Ради острых ощущений. Гремучая смесь

Тут я увидела, что охранники Козакова вооружены — автоматы с короткими дулами показались мне настолько крохотными, что я даже не заметила, как сопровождающие моего мужа люди извлекли их, распахнув пиджаки. Теперь под прицелом были все находящиеся в комнате.
— В эту не целься! — устало бросил Кирилл Козаков одному из своих подручных, наверное, новенькому. — Видишь же, что я с ней разговариваю!
Зловеще сверкавшее металлическим блеском дуло автомата отвернулось от меня.
— Я ничего не понимаю! — продолжал неистовствовать Кирилл. — Мне приходится звонить твоей бабушке, Евгения Михайловна со-бщает мне, что ты устроилась к каким-то коммерсантам домработницей!
— А что в этом такого? — спросила я, начиная понемногу понимать причину гнева моего благоверного. — Работа не хуже всякой другой…
— Вот пусть всякие другие и работают прислугой, а чтобы моя жена…
— Бывшая жена, Кирилл!
— Какая хрен разница! — возмутился Козаков. — Бывшая, нынешняя… Я что, мало тебе плачу? Ну ты так и скажи! А что это за демонстрация! Перед знакомыми неудобно, в конце концов!
— Это мы с тобой еще успеем обсудить, — пообещала я, — ты лучше скажи, как ты здесь оказался. Ты следил за мной, что ли?
— Еще чего! — фыркнул Кирилл. — Просто поехал по адресу, который продиктовала мне Евгения Михайловна, с тем чтобы разрбраться с тобой и с твоими хозяевами. Не успел я подъехать, как вижу тебя с этой девкой — бежите к автобусу как угорелые.
«Ах вот в чем дело, — с облегчением вздохнула я. — Мы просто разминулись!»
— Я велел шоферу ехать за автобусом, — продолжал Кирилл, — но у светофора мы немного замешкались, а вы уже выскочили и юркнули в эту девятиэтажку. Я минут десять торчал внизу и вдруг увидел тебя в окне. Я сразу понял, что-то происходит, вызвал охрану и стал ломиться в квартиру.
— Это частное владение! — пискнула Валя. — Вы нарушаете Конституцию.
— На твоем месте я помолчала бы, голубушка, — цыкнула я на нее. — Скажи спасибо, что мне пока не интересно устраивать с тобой разборки.
— Подожди, — остановил меня Кирилл, — так получается, что я пришел зря?
— Нет-нет, — успокоила я его, — твое вмешательство было вполне своевременным. Но сейчас мы просто встанем и уйдем отсюда.
— А с этими что делать? — Кирилл кивнул на насупившегося Зуя и Валю.
— Ничего, — пожала я плечами, — будем считать, что инцидент исчерпан.
— Так инцидент все-таки был? — не унимался Кирилл. — Слушай, да что с тобой творится? То тебя видят в какой-то странной компании, то ты ни с того ни с сего идешь наниматься в прислугу.
— Я все тебе объясню, — пообещала я, — но немного погодя. А сейчас пошли отсюда.
Зуй проводил меня удивленным взглядом. Еще бы! Ведь он ожидал, что его сейчас тщательно размажут по стенке. Но в мои планы не входило устранять со сцены ни его, ни Валю — слишком высоки были ставки в этой игре. И потом, ведь если Знаменские действительно так опасны, то Зуй с Валей вполне уравновешивают парочку моих хозяев — вот пусть и сталкиваются лбами сколько им влезет. А мне нужен клад, и я его получу!
Мое отсутствие прошло незамеченным. Когда я вернулась к Знаменским (помягчевший от своего рыцарского поведения Кирилл соблаговолил меня подвезти к особняку), Дарья еще спала. Пробудилась моя хозяйка ближе к обеду и с полчаса бесцельно шаталась по этажу в халате, приходя в себя после снотворного. Несколько чашек кофе вернули ее к жизни, но выглядела она по-прежнему паршиво, и настроение у нее было смурное.
Я посоветовала ей поставить на окна решетки и провести сигнализацию — мало ли что может случиться. Дарья с энтузиазмом восприняла эту идею и стала обзванивать по телефону всевозможные конторы. Наконец, отыскав то, что ей подходило, она сначала долго торговалась, а потом потребовала немедленно прислать мастеров, чтобы они приступили к работе уже сегодня.
Дарья явно скучала по мужу и ринулась воплощать мое предложение в жизнь с бешеной энергией. Когда прибыли мастера, Знаменская мгновенно принялась ими командовать, словно офицер ротой солдат.
