Исцеление любовью

Девушка никогда не считала себя верующей. Скорее думала, что она атеист. Но сейчас, когда спираль жизни дала крутой оборот, и стал виден её конец, на ум пришла одна единственная молитва. Да только одну молитву девушка и знала. И Кэт беззвучно зашептала «Отче наш».
И она с болью в душе вспомнила о брате. Это же надо так испортить ему свадьбу! Только Кэт на такое способна — разбиться как раз накануне этого самого важного для Алана дня! Конечно, это же так в духе Кэт — портить семейные торжества.
Девушка с ужасом подумала, что никому не сказала, что она летит в этом самолёте. В аэропорту всё произошло слишком быстро. Спонтанно. Не было паспортного контроля. Никто не знает, что она здесь. Родные могут подумать, что она в очередной раз сбежала. На глазах Кэтрин невольно выступили слёзы.
— Пристегнула ремни? — снова прокричал Джул. — Теперь подними одну руку вверх. Видишь маску. Бери её и прижми к лицу. Вот так.
Кэт всё сделала как он и говорил. В маске она наконец-то смогла нормально дышать. Боже, неужели это её последние вздохи? Через стекло она видела, что горы приближались, но не так быстро, как если бы они падали камнем вниз. Но как такое возможно? Ведь двигатели не работали! Она не слышала их шума. Почему они до сих пор не упали? Может быть действительно магия?
— Чёртовы воздушные потоки! — Прокричал Марк. — Долго мы на них не протянем. Скорость не та. Слишком уж сильно мы разогнались.
Кэт сильнее прижимала к лицу маску. И в панике подумала, что о ней никто не будет горевать. Родные даже не узнают что с ней. Решат, что она специально сбежала. Как и в прошлый раз.
— Кэтти, помнишь, я говорил, что взял тебя на борт, потому что у моего брата тоже недавно была свадьба. Я наврал. — Джул тихо рассмеялся в микрофон. — На самом деле это не та причина, по которой ты здесь. Я согласился взять тебя, потому что ты чертовски хорошенькая. А мне было скучно лететь одному. Не сердись на меня. Хорошо?
Девушка снова не смогла ответить. Но слова Джула заставили её невольно улыбнуться, несмотря на весь этот происходящий кошмар.
Боже, почему мы так долго падаем? Ожидание было слишком тяжёлым. Сколько времени прошло с последнего взрыва в двигателе? Минута, две, пять? Кэт казалась, что прошли часы, вся жизнь мелькнула перед глазами.
«Господи! Помоги!», — мысленно взмолилась Кэт. И ещё раз прошептала молитву.
Господь не ответил. Да она и не надеялась. Бог частенько бывает глух к молитвам простых смертных.
Кэтрин краем глаза заметила, как напряжены большие руки Джуллиана, когда он удерживал штурвал. Она даже заметила, как пульсирует жилка на его виске от напряжения.
А он не сдаётся. Эта мысль поразила девушку.
Она уже прочла молитву и мысленно попрощалась со своими родными. А оба пилота продолжают бороться. Продолжают что-то делать, оттягивая самое страшное. Неужели у них есть шанс спастись? Пусть и самый маленький, но шанс на спасение. Неужели ещё не всё потеряно?
В окно Кэт увидела макушки самых огромных сосен. И эти макушки становились всё ближе и ближе. Казалось, что до них можно дотянуться рукой. Девушка что есть сил, вцепилась в подлокотники. Пальцы заболели от напряжения.
Самолёт ещё раз дёрнуло, и перекосило на правый бок. Кэт, прижатая ремнями, чувствовала себя частью самолёта, накреняясь вместе с ним.
Джуллиан громко и неприлично выругался.
— Мы должны дотянуть до этого ручья. — Это уже охрипший голос Марка. — Вот чёрт. Ну же! Ещё немного. Давай, малышка, лети, лети. Не надо пикировать. Лети!
Нос у самолёта резко опустился. Потом, стараниями пилотов, снова немного выровнялся.
Кэт повернула голову в сторону Джула. Пусть последнее, что она увидит, это будет он. Странное желание. Но тогда Кэт некогда было его обдумывать. Девушка с удивлением почувствовала что-то солёное на губах. Это были слёзы.
Бабабах!!!
