Злость (ЛП)

Рэйчел Кейн
Злость
Морганвилльские Вампиры - 2,5
- Внимание, - сказал Майкл Гласс, и дернул подбородком на что-то за плечом Шейна. - Приближается.
Шейну даже не нужно было смотреть. Выражение Майкла сказало все - развлечение, которое может быть только у лучшего друга, когда тебя вот-вот ударят о кирпичную стену. И была только одна кирпичная стена, которая шла к нему во время перерыва между занятиями. (Ну, две, но он не думал, что директор Уайли отсутствовал, чтобы оторваться на нем на этой неделе. Пока.)
- О, привет, Шейн! - Сказала девочка у него за спиной. Он уже знал, кто это идет, и от этого голоса пробежали холодные мурашки. Она была так хороша. Это было совершенно странно. - Забавно встретить тебя здесь.
Шейн ударил дверью шкафчика, повернул замок, и повернулся к Монике Моррелл, коронованной принцессе Морганвилльской Средней Школы - по крайней мере, по ее собственному мнению. И он не был действительно уверен, что это не так, что было отстоем. Она ему не нравилась. Очень не нравилась, на самом деле. Но у нее была власть, и власть была важна везде в Морганвилле... даже на уроках английского.
- Что, в этом коридоре,где мы оба ходим каждый день? - спросил он. Ему удалось сохранить большую часть своего сарказма. - Тебе что-то нужно? - Он надеялся, что излучает достаточно вибраций,которые показывают,что он не заинтересован, чтобы прогнать с десяток Моник, но по свечению в ее глазах и улыбке на лице, она определенно не понимала намеков. Она получила порцию загара, и он был вынужден признать, что Моника была красивой, в том хищном виде скупой девочки. Вид, который был больше продуктом, чем индивидуальностью.
Она подошла очень близко, достаточно близко, чтобы он мог почувствовать запах дорогих духов, которыми она надушена, и понизила голос до низкого мурлыканья. - Мне определенно кое-что нужно, - сказала она. Моника была его возраста, шестнадцать переходящие в семнадцать лет, но она действовала так,как будто перепрыгнула из подросткового возраста прямо к озабоченной пуме средних лет. Не то, чтобы он имел что-то против озабоченных пум среднего возраста, он бы взялся за одну из таких, вроде Моники. - Давай найдем какое-нибудь тихое место и обсудим это.
Где-то за ним, Майкл - который неубедительно перекладывал книги в свой шкафчик, убивая время и бесстыдно глазея - произвел удушающий звук. "Заткнись мужик" подумал Шейн, но не смог отвести взгляд от Моники. Она была слишком опасна. - Да, - медленно сказал Шейн. - Об этом. Я... у меня занятия. - И он попытался отойти и обойти ее.
Она встала у него на пути. Ее улыбка осталась яркой, но он увидел маленькую вспышку нетерпения в ее глазах. - Ой, да ладно, с каких это пор Шейн Коллинз беспокоится об уроках? - Она практически проворковала. И прежде, чем он успел ее остановить, она прижала его к шкафчикам с треском, который привлек внимание пятидесяти или шестидесяти студентов МСШ, которые были в коридоре, и...
А потом вдруг она прильнула к нему, руки в неправильных местах, скользящие вверх под рубашку, и она целовала его, и в течение длительных секунд его тело в основном говорило, "мммм, девочка, горячо", прежде чем его мозг завопил Моника! и все это пошло очень неправильно.
Шейн схватил ее за плечи и толкнул обратно. Жестко. Моника споткнулась, шок иссказил ее красивое лицо, а на секунду он видел подлинную боль... но только на секунду.
И это был гнев, поднявшийся до одиннадцати.
- Ой, извини, не знала, что ты гей, Коллинз! Я должна была знать, ты и Гласс...
- Эй! - сказал Шэйн резко. - Отвали. - Поскольку она уже привлекала толпу, и не было ничего, что Моника любила больше, чем сцена личной драмы. Майкл захлопнул дверцу своего шкафчика, и когда Шэйн посмотрел на него, он увидел, что лицо его друга стало неподвижным. Майкл мог стать действительно холодным, когда он хотел, но последней вещью, в которой он нуждался прямо сейчас, был Майкл, взвешивающий все это, особенно когда Моника нажимала на кнопками. - Уйди. Смотри, я ухожу. - И он пошел, не выпуская из рук рюкзак и проталкиваясь мимо нее в направлении его класса.
