Счастье приходит в дождь

– Погрызи орешки. Помогает от всяких недомоганий.
Мэрл почувствовала, как от горького запаха миндаля подкатила тошнота. Она резко отодвинула салфетку.
– Нет, не могу!
– Господи! Никогда не видела, чтобы так зеленели при виде орехов. – Луиза внимательно посмотрела на Мэрл. – В последнее время ты ужасно выглядишь. Что-нибудь случилось?
– Ничего. У меня осложнение после гриппа, который я подхватила во время поездки. Вот и все. – Мэрл прижала руку к желудку. – Я думаю, ничего серьезного. В эту субботу у Элен свадьба, и я пойду во что бы то ни стало.
– Почему ты не сходишь к доктору?
Мэрл посмотрела в окно. Океанские волны сверкали и переливались под ярким летним солнцем. И никакого тумана. Воздух чист и прозрачен. Ей даже были видны Фаралоновы острова. За многие годы работы в этом офисе ей не удавалось раньше увидеть их. Она повернулась к Луизе.
– Если это не грипп, то, скорее всего, стресс. Одному Богу известно, что я пережила за последние месяцы.
– А сейчас что тебя волнует? Неужели та фотография в газете?
– Нет, пресса забыла о таинственной женщине из апрельского номера сразу же после того, как грязевые сели унесли пять домов. – Мэрл придвинула стул к столу. – Я не беспокоюсь о прессе. Достаточно того, что Шейн со своим делом провоцирует ее.
Чувство одиночества усилило боль в желудке, как только она вспомнила о Шейне. Вот уж во истину Мистер Стресс! Процесс длился четвертый месяц. Холлбрук со своей командой суперюристов окатывал Шейна грязью, бесконечно откладывал и переносил заседания, стараясь извести его.
Шейн часто звонил Мэри. Но виделись они всего один раз неделю назад. При встрече держались ровно, почти официально.
– На прошлой неделе семья Роба устроила званый обед. Элен настояла, чтобы я пришла. И Шейн пришел. И еще несколько Хэллоранов. Было так шумно. Они все одновременно громко говорили и смеялись. Что удивительно, – Элен вместе с ними. Видно, у нее это генетическое, досталось от отца по наследству. Все веселились, кроме меня. Мне даже плохо стало.
– Тебе? – удивленно воскликнула Луиза. – Господи! Ты напилась?
– Нет, ты же знаешь, я не пью. Просто я не переношу запаха рыбы. Потом мужчины закурили. И я потеряла сознание. Все суетились вокруг меня. Сделали электрокардиограмму – кто-то предположил, что у меня сердечный приступ. На следующий день я была у своего доктора. Он приказал пройти уйму разных анализов. Теперь жду результатов.
Луиза участливо посмотрела на нее.
– У доктора есть предположение, что у тебя за болезнь?
Мэрл прикусила губу, сжала кулаки так, что на косточках побелела кожа.
– Он не может сказать с уверенностью, пока не готовы результаты анализов. – Она подняла глаза, в них стояли боль и тревога. – Луиза, дорогая, он думает, что это рак. Или даже хуже: доктор считает, это ранний климакс. А ведь мне нет и сорока. Я еще не готова к старости! Мне кажется, что я иду по канату.
В субботу Мэрл узнала результаты анализов. Теперь у нее было такое ощущение, будто она балансирует на канате над Большим Каньоном, да еще под порывистым ветром. Тревога сменилась безнадежностью, к которой примешивался страх.
В одном она была уверена: в этот особенный день она должна забыть все свои горести и думать только о счастье дочери.
Мэрл приехала в церковь за два часа до начала церемонии. Она нашла Элен чуть не плачущей в окружении тоже расстроенных нарядно одетых подружек.
Мэрл отослала всех из комнаты невесты, заботливо спросила:
– Что случилось, дорогая?
Элен расплакалась.
– Я не знаю, правильно ли я делаю, что выхожу замуж за Роба.
Мэрл обняла дочь, ей хотелось своей любовью избавить ее от тревог и сомнений.
– Что-нибудь произошло после того обеда? А может, Роб обидел тебя?
– Нет, конечно, нет! – Смущенная улыбка вспыхнула и погасла на ее лице. – Я считала, что в отличие от других девушек смогу держать себя в руках в такой ответственный момент. Мне так не хватает моей мамочки! А ты по-прежнему бледна. Что сказал доктор? – с тревогой спросила она.
