Том 21. Поцелуй мой кулак

— Ты так думаешь? — проскрипел Киллиано. — Прекрасно! Мне это тоже надоело. Уондерли призналась в соучастии в убийстве Херрика и обвинила в этом тебя. Она подписала соответствующие документы. Что ты на это скажешь? Дело в шляпе, и, видит бог, тебе придется не сладко. Я отдал приказ, чтобы тебя задержали живым или мертвым…
— О'кей, Киллиано! Ты сам напросился на это. Я не успокоюсь, пока не поимею твою шкуру и не прибью ее к дверям твоего дома. И никто не сможет меня остановить!
Я повесил трубку и вернулся к Тиму Дувалу, ожидающему меня в потрепанном «Меркурии».
— Она в тюрьме, — сообщил я, влезая в машину и садясь рядом с ним, хлопнув дверцей. — Мерзавец сказал, что она во всем призналась.
Он обеспокоенно глянул на меня.
— И что мы будем делать? — спросил он, трогаясь с места.
— Для начала вернемся к тебе, — сказал я, прикуривая и стараясь унять дрожь в руках. — Нужно подумать, как ее вытащить оттуда. Это достаточно трудно, но меня ничто не остановит до тех пор, пока девушка не будет на свободе.
— Тебе это никогда не удастся, — с сомнением произнес Тим. — Именно этого они и ждут, и уж будь спокоен, приготовили достойную встречу.
— Не думаешь же ты, что я оставлю девчонку в их грязных лапах? — сердито буркнул я. — Мы вытащим ее оттуда.
Он кивнул.
— Все понятно. Но я пока не вижу, как это сделать.
Я щелкнул пальцами.
— У тебя есть на примете хороший адвокат?
— Джед должен знать.
— Необходимо, чтобы кто-то представлял ее интересы. Они не смогут помешать адвокату войти к ней в тюрьму. Я позвоню Джеду, как только он вернется. Жми на всю катушку!
Едва мы приехали, я тут же соединился с Дэвисом. Тим и Хэтти с надеждой смотрели на меня.
— Они схватили малышку, — без обиняков сообщил я Дэвису, едва тот поднял трубку. — Один мерзавец, который помогал тащить провизию на борт катера, донес на нее. Была обещана награда, и эта жадная сволочь не устояла. Они заставили ее подписать фальшивые показания. Мне необходим адвокат. Ты можешь это устроить для нее?
— Без проблем! Копинджер с удовольствием займется ее делом. Он ненавидит Киллиано. Я сейчас же еду к нему. А где малышка?
— В городской тюрьме. И послушай, я заплачу любые деньги. Скажи своему приятелю, чтобы он немедленно отправлялся туда. Когда все будет улажено, приезжай сюда. Есть разговор.
— Понятно, — коротко ответил Дэвис.
Положив трубку, я встал. Тим выжидательно смотрел на меня.
— Все в порядке?
Я утвердительно кивнул.
— Он появится здесь, как только устроит дело с адвокатом, — сказал я, подходя к окну.
Я не понимал, что со мной творится. Никогда ничего подобного я не ощущал. Меня бил озноб, мускулы конвульсивно сокращались, как у лошади, безуспешно пытающейся отогнать мух. Горло пересохло, а сердце было готово выскочить из груди. Мне хотелось бежать в тюрьму и стрелять, стрелять. И наплевать, что будет со мной, лишь бы удалось пристрелить нескольких подонков, мучающих ее там, в тюрьме.
— Налей мне выпить, — сказал я, не оборачиваясь.
Тим налил виски. Я повернулся к нему.
— Если мне не удастся вытащить ее оттуда, я подвергну город огню и разорению! Киллиано или я: двоим нам не жить на этом свете!
— Садись! — спокойно сказал Тим.
— Как ты не можешь понять! Надо было ее арестовать, чтобы до меня дошло, насколько дорога для меня эта девушка! Теперь я перехожу в атаку, и тем хуже, если кто-то встанет у меня на пути.
— Успокойся! — Тим толкнул меня на стул. — Я понимаю, какое это для тебя несчастье, но ты во многом упростишь работу этим мерзавцам, если потеряешь голову. Только призвав на помощь спокойствие и ум, можно добиться результата! А если ты бросишься в драку очертя голову, то просто сыграешь на руку Киллиано.
Я глубоко вздохнул и попытался улыбнуться.
— Ты прав, Тим, — сказал я. — В настоящий момент я в бешенстве, и, как ты правильно заметил, ни к чему хорошему это не приведет. Нужно как можно скорее вытащить ее оттуда. Что ж, придется пораскинуть мозгами. Для начала поедем посмотрим, как выглядит тюрьма.