Моника последовала за ним. - И это всё? Ты собираешься просто так уйти?- Её голос звучал так, как будто она действительно была королевой драмы, - Ты вынуждаешь меня делать все эти ужасные вещи, а затем ты делаешь вид, что этого никогда не было?
- Решай Моника, либо я артист извращенец или я гей, - сказал Шейн, и продолжил идти. - Выбирай.
- Ты ходячая социальная болезнь.Я не должна ничего выбирать!
- Конечно, не надо выбирать, - сказал он, сверкнул улыбкой и указал пальцем на его классе. - Не интересует.
И он полагал, будучи невиновным, что это, вероятно, будет длиться до окончания школы.
Неправильно.
* * *
Не было никаких признаков Моники, или кого-нибудь из ее свиты, поджидающих Шейна, когда закончились занятия, что, как он полагал, было хорошо. Майкл пошел играть на гитаре, что он делал довольно много каждый день; Шейн, как обычно, пошел слоняться где-нибудь, предпочтительно где-нибудь подальше от собственного дома, но в любом случае пойдет туда. Сегодня он собирался проводить его сестру Алиссу до дома - потому что он был хорошим братом, в основном - а затем посмотреть, на какие неприятности он мог наткнуться в одном из магазинов видеоигр, предпочтительно в том, где можно играть бесплатно, до тех пор, пока не купит игру. Его мама будет ворчать, потому что он, скорее всего, не появится на ужин, его отец не особо беспокоится, потому что, как и большинство ночей, он, вероятно, проведет в баре, не заботясь ни о чем.
Алисса будет волноваться, но она уже большая девочка, и ей придется смириться с тем, какое дерьмо может случиться с Шейном, как с жителем Морганвилля.
Он слонялся у спортзала средней школы, пока не вышла его сестра – длинноногая, стройная девочка с лицом, которое будет красивым, когда она перестанет быть ребенком. На данный момент она выглядела... милой.
И очень удивленной.
- Что? - Шейн прислонился к бетонной стене. Она встала рядом с ним и скрестила руки на груди. Выходя на поле, футбольная команда Морганвилльские Гадюки старалась выглядеть жестко. Не очень успешно.
- Ты, - сказала Алисса и засмеялась. У нее был очень приятный смех, когда она смеялась не над ним. - Я слышала,ты сегодня кое-что получил от Моники.
- Она сама начала, - сказал Шейн. - Она преследовала меня в коридоре. Я надеюсь, ты это тоже слышала.
- Запускала руки тебе в штаны?
- Что? Нет! - его уши покраснели. Он не хотел разговаривать на эту тему с двенадцатилетней сестрой. - Все было не так.
- Тогда как это было? Она тебя поцеловала?
Да. -Типа того.
- С языком?
- Заткнись, Лисс.
- Потому что, поцелуй с Моникой в засос вероятно передал тебе страшные микробы.
- Я не шучу, заткнись!
Алисса издала неприличный звук, но замолчала, оттолкнулась от стены и пошла длинными, легкими шагами. Она была одета в спортивную одежду - серые шорты, футболку,которую Шейн считал слишком тесной, и кроссовки с небольшими футбольными носками. Она была милой и застенчивой со всеми, по крайней мере так казалось Шейну. - И так, следующее, что мы обсудим, это то,что я слышала,что ты ударил ее.
- Ты реально думаешь, что я ударю девушку?
- Ну, это же Моника.
- Нет. Я только оттолкнул её, и всё. Потом она...
- Подожди, - сказала Алисса и повернулась к нему лицом . Она была практически единственным человеком, которого когда-либо видел Шейн, чтобы мог так быстро это сделать. Это было странно. - Позволь я угадаю. Она сказала - ну - что ты гей?
Ха. - Да.
- Ну, это ее стандартное оскорбление для тех, кто не пускает на нее слюни как полный извращенец. Она перешла на второй уровень?
- Ты расскажи мне.
- Она еще не бомбит тебя на Майспэйс?
Шейн моргнул. - Нет.