Проект «Кракен»

– Даже если это правда, – сказал Лансинг, – ты отклонился от темы. Я хочу найти того, кто взял наши деньги. В данный момент мне не нужна вторая «Мамба».
– Дело в том, что такая программа искусственного интеллекта будет идеальным охотником. Дайте ей задание найти того, кто украл ваши деньги, и запустите в систему – и она, словно охотничья собака, пойдет на запах, от сервера к серверу, проследив цепочку прокси-серверов до самого источника. За день она способна сделать то, на что у меня уйдет десять лет.
Дж. Паркер покачал головой:
– Я в это не верю. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– А тот взрыв в НАСА? Меланкур знает, что там на самом деле случилось. Это секретная информация. Программа показала себя хорошо, прошла все тесты. А потом ее загрузили в экспериментальную лодку, плот с датчиками, камерами и микрофонами. И программа свихнулась. Запаниковала. Взбесилась и устроила взрыв.
– Не уверен, что понимаю, почему это делает программу хорошей.
– Фишка в том, что она мыслила как человек. Пыталась спастись. Подумай. Это же потрясающе! Но программа искусственного интеллекта была уничтожена взрывом, и поэтому мы должны написать новую.
Лансинг вздохнул. Моро всегда так легко увлекался…
– Предположим, что все это правда, но как ты собираешься достать руководство программиста и написать программу? – попытался он охладить пыл хакера.
– У Меланкур есть копия, и она согласна помочь мне написать код. Она уже в деле. Ей нужны деньги, и она считает, что в НАСА ее недооценивают… И самое главное, у нее зуб на Шепард, которая приставала к моему приятелю из «Джондоу», хотя тот трахал Меланкур. Вдвоем мы напишем программу, которая выследит подонка, стянувшего наши деньги. – Эрик наклонился вперед, дыхнув запахом личи в лицо собеседнику. – Меланкур стоит сто тысяч.
Лансинг посмотрел на свой опустевший стакан:
– Большие деньги. Мне нужны доказательства, что это сработает.
– Поверь мне. Пожалуйста.
– Сначала я хочу увидеться с ней.
– Не проблема. – Программист улыбнулся, откинулся назад, перевернул бокал из-под мартини и, громко хлюпая, слизнул языком последние капли напитка. Потом он поставил бокал на стол. – Мне любопытна одна вещь. Когда ты найдешь парней, которые проделали это с нами, что ты с ними сделаешь?
– Я много думал. Понимаешь, то, что они с нами сделали, абсолютно законно. В суд с этим не пойдешь.
– Обидно.
– На кону наша репутация. А в бизнесе репутация – это все.
– Точно.
– Мы должны заявить о себе. Нельзя это так оставлять. Другие должны понять, что тот, кто с нами так поступил, наказан.
Моро кивнул.
– Варианты у нас ограничены. На самом деле всего один, – продолжал Паркер.
– Какой именно?
– Я хочу их убить.
Эрик молча смотрел на него широко раскрытыми глазами.
– Правда?
– Да. Правда.
 
