподалеку. В багажнике будет карта с адресом и указаниями, как добраться от магазина до дома. Мне нужно поговорить с доктором Кингсли и Марией, прежде чем я смогу пообещать Саше место в этом плане». 
Когда я вижу имя доктора Кингсли и узнаю, что она помогает девушкам сбежать, то это шокирует меня, и я понимаю, что, возможно, слишком рано вынесла ей приговор. Однако я фокусируюсь на том факте, что этот план может сработать, и девушки действительно могут сбежать. Надежда расцветает в моей груди, и я улыбаюсь девушке. Меня охватывает любопытство, и я спрашиваю:
― Почему другие девушки не воспользовались этим планом раньше?
«Многие пытались, но всё заканчивалось неудачей. Большинство вообще боится пытаться, потому что для нас лучше жить в этом аду, чем умереть в нем. Мне нужно будет вернуться в дом, после того, как девушки сбегут, что бы я была вне подозрений. Пойми, если Сашу и Марию поймают, я скажу, что ничего не знала, и они провернули это без моего ведома. Вина полностью ляжет на их плечи». 
― Я понимаю, ― сообщаю ей. И я действительно ее понимаю: у нее уже достаточно шрамов на теле.
Слышу, как Джейк кричит через дверь спальни:
― Ты закончила со своей девчачьей ерундой?
Открываю дверь ванной и кричу ему в ответ:
― Подожди минутку! ― мысленно я смеюсь, когда понимаю, как обыденно прозвучал наш обмен фразами. Если бы мы были в каком-нибудь другом месте, люди бы подумали, что мы пара.
Я возвращаюсь в ванную, и девушка запихивает листок с бумагой мне в руки с испуганным выражением лица.