Любовь не кончается: Эйлит

  
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
 
— У-у-у! — Голоса нескольких тысяч англичан сливались в единый гул, смешиваясь с ритмичной дробью, отбиваемой множеством копий по щитам.
— У-у-у!
Рольф во все глаза смотрел на живую стену из человеческих тел, выросшую на вершине холма. Воины торопливо выстраивались в шеренги.
При виде сверкающих наточенными наконечниками ощетинившихся копий и изогнутых в смертоносной улыбке лезвий секир у Рольфа пересохло в горле. Поводья чуть не выскользнули из вспотевших пальцев. В ответ на воинственные крики англичан по рядам герцогского войска, раскатываясь, пронеслось:
— С нами Бог!
В следующую секунду копья взмыли в воздух, затем стальные наконечники гулко ударились о щиты. Казалось, кто-то высыпал на жестяной лист горсть затвердевших горошин. Спустя несколько мгновений склон холма покрылся трупами пеших норманнских воинов, ринувшихся в атаку после первого залпа лучников. Ряды саксов даже не дрогнули. Видимо, пришло время вступить в бой конным рыцарям. Только они могли хоть как-то противостоять огромным датским секирам.
— Господи, помилуй! — испуганно пробормотал Ричард Фицскроб, впившись взглядом в стройные ряды войска Гарольда и в тела убитых норманнов, беспорядочно разбросанные у подножья и по склону холма.
— У тебя развязался ремень на забрале, — хрипло бросил ему Рольф.
— Неужели? — Выпустив из рук поводья, Ричард принялся нервно бороться с застежкой.
Почувствовав свободу, его конь шарахнулся в сторону и, прижавшись к Альзану, придавил Рольфу ногу. Гнедой, пронзительно заржав, поднялся на дыбы и чуть не сбросил седока. Рольф негромко выругался. По шеренге норманнских конников пробежала легкая зыбь: всадники успокаивали взволнованных лошадей. Спохватившись, Ричард, наконец, натянул поводья. Низко склонив голову, его жеребец почти коснулся мордой кисточек, свисавших с нарядной нагрудной перевязи.
— Тут не справишься и с четырьмя руками, — виновато заметил Ричард и добавил: — Боже, кажется, меня сейчас вырвет.
— Вдохни глубже — и все пройдет. И возьми себя в руки, парень, — раздраженно прохрипел Рольф, с мрачным видом глядя на свой щит, от которого теперь зависела его жизнь, и еще крепче сжал мокрой рукой древко копья.
Бросив на соседа косой взгляд, Ричард обиженно скрипнул зубами, но промолчал.
Перед шеренгой на взмыленном жеребце гарцевал начальник отряда Вильгельм Фицосберн. За ним по пятам следовал знаменосец; узкое длинное полотнище из золотистого шелка с мягким шелестом колыхалось на ветру. Справа выстроилась бретонская кавалерия во главе с Аланом Ферганом. Земля содрогалась от оглушительного топота лошадиных копыт.
— С нами Бог! — прорычал Фицосберн. Высоко подняв булаву, он повернулся лицом к рядам противника и пренебрежительно процедил: — Самозванцы!
Рольф пришпорил коня. Шеренга конников дружно устремилась вверх по склону. Рыцари скакали единым строем, плечом к плечу. Из лошадиных ноздрей вырывались густые, как в преисподней, клубы пара. Копыта Альзана увязали в рыхлой земле, его тело напрягалось, и это напряжение передавалось наезднику. Поверх головы жеребца Рольф видел неумолимо приближающиеся ряды разукрашенных щитов. Трехгранные, продолговатые, круглые с выдавленными полусферическими бугорками, желтые, красные, черные, синие… За стеной из щитов и поднятых ввысь копий виднелись бледные лица воинов.
В следующее мгновение вражеские копья взмыли в небо. На нападавших обрушился град камней, палок и металлических ежей. Быстро пригнув голову, Рольф поднял щит и сорванным голосом принялся молить бога о спасении. В ноздри ударил резкий запах крови, экскрементов и нескрываемого человеческого страха. От оглушительного грохота заложило уши.
