Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами

Роман Михайлович пригласил верных людей. Отец председателя колхоза Николая Петровича Маскова, по прозвищу дед Петрок, сердечно произнес:
— Хорошо, что пришли, сынки. Худо, ежели в деревне нет Советской власти.
Когда все расселись, Кулеш рассказал о задачах группы.
— Располагаться нужно неподалеку от деревни, — [29] посоветовал Яким Кузнецов. — И о провианте не беспокойтесь. Поможем.
Партизанский лагерь устроили в глубине леса на берегу небольшого озера, соорудив несколько шалашей, землянок.
3 сентября состоялось первое заседание Себежского подпольного райкома партии. Доклада никто не делал, протокола не писали. Заседание было коротким, хотя выступали почти все. Обсуждали, с чего начать. Одни предлагали с диверсий, другие — с разведки. Точку зрения большинства высказал Кулеш:
— Нужно начинать с того, с чего мы уже фактически начали — с установления контактов с верными людьми. Пусть наша цепочка тянется от деревни к деревне. Надо разоблачать фашистскую пропаганду, организовывать саботаж мероприятий оккупационных властей.
Походы подпольщиков не остались не замеченными врагом. Оккупанты искали партизан, и довольно настойчиво.
Наступила холодная осень. Положение стало совсем тяжелым: не хватало оружия, не было взрывчатки, рации. И фашисты настойчиво вели преследование.
В Пустошском районе группа Марго попала в окружение, ей с большим трудом и потерями удалось оторваться от карателей. Однако в Пеновском районе снова нарвались на гитлеровцев. Уходили поодиночке и в отряд уже не собрались. Марго обморозил ноги. Его на санках отвезли в деревню Демьяницы Великолукского района, где жили родители. Деревушка стояла в стороне, от проезжих дорог. Сюда не заглядывали оккупанты. Это и спасло Марго.
В декабре Владимир Иванович с помощью подпольщиков был включен в создаваемый партизанский отряд Машагинского сельсовета. Здесь его и разыскал Андрей Семенович Кулеш.
Весной 1942 года Марго и Кулеш были вызваны в освобожденный Калинин и направлены на курсы по подготовке партизанских кадров. После обучения они с отрядом автоматчиков под прикрытием ночи перешли линию фронта.
На третьи сутки отряд проник в леса, памятные по трудному сорок первому году. У того же небольшого озера разбили лагерь, выработали план диверсий и разгрома [30] фашистских учреждений, взялись за восстановление связей с населением.
Взлетел на воздух мост через реку Адоль на большаке. Удачно прошли нападения на Ермоловский, Алушковский, Бессоновский и другие волостные полицейские гарнизоны. Почти каждую ночь прерывалось сообщение по железной дороге.
Гитлеровцы бросили на отряд Марго большие силы. Но теперь партизаны уже научились искусно маневрировать и наносить неожиданные удары по оккупантам.
В отряд вливались разрозненные партизанские группы, красноармейцы и командиры, выходившие из окружения. Скоро его численность достигла четырехсот человек. После этого была создана бригада.
По всем правилам военной науки была проведена операция по уничтожению крупного фашистского отряда. Об этом долго вспоминали партизаны Марго.
Одна из разведчиц сообщила, что в село Томсино на машинах приехало около сотни эсэсовцев. Вместе с солдатами гарнизона и полицейскими они заняли круговую оборону, прослышав о предполагаемом нападении партизан на село. Но партизаны не торопились. Прошел день, другой... Эсэсовцы решили вернуться в Себеж. Тогда Марго распорядился одному отряду устроить засаду на Себежской дороге, предварительно взорвав мост на реке Лосьме, а другому — атаковать томсинский гарнизон.
С наступлением темноты отряд засады занял позиции на склоне лесистой горы. Вскоре послышался шум семитонных «бюссингов». Не успела показаться из-за поворота головная машина, как по фашистам ударили партизанские пулеметы. Гитлеровцы бросились в кюветы, стали отстреливаться. Машины спустились под гору и развернулись. Эсэсовцы не решились продолжать бой.