Сердце Мэрл дрогнуло, но она улыбнулась – не место и не время для откровений. Она откашлялась и твердо сказала:
– Доктор сказал, что в основном у меня все в порядке и я переживу еще дюжину свадеб.
– Дюжину! Я не уверена, выдержу ли эту. – Элен перевела дыхание. Она приколола к плечу Мэрл бутоньерку из нежно-розовых роз. Отошла в сторону, залюбовалась. – Какая ты красивая!
– Спасибо, любовь моя! – Мэрл погладила рукой шелковистую ткань своего платья цвета лаванды. – А ты почему до сих пор не одета? Надо, чтобы все видели, какой красивой должна быть настоящая невеста!
За несколько минут до начала венчания Мэрл вышла из комнаты невесты. Шафер в сером смокинге проводил ее в придел, где должно было происходить венчание. Вся церковь была в белых орхидеях. Звучал орган. Солнце играло в витражах. Почти все скамьи были заняты перешептывающимися гостями в нарядных одеждах.
Мэрл села на первую скамью слева. Сестра Шейна, его братья с женами сидели за ней. Дальше – их многочисленные тети, дяди, кузины и кузены.
Слева от Мэрл на первой скамье расположились родители Шейна. Они улыбнулись Мэрл. А Мэгги Хэллоран наклонилась и участливо прошептала:
– Ты выяснила причину своего обморока?
Жар бросился в лицо Мэрл. До сих пор она не задумывалась, как могут расценить ее тогдашнее состояние.
– Ничего… ничего серьезного.
Пожилая женщина ласково улыбнулась.
– Мы, отец и я, хотим сказать, как мы признательны тебе. Мы уже и не надеялись иметь внуков от Шейна, и тут вы подарили нам Элен.
Мэрл натянуто улыбнулась и отвернулась, чтобы посмотреть, как выходили пастор, Роб в белом смокинге, следом за ним его шаферы. Сверху торжественно спускались подружки Элен. Лестница стала похожей на цветочную клумбу.
Органист заиграл свадебный марш. Дрожь пробежала у Мэрл по позвоночнику, кожа покрылась мурашками, в горле застрял комок. В церковь входила ее дочь. Лицо ее было покрыто вуалью, длинный блестящий шлейф тянулся за ней, как лунная дорожка. Она шла под руку с Шейном. На нем был серый смокинг, и Шейн был так хорош собой, что Мэрл не могла отвести от него глаз. Не доходя до алтаря, Шейн церемонно сказал: «Возьми эту женщину», – и отдал руку Элен Робу.
Когда он сел рядом с Мэрл, глаза его блестели.
– Ну как я? – шепотом спросил он.
– Ты как будто рожден для этого. – «Рожден». Она нахмурилась, поражаясь тому, какой подарок сделала ей судьба, сведя с мужчиной, обладающим уникальным даром – портить ей жизнь.
«О, обещай мне…» – зазвучало в исполнении красивого контральто. Шейн взглянул на Мэрл.
– Ты выглядишь такой молодой. Трудно поверить, что ты мать невесты. – Он перестал улыбаться. – Ты все еще бледна. Доктор уже получил результаты анализов. – Голос певицы уносился под своды церкви. Мэрл уронила сумочку, Шейн поднял ее. Он забеспокоился, не получив ответа. – Мэри, что с тобой случилось, – прошептал он.
Она наклонилась к нему:
– Ничего. Я абсолютно здорова, клянусь. А теперь может ты успокоишься? Я хочу послушать службу.
Пастор начал проповедь:
– Элен, Роб, жизнь в браке не всегда легка…
Мэгги Хэллоран захлюпала носом. Несколько дам из ее семейства последовали ее примеру.
Шейн толкнул Мэрл локтем, улыбаясь, – в руках у него был большой белый носовой платок.
– Ручаюсь, ты не готова к настоящему ирландскому венчанию.
Она едва подавила смех, закрыв лицо платком.
– …И нет на свете трудностей, которые бы вы не преодолели, – продолжал пастор, – если будете искать решения в обоюдном согласии, честно и открыто.
Мэрл бросила взгляд на Шейна. Интересно, как они смогут решить свои проблемы, если ситуации невероятные сменяются на ужасные? Шейн почувствовал взгляд Мэрл и посмотрел на нее. Когда пастор начал произносить традиционную старинную клятву, он положил свою руку на руку Мэрл.