Плененная во тьме (ЛП)

Он улыбнулся. Эта улыбка поразила меня, потому как одновременно сочетала в себе и красоту и зло.
Обернув своими пальцами мое запястье, он одним лишь своим прикосновением пустил электрические разряды по всему моему телу. Меня словно парализовало.
Он медленно поднял меня, и вскоре я уже стояла перед ним, смотря на него широко раскрытыми глазами, и беспокойно дыша.
Калеб поднес мою ладонь к своему лицу, и тогда я впервые ощутила теплоту его кожи. Интимность одного единственного движения, заставили меня уронить свой взгляд в пол, и внезапно я стала бояться его доброты больше, чем злости. Проведя моими пальцами по своему лицу, он крепко сжал мою руку, когда я попыталась одернуть ее.
Он был гладко выбрит, мягок и необычайно мужественен. Его прикосновения были простыми, но конкретными, нацеленными на то, чтобы показать мне, что как любовник он был нежным и душевным, и что как мужчина, он не привык слышать слово НЕТ.
Да. Я поняла. Он был мужчиной, а кем была я? Ведь я была всего лишь девочкой, даже не женщиной.
Полагалось, что я должна была припасть к его ногам, и поклоняться его мужественности, благодаря его только за то, что он позволил мне прикоснуться к нему. И все это, от одного простого касания.
Подняв свою правую руку, он откинул мои волосы с плеча, и стал поглаживать мою руку. По телу пробежала сильная дрожь, побудившая меня попятиться назад, и упереться в холодную керамическую раковину.
Словно в танце, Калеб шагнул вперед.
И пока я, упрямо продолжала смотреть в пол, он во властной манере запустил свои пальцы в мои волосы, бережно удерживая мою голову, и стал целовать мои пальцы, покусывая их зубами.
Его слегка заостренные клыки, когда-то, очевидно, являющиеся частью его мальчишеского очарования, теперь, наполняли его образ зловещим мраком. Мое сердцебиение отдавалось в ушах, дыхание стало тяжелым. Через все тело пронеслось беспокойство, которое осело в животе, вызывая тем самым новый приступ тошноты.
Я думала: Стоит ли мне бороться с ним? Испытывать его терпение?Мои инстинкты не говорили мне бежать или прятаться - они говорили мне стоять неподвижно. Они просили меня... подчиняться?
 Пожалуйста, прекрати. 
Он отпустил мою руку, чем только усилил мою тревогу; не зная, что делать со своими руками, я обняла себя. Было ощущение, что своим взглядом, он собирался прожечь во мне дыру. Проницательность, с которой он смотрел на меня, граничила с непристойностью. Что он делал со мной в своих мыслях?
Внутри меня стали происходить странные вещи: в мой мозг стало просачиваться осознание чего-то такого простого и примитивного: мужчина и женщина, мужественность и женственность, твердость и мягкость, хищник и жертва. Да, я была напугана. Но в этом присутствовала еще и глубина чего-то очень туманно - знакомого. Похоть?Возможно.
Мой взгляд соскользнул с его лица.
Я представляла себе этого мужчину, мечтала о том, чтобы он прикоснулся ко мне. Я сгорала от желания почувствовать ласку его взгляда на своем обнаженном теле. Грезила о его мягких губах на своей груди. И теперь он был здесь, касался меня. Но все было абсолютно не таким, как я себе представляла. Это не было похоже ни на одну фантазию, из тех, что у меня рождались.
Признаю, порой я представляла себя покусанной вампирами Энн Райс. В своих мыслях я видела все это, словно на огромном экране. Восемнадцатый век, я стою у аллеи, а у меня между бедер пирует прекрасное в своей красоте воплощение зла - Лестат. Я шлюха, и в моих мыслях он был просто еще одним клиентом. Я чувствовала, какой он опасный и хищный, но один его поцелуй - и мне стало на все наплевать. Я знала, что он запустит в меня свои клыки, но я отдавала себя на его милость, в надежде, что физической смертью для меня ничего не закончится.
Но все это было не более, чем просто фантазии. А в них ничего не чувствуется. Каждое прикосновение - плод твоего воображения, потому что ты представляешь, как чувствуется поцелуй, каковы ощущения от настоящего секса, и как воспринимается настоящий страх. И если ты никогда не чувствовала их по-настоящему, то твой мозг не может достоверно воссоздать их.