Подобрав убитых и раненых, они бросились в сторону деревни Хохлово. Здесь их ожидал сюрприз — мост через Лосьму был разрушен. Фашисты оказались в ловушке. Пришлось им восстанавливать переправу под прицельным огнем партизан.
Эхо боя хорошо было слышно в Томсине. Оставшиеся там солдаты и полицейские запаниковали. Это позволило главным силам бригады ворваться в село и без особого труда перебить всех сопротивляющихся.
Впервые народные мстители по-хозяйски, не таясь, [31] разместились в крупном населенном пункте. Захваченное в складах имущество и зерно было роздано местному населению.
К лету 1943 года партизаны активизировали наступательные действия, смелее стали нападать на вражеские гарнизоны. В деревне Заситино, например, размещался гарнизон оккупантов, хорошо оснащенный автоматическим оружием. У немцев были в придачу танк и пушка. Три отряда бригады Марго внезапно атаковали этот гарнизон и захватили все войсковое имущество, в том числе танк и орудие.
Партизаны стали хозяевами в Себежском районе, разогнав оккупационные власти. Многих фашистских ставленников — старост деревень и полицаев — партизаны уничтожили. Другие прихвостни укрылись в Себеже и на железнодорожных станциях под защитой сильных гарнизонов.
Но особенно возросла активность партизан после того, как стали летать к ним наши самолеты, возить боеприпасы, взрывчатку, газеты.
Иногда нам не хватало ночного времени, чтобы вернуться к себе на базу. Тогда мы оставались у партизан на дневку и маскировали самолет ветками. Рассказывали им о событиях на других фронтах, становились как бы информаторами и агитаторами. Часто были свидетелями их боевых действий. Да и не только боевых. Я, например, очень любил читать их стенные газеты. Правда, здесь не называли полных фамилий, но партизаны отлично знали, о ком идет речь.
В стенных газетах сообщалось о героической гибели товарищей, об удачных операциях. Вот одна, например:
«Группа партизан во главе с тов. У., выполняя задачу прервать телефонную связь гитлеровцев, внезапно услышала шум танкового мотора. Поблизости стоял высокий мост. Партизаны отбежали от телеграфных столбов и стали подпиливать сваи. Скоро показалась колонна карателей. Впереди шли два танка и бронетранспортер, дальше грузовики с солдатами. Первые два танка въехали на мост. Не выдержав их тяжести, он рухнул. Танки скрылись под водой. А партизаны со своего берега открыли огонь по пехоте. Своим поступком они сорвали задуманную фашистами операцию по уничтожению партизанского отряда товарища Г.». [32]
И таких заметок было много. За неимением бумаги, они писались на обратной стороне фашистских воззваний и приказов, захваченных в комендатурах, на немецких военно-топографических картах и даже обоях.
...Как только гитлеровцы узнали, что мы переключились на ночную работу, они на пути нашего следования к партизанам установили зенитные пулеметы и пушки, а также прожектора. Если применить охотничий термин, то прожектора выполняли ту же роль, что и гончие, поднимающие из зарослей зверя. Попав в их ослепительные клещи, самолет превращается в освещенную мишень, которую сбить легче всего.
На моего друга Сережу Борисенко прожектора действовали так же, как на быка красная тряпка, немецкие прожектора попортили ему немало крови.
И Борисенко стал искать эффективный метод борьбы с ними. Подразумевая под прожекторами глаза, а под зенитками кулаки, он повторял:
— Фашисту глаз выбьем, пусть тогда впустую кулаками машет.
В конце концов придумал Сережа хитроумную штуку, поделился с нами и нашими командирами. Порешили дело не откладывать в долгий ящик. Вылетело, скажем, к партизанам пять-шесть самолетов. Минут за десять раньше поднималась в воздух первая пара. Один самолет шел на обычной высоте и привычной для немецких зенитчиков, другой — много выше. Заслышав рокот ненавистных моторов «русс-фанер», гитлеровцы включали прожектора, открывали стрельбу по первому самолету. Тем временем другой с выключенным мотором пикировал на прожектор и точно клал бомбы в цель. Вылетевшие позже уже спокойно продолжали полет до партизанских костров.