Баллада счастья

— Что ты здесь делаешь?
Не найдя, что ответить, она повторила его вопрос:
— А ты что здесь делаешь?
Он улыбнулся.
— Просто болтаюсь и сую свой нос куда попало. Вообще-то хотелось посмотреть, что такое сцена. Мне удалось проскочить через весь салон, и никто меня не заметил, кроме одной тетки. Ну вот, я сюда и забежал, чтобы спрятаться от нее. — Он усмехнулся. — Я надеялся взглянуть на кордебалет, но, видимо, еще рано.
Сцена? Кордебалет? Перл подошла к шторе и, выглянув из-за нее, охнула. Внизу она увидела большой зал с обстановкой, очень похожей на ресторанную. В дальнем конце, где толпились мужчины, был, видимо, бар. По обеим сторонам зала тянулись балконы ярусов, задрапированные красными бархатными шторами.
— Тебе нельзя здесь оставаться, — сказал мальчик.
— А почему? Что это за место?
— Это театр-кабаре «Тенета любви». Не знаешь, что ли?
— Нет. — В разговоре Нэнси упомянула какие-то тенета, в которых запутываются птички, но Перл тогда не придала этому значения.
Мальчик как-то странно посмотрел на нее, отвернулся и, подойдя к перилам, взглянул вниз.
— Что там, внизу? — спросила Перл.
— Зал, где мужчины играют в покер. Надо же, ничего не изменилось с тех пор!
— С каких?
Мальчик обернулся и пожал плечами.
— Да так. Пока они в азарте игры, думаю, смогу проскочить через заднюю дверь. Я пошел.
Он съехал по перилам, пробежал по лестнице и скрылся. В комнате воцарилась холодная мертвая тишина. Перл, поежившись, уселась на кровать, которая, как теперь она поняла, была реквизитом, как и остальная мебель в театре. Что же такое происходит? Почему и Нэнси и мальчишка в один голос предупреждают, что ей нельзя здесь находиться? Только потому, что мужчины там, внизу, выпивают? Как я умудрилась так крепко заснуть, что, даже зная, что сплю, не могу проснуться?
Девочка опять принялась рассматривать бабочек, как вдруг снова услышала быстрые шаги на лестнице и над перилами увидела взъерошенную голову уже знакомого ей мальчика.
— Ты все еще здесь? — с тревогой и недоумением спросил он.
— Мне некуда идти.
— Я так и подумал. Ты, наверное, потерялась. — Он понимающе улыбнулся.
— Да, — согласилась девочка.
— Слушай, — примирительно начал он. — Понимаешь, детям нельзя находиться здесь. Это нехорошее место. Здесь работают только очень плохие женщины. Порочные, — старательно выговорил он услышанное от кого-то слово.
Сердечко Перл затрепетало. Нэнси работает здесь, подумала она, но это очень добрая женщина.
— Что ты подразумеваешь под словом «порочные»?
Он поморщился.
— Ты знаешь, кто такие леди ночи?
— Нет, не знаю. — Перл отрицательно помотала головой, хотя уже насмотрелась достаточно фильмов, чтобы иметь об этом представление.
Казалось, мальчишка очень спешил.
— Давай убежим отсюда поскорей!
— Зачем ты вернулся?
— Из-за тебя. Поверь мне на слово, тебе нельзя оставаться здесь ни минуты. Будет ужасно, если тебя здесь схватят.
— А ты куда пойдешь?
— Мне надо узнать, Роб Уорвик еще в городе? Поспеши!
Перл что-то слышала об этом человеке. Кажется, он был охотником за бандитами. Она посмотрела на своих бабочек.
— Я не могу взять их с собой: они могут разбиться. — Девочка тщательно спрятала их в дальнем углу сцены. — Ладно, пойдем, но только ненадолго. Мне обязательно надо вернуться. Я ведь обещала Нэнси, что дождусь ее.
Он нетерпеливо кивнул ей вместо ответа и побежал вниз по ступенькам. Перл заметила слово «Сэмми», выдавленное темными буквами на кожаном ремне.
— Тебя зовут Сэмми?
— Да, а тебя как?
— Перл.
Семеро мужчин такого устрашающего вида, что проходящая мимо Перл сильно испугалась, сидели за круглым столом, поглощенные игрой в покер. На столе стояли бокалы с виски и полные окурков пепельницы. Остатки сигар и сигарет валялись и на полу. Над залом повис сигарный смог и витал устойчивый запах спиртного. Игроки молчали. Один из них посмотрел на подростков, но тоже не проронил ни слова.
