Проект «Кракен»

– Никакого вымогательства. У меня есть кое-что получше, и я хочу получить за это деньги. Все очень просто, – ответила программистка.
Лансинг с трудом подавил раздражение.
– Я пытался ее уговорить. – Жалобные нотки в голосе его партнера еще не исчезли. – Клянусь, но она настаивала, что будет иметь дело только с вами!
Дж. Паркер поерзал на стуле, скрестил ноги:
– Расскажите подробнее, доктор Меланкур.
Женщина быстрым движением откинула челку со лба. Однако волосы снова упали ей на глаза, и она смахнула их еще раз.
– Мы не можем написать новую программу – но нам это и не нужно, – объявила она.
– Почему?
– Потому что программа уже существует. И она… выдающаяся.
– Вы можете достать ее для нас?
– Я могу помочь вам получить ее. Я знаю, как ее найти.
– Помочь получить? Либо у вас есть программа, либо нет. За сто пятьдесят тысяч я хочу, чтобы вы преподнесли нам программу на тарелочке с голубой каемочкой, – потребовал Паркер.
– Я не могу этого сделать. Поверьте, эта программа сделает вас богатым! Очень, очень богатым. Если вы запустите ее на торговую площадку, то за несколько минут вернете свои деньги. И это не преувеличение. Я программист. И знаю, о чем говорю.
– Расскажите мне об этой программе.
– Ее назвали «Дороти». Она разработана для зонда «Эксплорер», который должен был исследовать Титан. И она не была уничтожена взрывом. Она по-прежнему существует, и ее можно заполучить.
– Вы имеете в виду программу, которая дала сбой и стала причиной взрыва, убившего семь человек? И хотите, чтобы я за нее заплатил? – возмутился бизнесмен.
– Совершенно верно, программа спровоцировала взрыв. Но есть кое-что еще – засекреченное, что произошло после этого. Программа не взлетела на воздух вместе с космическим зондом. Перед самым взрывом она сбежала.
– Сбежала? – переспросил Лансинг. – Что вы имеете в виду?
– Это очень необычная программа. Искусственный интеллект, – стала объяснять Патти. – Вы знаете, что это такое?
– Естественно, – кивнул Дж. Паркер.
– Когда произошла авария, программа выпрыгнула из «Эксплорера» и убежала в Интернет, где с тех пор и прячется.
– Не уверен, что понимаю.
– Я имела в виду, что программа – «Дороти» – испугалась. А теперь убежала и скрывается.
– Но я пока не услышал ничего, чтобы прийти к выводу, что эта программа представляет для нас хоть какой-нибудь интерес, – заметил Лансинг.
– Такой программы еще не было. В разработку Дороти вложили пять миллионов долларов. Она мыслит самостоятельно. Она перемещаема. Может выполняться на любом железе. Учится на ошибках, – принялась расписывать детище Мелиссы ее заместительница. – Это бестелесный электронный мозг огромной мощности. Небольшая настройка, и она сможет преодолевать любую защиту, взламывать пароли, красть деньги, зарабатывать на инсайдерской информации… Она сможет даже создавать деньги электронным способом. Когда вы получите программу «Дороти» и модифицируете ее для своих целей, то будете управлять Уолл-стрит.
Миллионер перевел взгляд на Моро:
– Такое возможно?
Тот раздраженно развел руками, что означало: «Не знаю».
– Откуда вы это знаете, если информация засекречена? – вновь повернулся Паркер к женщине.
– Я была там, на месте взрыва. И меня тридцать часов допрашивали эти идиоты следователи. Было совсем не трудно сделать вывод из их вопросов, особенно когда я делала вид, что ничего не понимаю, и стала вытягивать из них дополнительную информацию.
– Разве может программа быть похожей на бестелесный мозг?
– Вам, наверное, известно – должно быть известно, – что Алан Тьюринг математически доказал: компьютерная программа способна вычислить все, что может быть вычислено в реальном мире. Мышление подобно вычислениям. Поэтому программа искусственного интеллекта способна додуматься до всего, до чего додумается человек.
– Смелая гипотеза, – сказал Лансинг.
– Это не гипотеза, а доказанная теорема, – поправила его Патти. – Я одна из тех, кто разрабатывал Дороти. За прошедшие два года я видела, как она совершенствуется, и стала задумываться о более широком применении подобных программ. Я не такая, как другие программисты – чокнутые гении. Я живу в реальном мире. И вижу потенциал программы – особенно на Уолл-стрит.
– И где же находится эта… э… Дороти?
– Бродит по Интернету. Бедная заблудшая душа.
– И как же мы получим ее?
– Именно на этом я и собираюсь заработать, – сказала Меланкур. – У Дороти есть уникальный идентификатор. Строка из двухсот пятидесяти шести шестнадцатеричных чисел, встроенная в тело программы. Некодирующих чисел. Номер легко читается извне, но полностью скрыт от самой программы. Дороти не может изменить или скрыть эти цифры. Искусственный интеллект даже не знает о них. Как будто у программы на спине есть надпись крупными буквами: «МЕНЯ ЗОВУТ ДОРОТИ, И Я ЗДЕСЬ!»
– У вас есть этот идентификатор?
– Да. И еще у меня есть инструкция программиста. Эти две вещи обойдутся вам в дополнительные пятьдесят тысяч. Для вас это выгодная сделка, мистер Лансинг.
 