Крепко сжав копье, Рольф приготовился пустить его в ход. Неожиданно Альзан вздрогнул и резко остановился, нарушив ряд. Краем глаза Рольф заметил сакса, замахнувшегося секирой, темно-коричневый конь скакавшего рядом рыцаря, истекая кровью, как подкошенный рухнул на колени. Беззащитный перед страшным оружием, всадник упал рядом. Враг одним сокрушительным ударом разрубил поверженного рыцаря надвое, как свиной окорок. Несколько брызг теплой человеческой крови попали Рольфу в лицо. Выпустив из рук поводья, он поднялся в стременах и, вложив в удар всю силу, всадил копье в грудь сакса. Уже занося секиру, враг вскрикнул и пошатнулся. Он беспомощно обхватил руками древко пронзившего насквозь и кольчугу и тело копья и начал медленно оседать на землю. Рольф, схватив и натянув поводья, сдавил коленями бока жеребца и погнал его прочь. Обезумев от страха, жеребец несся вниз по склону, из-под копыт в стороны разлетались комья грязи. Вокруг зловеще свистели металлические снаряды. Рольф оглянулся лишь один раз, желая убедиться, что его не преследуют. Рядом скакал Ричард. Прильнув к холке лошади, он дрожащими руками отчаянно пытался развязать ремень забрала, затруднявшего дыхание.
— Они не люди, они — дьяволы! — задыхаясь, прошептал он.
В этот момент снова взвилось золотисто-желтое знамя Фицосберна, и сорванный голос одного из командиров приказал всадникам сомкнуть ряды и идти в атаку.
— Вперед! Ни шагу назад! Да поможет нам Бог!
Рольф поднял копье наперевес и, развернув гнедого, присоединился к наступающим.
Навстречу ему с секирой наготове уже бежал сакс. Выгнутое дугой сверкающее лезвие мелькнуло перед глазами. Поднявшись в стременах, Рольф попытался отразить удар копьем, но секира, легко перерубив древко, продолжала описывать в воздухе смертоносный полукруг. Де Бриз в отчаянии загородил себя и лошадь щитом, но лезвие прошило дерево и задело шею Альзана. Вздыбившись от боли, жеребец взмахнул передним копытом и ударил англичанина в лицо, мгновенно превратившееся в сплошное кровавое месиво. Враг выронил оружие и с глухим стоном свалился на землю. Но тут еще один сакс с секирой, воинственно рыча, метнулся к Рольфу. Натянув поводья, лорд пришпорил раненого коня и в последний момент ускользнул от занесенного было лезвия.
Примерно на середине склона ноги Альзана подкосились и Рольф, перекатившись через голову жеребца, упал в грязь. Не в силах подняться, он лежал на земле, прислушиваясь к отдаленным звукам. Основное сражение шумело позади. Тело ныло, в ушах стоял лязг оружия. Над головой гулял ветер. Словно издалека слышались торжествующие вопли саксов. Мимо, поднимая в воздух столбы грязи, галопом проскакали три рыцаря. Рядом кто-то со стоном звал священника. Альзан, вздрогнув всем телом, замер навеки.
Оцепенев от ужаса, Рольф тупо разглядывал струйки крови, застывшие на золотисто-рыжей конской шкуре. Он помнил Альзана новорожденным жеребенком, вложил в него массу времени и сил, а теперь его гордость превратилась в дармовую жратву для падальщиков. В груду мяса, такую же, как и многие другие, беспорядочно разбросанные вокруг.
Рольф с трудом поднялся и, опираясь на треснувший щит, еле передвигая ноги, побрел в сторону лагеря, расположенного в Гельхем-Хилле. Но, не успев сделать даже несколько шагов, он остановился как вкопанный. От увиденного кровь, казалось, застыла в жилах. Знакомый серый жеребец, содрогаясь всеми мышцами, неподвижно стоял над распростертым на земле телом. На холке и шее Слипнира виднелись кровавые пятна. Но Рольф уже знал, что сам конь не ранен.
— Да храни нас Бог! — пробормотал он сквозь зубы и ускорил шаг, чтобы успеть схватить скакуна за поводья. Та же мысль пришла в голову еще одному рыцарю, но Рольф опередил его и грубовато оттолкнул прочь от коня. Крепко сжав поводья, он опустился на колени рядом с поверженным всадником.
— Ричард! Ричард, вставай! — Он потряс лежащего за плечо. Молчание. Рольф нерешительно протянул руку к голове убитого. На горле, где Ричард еще совсем недавно пытался закрепить непослушный ремешок, зияла уродливая рваная рана, нанесенная, очевидно, булавой с унизанной металлическими штырями верхушкой.
Рольфа охватила слепая ярость, появилось дикое желание оседлать серого жеребца, ураганом налететь на войско саксов и перебить их всех до последнего. Медленно поднявшись с коленей, он взял щит Ричарда, осторожно вставил ногу в стремя и сел в седло. А потом, издав воинственный крик, пришпорил коня.