Я просто поражалась ее деловитости! Моя хозяйка распоряжалась рабочими с таким знанием дела, так хорошо разбиралась в самых загадочных для меня инструментах, что я даже задумалась — а кем была Даша до того, как она вышла замуж за Знаменского? Может быть, из рабочих? Стеклила окна, циклевала полы? Не всегда же она была такой озабоченной и в то же время несчастной стервой, какой я узнала ее.
Чем дольше я наблюдала за тем, как Даша руководила рабочими, тем сильнее росло мое удивление. Обычно мастера не любят, когда вмешиваются в их работу, но тут контакт был уставновлен буквально сразу же — можно сказать, что работяги приняли Дашу за «своего парня» и даже не стеснялись при ней материться.
И, что не менее любопытно, она совершенно спокойно на это реагировала. А попробовала бы я матюгнуться, попадись ей под горячую руку! Да Знаменская бы меня просто растоптала!
«Кем она была до замужества? До замужества… Стоп, а при чем тут замужество, — вдруг подумала я. — Они же не зарегистрированы. И тем не менее носят одну фамилию. Что-то тут не так…»
Мастера, как ни подгоняла их Даша, не успели закончить за день и ушли, сделав работу лишь наполовину. Знаменская проинспектировала результаты их деятельности и осталась довольна. Энергия просто перла у нее через край, и Даша металась по квартире, как волчица в клетке. Наконец она подмигнула мне и выудила бутылку с коньяком из заветного шкафчика.
— Под мою ответственность, — серьезно произнесла она, увидев мой умоляющий взгляд.
— Но ваш супруг мне строго-настрого запретил с вами пить, — пролепетала я.
— Плевать! — махнула рукой Даша. — Сегодня он вряд ли приедет, а завтра я буду как огурчик. Ну что, лимончик порежешь?
Мы расположились в столовой. Даша с удовольствием потягивала «Хеннесси», наслаждаясь букетом. Наскоро наструганные мной дольки лимона, щедро посыпанные сахарным песком, возвышались на блюдце, и Знаменская то и дело отправляла их себе в рот, причмокивая от удовольствия. Наконец, когда половина бутылки уже была опустошена, Дарья расслабилась и попросила меня:
— Слушай, а я ведь ничего о тебе не знаю! Расскажи мне что-нибудь из своей жизни!
— Да, в общем, не было в ней ничего особенного! — пожала я плечами.
— Ну все-таки, — настаивала Дарья, — я же вижу, что ты не с улицы, что в тебе есть какой-то лоск. Образование небось высшее?
— Я психолог по специальности, — призналась я. — Но с работой сейчас как-то…
— Все ясно, можешь не объяснять, — оборвала меня Даша. — Хм, психолог… Эт-то интересно. Я люблю всякие психологические тесты.
— То, что печатается в дамских журналах — это все чушь собачья, — улыбнулась я. — Есть специальные серьезные методики…
— Ну например? — азартно откликнулась Даша. — Ты вот можешь меня как-нибудь… ну это… протестировать по-серьезному?
— Да, конечно, — неохотно отозвалась я, — только это займет уйму времени. Надо анализировать полученные данные, на это уйдет час, а то и два.
— А разве мы торопимся? — улыбнулась Даша. — Ну давай, пройдись по мне своей методикой, а мы посмотрим, каковы достижения психологии.
Мне пришлось протопать в свою комнату и извлечь из сумки свернутую пополам методичку, которую я несколько лет назад составила для экспериментальной группы психологов научно-исследовательского центра.
— Значит, так, — пояснила я, — сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать. Желательно искренне.
— А если я совру? — игриво посмотрела на меня Даша. — Вдруг я специально буду говорить неправду, что тогда покажут твои тесты?
— Они в любом случае покажут то же самое, — снисходительно посмотрела я на нее. — Поправка на ложь заложена в этой методике, и как бы ни старался вилять пациент, ему никуда не деться.
И действительно, Дарья откровенно издевалась надо мной, отвечая на вопросы. Мне кажется, что ответы она брала с потолка, а когда приходилось выбирать из предложенных вариантов тыкала наугад в первый попавшийся. И тем не менее я была уверена, что кое-что мне должно было приоткрыться — ведь перед тем как выбрать ответ, Дарья все же хотя бы просматривала предложенные варианты, и кое-что подсознательно оседало у нее в мозгу и обязательно проявлялось при ответах на следующие вопросы.