22
 
Уайман Форд и Мелисса Шепард вернулись на ранчо «Лейзи Джей» ближе к вечеру, после долгого спуска с гор. Форд всегда гордился своей выносливостью, но его спутница, похоже, выразила свою неприязнь к нему тем, что загнала его до полусмерти. Ноги теперь казались сыщику резиновыми. Майка Клентона они нашли на веранде, в кресле-качалке, – бывший специалист по корпоративному праву из Йеля носил помочи и курил трубку из высушенного кукурузного початка. Увидев гостей, он встал, зацепив большие пальцы рук за петли для ремня.
Шепард привязала жеребца к коновязи и сняла с седла ружье. Они подошли к ступенькам крыльца.
Мелисса остановилась. Вид у нее был пристыженный.
– Привет, Клент, – сказала она. – Давненько не виделись, а?
Хозяин ранчо хмуро смотрел на девушку:
– Ты проехала мимо, даже не поздоровавшись.
– Я торопилась. Извини, что взяла твое оружие. – Мисс Шепард протянула ему ружье и вытащила из-за пояса пистолет.
Клентон молча взял и то и другое и отложил в сторону:
– Плевать мне на оружие. Меня волнуют прошедшие девять лет. Ты уехала отсюда и словно исчезла с лица земли. Ни слова, ни открытки, ни ответа на мои письма. Почему?
– Я не из тех, с кем поддерживают отношения, – объяснила ученый.
Майк пристально смотрел на нее:
– Мне не нравится ваше поведение, юная леди. Так с друзьями не поступают. Ты была мне как дочь, я спас твою задницу, а ты уехала и ни разу не дала о себе знать.
Его гостья растерянно переминалась с ноги на ногу. Вся ее бравада куда-то делась.
– Мне очень жаль, Клент… Правда, – стала объяснять девушка. – Я хотела тебе написать, но… Ты знаешь, как это бывает… Просто жизнь идет дальше.
– Неубедительное оправдание, – покачал головой ее старый друг. – Ты должна лучше обращаться с людьми, которые тебе помогли. Ты не отвечала на письма, и я боялся, что ты в тюрьме, – а потом узнал, что ты исправилась и добилась блестящих успехов в НАСА. И ни слова мне. Обидно.
Плечи у программистки поникли, и Форд увидел неуверенного подростка, которого вызвали на ковер, виноватого и униженного.
– Я не оправдываюсь, – пробормотала Шепард. – Мне правда очень, очень жаль. Только нет никаких блестящих успехов, о которых ты мечтал. Я облажалась. Погибли семь человек.
Майк долго молчал, а потом выпрямился и отеческим жестом положил ладонь на плечо своей бывшей подопечной:
– Я сказал, что хотел, и больше не будем об этом. Идем в дом и выпьем чего-нибудь холодного. А что до вас, Уайман, то я рад наконец увидеть немного грязи на этой одежде от «Л. Л. Бин».
– РЕА, – поправил его детектив.
Когда они повернулись и направились в дом, Форд увидел, что Клентон смотрит куда-то вдаль. Он проследил за взглядом хозяина и заметил, что к дому приближается «Форд Краун Виктория», оставляя пыльный след.