Сэмми спешил, почти бежал к выходу. Перл не отставала от своего спасителя. Выскочив из театра, они оказались в узком длинном деревянном строении.
— Это надворные постройки или, если хочешь, веранда, — пояснил Сэмми. — На двадцать одно место. Я уже сосчитал. — Он указал пальцем на дом рядом: — А это тюрьма.
Ребята вышли на улицу, по обеим сторонам которой теснились деревянные дома. Окружающее казалось Перл нереальным, хотя она отчетливо слышала все звуки и запахи. Ее глаза наяву видели лошадей, поднимающих копытами пыль, всадников в широкополых шляпах и с платками на шее, а в ушах звучал смех, доносившийся из кабаре «Тенета любви» и соседних салунов. Яркое солнце ослепляло. Навесы над деревянными тротуарами отбрасывали длинные тени на дорогу. Перл была настолько удивлена и обескуражена, что просто не могла выдавить из себя и слова. Старинный городок ковбоев и старателей! Нэнси назвала его Сильверстауном.
Казалось, Сэмми тоже не был близко знаком с городом. Он с интересом разглядывал вывески на домах, мимо которых они проходили, — табачная лавка, ювелирный магазин, ресторан, еще несколько питейных заведений…
Перл чувствовала на себе взгляды прохожих. На улице почему-то не было видно ни женщин, ни детей, им попадались лишь бородатые, усатые мужчины, и у многих на боку висели пистолеты.
К ним подошел огромный мужчина в узких брюках, забранных в высокие ботинки.
— У вас, детки, какое-то дело на этой улице?
— Может быть, — неопределенно ответил Сэмми.
— Не думаю, — заметил мужчина. — Здесь не место для маленьких детей. — Он изучающе посмотрел на Перл. — Особенно для маленьких девочек. Хотя вам лучше знать…
Сэмми схватил ее за руку и понесся от незнакомца.
— Слышала? Девочкам нельзя ходить по этой улице… за исключением, конечно, дурных.
Вот опять. Ее уже стало это раздражать.
— Откуда тебе известно, что только нехорошие женщины могут бывать здесь?
— Моя мама говорила. Она многое мне рассказывала о Сильверстауне.
— Этот город в штате Колорадо? Мы действительно там? — Это было подтверждением слов Нэнси, которым девочка не придала значения. Но тогда как же она могла попасть в Сильверстаун на севере плато Колорадо?
Не снижая темпа, на ходу мальчик удивленно ответил:
— Да! А где же ты думала?
— Ты ведь тоже не отсюда?
— Нет. Я живу на ранчо, в нескольких милях к западу. — Сэмми пустился наутек, Перл не отставала. Ребята забежали за угол и оказались на другой улице. Они остановились, чтобы отдышаться, и потом неторопливо побрели вдоль более низких, чем на предыдущей улице, домов: банк, бакалейные лавки и снова кабаре…
— Ты что-нибудь ищешь? — спросила девочка.
— Оружейную лавку.
— Зачем?
— Потому что я здесь уже день и ночь без пистолета и знаю, что это такое. — Он взглянул на указатель на доме. — Милфорд-стрит. Все, я теперь определил, где мы. Идем сюда.
Мальчик остановился у витрины магазина дамских головных уборов.
— Перл, посмотри, какие дурацкие шляпы. Держу пари, ты бы никогда не надела такую!
Девочка захихикала, пытаясь представить себя взрослой, с корзиной из перьев на голове.
— Никогда в жизни!
Как раз за этим магазином Сэмми и нашел столь необходимую ему оружейную лавку. Продавец и он же владелец, стоя за прилавком, читал газету и, оторвавшись от нее, взглянул на них поверх маленьких круглых очков. Перл подошла к нему поближе, встала на цыпочки и прочитала дату на газете: тридцатое января 1891 года. Почти сто лет назад! Девочка оцепенела. Она на самом деле была в Сильверстауне, на плато Колорадо, в 1891 году!
— Помочь тебе, сынок?
— Мне нужен однозарядный кольт 44-го калибра. Можно не новый. У вас есть что-нибудь подобное?
— Да, есть несколько.
— Дайте посмотреть какой-нибудь со стволом в семь с половиной дюймов.
— Пожалуйста. — Владелец открыл ящик, и Перл заметила, как глаза Сэмми буквально впились в револьвер с черной полированной ручкой.