15
 
Когда Форд был моложе, он задался целью подняться на все четырнадцатитысячники в штате Колорадо – горы высотой больше четырнадцати тысяч футов. Он покорил пять вершин, а потом занялся другими делами. Вся его жизнь состояла из череды увлечений – Уайман переходил от одного к другому, не в силах ничего довести до конца. Но тот опыт подсказал ему идею для легенды: нужно притвориться одиноким альпинистом, который собирается покорить могучее трио четырнадцатитысячников в горах Сангре-де-Кристо выше ранчо «Лейзи Джей». Три вершины были хорошо видны издалека – Бланка-Пик, Эллингвуд-Поинт и Литтл Беар – и считались здесь самыми сложными.
Но прежде чем воспользоваться этой легендой и отправиться в горы, Форд собирался поговорить с владельцем «Лейзи Джей», которого звали Майк Клентон. Девять лет назад Клентон взял на работу Мелиссу, когда она была трудным подростком.
После своих неудачных попыток поиска Мелиссы Шепард ФБР практически ушло с ранчо, оставив специального агента наблюдать за обстановкой и охранять вещественные доказательства. Фамилия этого человека была Спинелли, и Уайману приказали поддерживать с ним связь.
Ворота ранчо представляли собой два ствола дерева с перекладиной, на которой висел череп лося с громадными рогами. Форд ехал по территории ранчо, и перед ним расстилалась поросшая травой прерия со стадами коров – на фоне внушительных гор, верхние гряды которых были покрыты свежим снегом. Живописная дорога привела к длинному деревенскому дому в роще тополей рядом с журчащим ручьем. Блестящие желтые листья деревьев шелестели на ветру. Форд остановил машину на грунтовой стоянке перед домом. На краю площадки стоял коричневый «Форд Краун Виктория». Дальше располагалась конюшня, а за ней – стойла, загоны и орошаемые пастбища.
Не успел детектив подняться по ступенькам крыльца, как из дома вышел старик. Из-под его ковбойской шляпы выбивались седые волосы. Прищурившись, он посмотрел на неожиданного гостя, и выражение его лица никак нельзя было назвать дружелюбным. Он был в пыльных джинсах, а сапоги его были заляпаны конским навозом.
– Уайман Форд, – представился сыщик.
Мужчина не обратил внимания на протянутую руку гостя, и она повисла в воздухе.
– Еще один следователь? – спросил он хмуро.
– Я надеялся, это не так очевидно. – Форд убрал руку.
– На кого вы работаете?
– Управление по разработке политики в области науки и техники, Белый дом.
Старик снова прищурился:
– Вы хотите сказать, что работаете на президента?
– В каком-то смысле.
– Мне он не нравится. Я не голосовал за него четыре года назад и теперь не собираюсь. Говорят, у него сердце пошаливает. Как такой человек будет справляться со стрессами? Что, если он свалится с сердечным приступом, когда Северная Корея запустит ракету с ядерной боеголовкой?
Уайман подавил раздражение, которое у него вызывал говорливый мужчина.
– Мистер Клентон, лично мне президент тоже не нравится, но это не имеет отношения к делу, – ответил он сухо. – Политика не входит в мое задание.
Хозяин ранчо хмыкнул:
– Чем могу быть полезен?
– Я хотел бы задать вам несколько вопросов и взглянуть на сожженную машину.
Майк сдержанно кивнул:
– Я отвезу вас на грузовике. На этой арендованной жестянке вы туда не доберетесь.
Форд пошел вслед за Клентоном и сел на пассажирское сиденье потрепанного пикапа, пропахшего моторным маслом и сигаретным дымом. Они поехали через ранчо в сторону гор по дороге, которая становилась все хуже и хуже. Старик закурил, не спросив разрешения, и кабина заполнилась тошнотворным дымом – даже несмотря на опущенные стекла.
– Значит, вы знали Мелиссу, когда она была еще подростком? – спросил детектив.
– Знал.
– Как она попала на ранчо?
– У нее были неприятности с законом, и Мелисса приехала на лето, чтобы тут поработать. Это было… минутку… девять лет назад. Ей тогда исполнилось восемнадцать.
– Почему она приехала именно сюда?
– Я знаком с ее дядей. Вместе учились в школе.
– В школе? Какой школе?
– Йельской школе права.
Форд невольно рассмеялся:
– Вы не похожи на выпускника Йельской школы права!
– Обожаю сообщать этот маленький факт ничего не подозревающим людям и разрушать их предположения, – усмехнулся Клентон.
– Как же вы оказались тут?
– Заработал немного денег на корпоративном праве.
Обнаружил, что в этом бизнесе больше тупиц, чем среди стада техасских лонгхорнов [2]. Поэтому я вышел в отставку, приехал сюда, купил ранчо и стал заниматься лошадьми и коровами.
Сыщик посмотрел на него с удивлением. Ничего себе, «немного денег» – хватило, чтобы купить сорок одну тысячу акров земли!
– Вы в курсе, какие у нее были неприятности? – спросил Уайман.
– Наркотики. Воровство.
– Что за наркотики, марихуана?
– Да, а еще мескалин и грибы. Если я не ошибаюсь, она вместе с приятелями угнала машину… а может, украла автомобильный радиоприемник.