— Подожди Джеда, — посоветовал Тим. — Он хорошо знает это мрачное место. Ни к чему лишний раз рисковат ь.
— Хорошо. Подождем Дэвиса.
Мы прождали его два часа, самые длинные два часа в моей жизни. Я не хотел бы заново пережить их.
Дэвис появился около трех часов дня, когда солнце палило вовсю. Он обливался потом, но был полон оптимизма.
— Я договорился с Копинджером, — сразу отрапортовал он. — Он поехал повидать малышку, а потом тут же приедет сюда.
— Садись. Это правда, что она подписала показания?
Он кивнул.
— Они заставили ее проделать это перед журналистами. Так что читайте сегодняшние газеты. — Он достал гребешок и причесал волосы. — У них было шесть часов на ее обработку. И лишь только после этого сообщили о ее аресте. Этого времени вполне достаточно, чтобы заставить разговориться любую женщину.
— Перестань! — воскликнул Тим.
— Все в порядке, — я чувствовал, что холодею. — У меня нет никаких иллюзий относительно того, к каким методам прибегли эти негодяи. Но, в конце концов, они заплатят за все. — Я закурил, в то время как мои собеседники обменялись взглядами. — У кого-нибудь есть идея, как вытащить ее оттуда? — спросил я, глядя на Дэвиса.
Некоторое время он молчал.
— Освободить? — недоверчиво переспросил он. — Но это просто невозможно! Эта тюрьма — настоящая крепость. Флаггерти направил туда двенадцать копов. Я поехал вместе с Копинджером, но они не разрешили мне войти. Они ждут, когда ты там появишься. На крыше установлены два прожектора, у всех сторожей автоматы. У них есть даже сторожевые овчарки. Нет ни единого шанса пробраться туда.
Внезапно я почувствовал себя лучше.
— И все же я сделаю так что она выйдет из тюрьмы!
— Хотелось бы узнать, как ты это проделаешь? — глаза Дэвиса распахнулись пошире.
— Эта тюрьма около магистрали?
Он кивнул.
— Она находится примерно в четверти мили от Национального шоссе номер четыре.
— Я поеду туда и посмотрю… Когда вернется Копинджер?
— Приблизительно через час. Я поеду с тобой и заберу адвоката. Что ж, у тебя есть шанс прокатиться по дороге… как это уже было проделано вчера ночью.
— О'кей, — я пожал плечами, взяв специальный полицейский револьвер 38-го калибра, принадлежавший до недавнего времени Бату. Это действительно превосходное оружие, но мне было жалко «люгер». Внимательно осмотрев револьвер, я сунул его за пояс. — Так ты по-прежнему в игре? — спросил я Дэвиса.
Он удивленно уставился на меня.
— Разумеется!
— Я задал вопрос потому, что с сегодняшнего дня отступления уже не будет. Это смертельная схватка.
Он почесал затылок, потом пожал плечами.
— Я играю.
Я посмотрел на Тима.
— А ты?
Он утвердительно кивнул.
— Прекрасно, — я не мог не восхищаться мужеством своих друзей.
Я вышел, и Дэвис последовал за мной.
  
2
 
Копинджер был человеком небольшого роста, примерно сорока лет, со смуглой кожей и черными глазами, холодными и проницательными. Вид у него был немного флегматичный, но что-то подсказывало мне, что он знает намного больше, чем это кажется на первый взгляд.
— Она в очень плохом состоянии, — заявил он, как только сел в машину. — Не знаю, что они с ней проделывали, но, безусловно, дело не чисто. — Он покачал головой, достал из кармана пакет с табаком и листок темной бумаги и начал скручивать сигарету. — Можно сказать, она едва дышит.
Волосы шевельнулись у меня на голове.
— Что она вам сказала?
Он закурил, сделав несколько затяжек.
— Она заявила, что убила Херрика, — произнес он бесцветным голосом. — Вот и все, что она сказала. Несмотря на то, что я оставался с ней наедине, она, как сомнамбула, повторяла только эти слова и повторяла их даже тогда, когда я сообщил, что работаю на вас. — Он снова покачал головой. — Она пропала, Кейн. Я ничего не могу сделать. Мы можем объявить ее невменяемой, но это ничего не изменит.