Я знала о поцелуях, имела слабое представление о ласках, но у меня напрочь отсутствовали какие-либо знания о желании. Когда мой парень трогал меня, я знала, что он остановится в любую секунду, когда бы я его ни попросила, но этот мужчина - напротив - не остановится ни перед чем. Желание определяло все. И оно было реальным. Реальными были прикосновения, его запугивания, страх и сам мужчина.
И сейчас, этот самый мужчина, ласкал мое лицо, водя своими пальцами по мочке моего уха, спускаясь вниз по шее, и скользя по моей ключице. Мое дыхание стало прерывистым, затрудненным. Это было неправильно, но, все же, эти прикосновения были такими приятными. Мой страх осел внизу живота тяжким грузом, но еще ниже, стала формироваться тяжесть иного значения.
Я издала слабый звук протеста, бессловесно умоляя его остановиться. Сделав паузу, достаточную для того, чтобы я смогла отдышаться, он снова продолжил. Я покачала головой, медленно стараясь отодвинуться, но он крепко держал мою голову второй рукой.
- Посмотри на меня, - сказал он контролируемым, но слегка дрогнувшим голосом.
Крепко закрыв глаза, я снова медленно замотала головой. Он вздохнул.
- Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня.
Я не подчинилась, застыв, окутанная тревожным чувством. Этого не могло происходить. Только не со мной.Однако это происходило, и я была не в силах остановить это.
Я захныкала, отклоняя голову от его руки. И когда я, подняв свои руки, прикоснулась к его запястьям, он стал раздражаться.
- Нет-нет-нет, - сказал он, словно браня маленького ребенка.
Мои руки тряслись, а колени едва держали, готовые подкоситься в любую секунду. Сильнее сжав мои волосы, он заставил меня поднять голову. На что я, еще крепче закрыла глаза, а с моих губ стали слетать бесслезные рыдания. Я шла по тонкой черте его терпения, падая в пропасть с тонкой линии моего здравого смысла.
Наклонившись, он поцеловал меня в щеку, а потом в затылок. Я раздраженно вздохнула, и отпрянула от него, продолжая по-прежнему стоять на том же месте.
Он коснулся моих губ своим большим пальцем, пытаясь заглушить мои рыдания и хныканья.
- И куда же теперь подевалась вся твоя храбрость, зверушка? Не шипишь. Не царапаешься. Где моя боевая девочка?
Мое сердце провалилось вниз. Я понятия не имела, куда запропастилась моя храбрость. И вообще, была ли я когда-нибудь действительно храброй? Я так не думала.
У меня никогда не было причин для этого. Я довольствовалась тем, что стала невидимой, почти призраком. И как бы мне хотелось стать невидимой прямо сейчас. Мой голос пропал, подавившись значимостью момента. Я оказалась во власти приступа паники, когда он отпустил меня.
Сползая на пол, и закрыв лицо руками, я неустанно повторяла себе, что меня здесь нет, что это сон, ужасный, странный сон. И что я, проснусь в любую секунду.Прижав колени к груди, и словно читая молитву, которая помогла бы мне очнуться от этого сна, я начала раскачиваться взад и вперед.
Я не заплакала, когда он подхватил меня на руки. Но чувствовала, что слезы были уже близко. Я ощущала такую пустоту, словно мое тело было чем-то вроде оболочки, в которой находилась моя надломленная душа.
Поднеся меня к кровати, он без особых усилий поставил меня перед ней на ноги. Медленно, картинка перед глазами стала понемногу расплываться, словно мой мозг начал потихоньку останавливать свою работу. Я просто стояла и ждала.
Откинув мои волосы с левого плеча, он встал позади меня. Я почувствовала его твердый член, прижатый к моему телу. Это не предвещало ничего хорошего.
Он снова поцеловал меня в шею.
- Нет, - взмолилась я, сорвавшимся голосом.
Он явственно отражал мои собственные ощущения - полного опустошения.
- Пожалуйста... нет.
Его мягкий смех всколыхнул воздух у моей шеи.