Корпус самолёта дёрнуло, раздался ужасный, закладывающий уши, металлический скрежет. Весь салон вибрировал. Ноги Кэтрин оторвались от пола. И если бы не ремни, то девушка подскочила бы высоко вверх. Через окно она увидела, как отламывается правое крыло, врываясь глубоко в землю, и поднимает тысячи брызг. Все происходило слишком быстро. Без крыла Кэтрин почувствовала резкий наклон на правый бок. Но потом всё так же резко выровнялось. Перед тем, как потерять сознание, Кэт отметила, что самолёт продолжает нестись вперёд, только уже не по воздуху. По ручью. Ещё один мощный удар. Голова девушки резко наклонилась вниз, затем хрустнув, откинулась на сидение. Ремни очень больно врезались в тело, выбив весь воздух из легких.
«Это конец!» — подумала она и потеряла сознание.
* * *
Кэтрин чувствовала холод. Такой невыносимый, что ноги сводило судорогой. Всё тело ужасно болело. Особенно рёбра. Ремни надёжно держали её в кресле, и не давали нормально дышать. Голова раскалывалась.
О, Господи! Выжила! Я выжила!
Кэт открыла глаза, но ничего не увидела. Всё расплывалось. Со второй попытки ей удалось сконцентрировать взгляд. Шея невыносимо болела. Как наутро, после рок концерта. Во рту стоял горький привкус желчи.
Первые радостные эмоции стали быстро сменяться потрясением от произошедшего. А потом и паникой.
Девушка с большим трудом повернула голову немного влево. От напряжения в глазах сразу же потемнело. Она ничего не смогла разглядеть. Кэт чувствовала, что была снова на грани потери сознания. Всё тело так сильно болело, словно она попала под КамАЗ. Казалось, что каждая косточка в её теле сломана. Возможно, так он и было. Да что же так холодно?
Кэтрин с неимоверным трудом опустила голову, и с ужасом увидела, что сидит по грудь в воде. Её руки всё ещё с силой сжимают подлокотники. И Кэт не смогла заставить пальцы разжаться. Руки так замёрзли в воде, что не хотели её слушаться.
«Не паникуй, не паникуй! — беззвучно повторяла она. — Не паникуй. Ты жива. Ты справишься. Не паникуй только».
Как ни странно, эти слова её немного успокоили.
Оставив попытки расшевелить свои пальцы, Кэтрин с усилием повернула голову в сторону кабины пилотов. Оба мужчины сидели без движения. Только не это! Боже, пусть с ними всё будет хорошо! Снова накатил приступ отчаяния и страха. Что, если все погибли, и она осталась одна? Кэт попробовала пошевелить ногами. Онемевшие, они сперва не хотели слушаться, но пересилив боль, Кэт сначала приподняла одну ногу, потом другую. Холод пробирал её до костей. Затем девушка стала шевелить руками, стараясь размять закоченевшие пальцы. Скоро ей удалось и это. Кэт долго возилась с неподатливым ремнём, и когда она, наконец, освободила себя, то на негнущихся ногах поспешила в кабину. Вода замедляла её движение, а большие каблуки-шпильки путались в смятом ковре. И в том, что упало при падении. Вода была мутной, серой, и очень холодной. Пола не было видно, и каждый шаг девушке приходилось разгребать что-то ногой, чтобы наступить туда.
— Джул, — голос у неё сел. Говорить не получалось, выходило только тихое сипение. Горло саднило. И при каждом выдохе перед ней зависало облачко белёсого пара. Как же холодно!
Сколько сейчас времени? Как долго она просидела в ледяной воде? Кэтрин по привычке подняла руку и взглянула на часы на своём запястье. Стрелки замерли на 9:45. Сейчас солнце было уже высоко, значит где-то около десяти-одиннадцати дня. Кэт заметила, что дверь в салон отсутствовала. Видимо её оторвало при падении вместе с крылом.
В салоне царил хаос. Всё, что могло упасть — упало. Плазменный телевизор разбился, и частично висел на перегородке в хвосте самолёта. Люстры под потолком отсутствовали, на их месте были рваные дыры с пучками проводов. В воде плавали куски чего-то серого, похожего на обивку потолка и какие-то пакеты. Кэт продолжала пробираться в кабину. Нужно спешить, вдруг пилотам нужна её помощь.
Девушка почувствовала себя нужной, и это чувство притупило страх и панику.
Каждое движение отзывалось болью в её теле, но Кэтрин, наконец, добралась до кабины. Оба мужчины не подавали признаков жизни. Она хотела кричать, но вышел только сдавленный стон. Руки у неё дрожали, перед глазами всё плыло, но каким-то чудом Кэт заметила, что у носа Джуллиана есть еле видимый пар. Он дышит! Слава тебе Господи! Действительно дышит! Живой.