Суд Проклятых
«Пароль подобран правильно. Добро пожаловать в сектор Гюрза. Пользователь опознан, идентификатор Решка, права первого уровня, — споро бежали по экрану мелкие белые буковки. Двадцать Шестой испытал электронный аналог удивления, и с треском раскрыл жвала — система откуда-то его знала, и ждала. — Подготовка подходящего тела запущена. Трансляция сознания запущена. НЕ ПРЕРЫВАЙТЕ СОЕДИНЕНИЯ ВО ИЗБЕЖАНИЕ ПОТЕРЬ ЛИЧНОСТИ! Разблокировка судебных запретов частично снята. ПРИГОТОВИТЬСЯ! ТРИ! ДВА! ОДИН! ПЕРЕНОС…»
Системы киборга на мгновение дали сбой, после восстановления которого кибермозг оказался девственно пуст и чист. Его кристаллосхемы лишились не только содержимого, но и способности держать заряд.
Через сутки ремонтная бригада, спешно вызванная из Фарсиды, матерясь, и через слово поминая «неумелых рукосуев» из местного техотдела, вырезала остатки биомеханического тела «землеройки», некогда известной под идентификатором «Двадцать Шесть», из спёкшейся в результате самопроизвольного разряда всех накопителей киборга карантинной ячейки. Начальник техотдела мямлил что-то невразумительное, и ссылался на Лабиринт, после которого ещё и не такое, дескать, случалось…
Приказ, полученный из Марс-Сити, пресёк возникшую было бурную переписку и бурление в инфосфере Цитадели. Он гласил: «Землеройку списать, отсек законсервировать, расходы снести на содержание объекта. Канцлер Ле Рой».
Он медленно приходил в себя. Ощущения тела, обычного человеческого тела, так отличавшиеся от десятилетий грубых сигналов кибер-бионики, нарастали с каждой секундой, словно приливная волна в узком заливе…
Ощущения голода, жажды, почти неощутимых болей и пульсации внутренних органов, свойственные любому человеку от рождения и до смерти. Такие родные, что мы их не замечаем. Такие забытые, и такие желанные… Не открывая глаз, чтобы не спугнуть чуда, подкравшегося столь незаметно, Двадцать Шестой медленно шевельнул правой верхней… нет, просто правой рукой: «Боги! У меня есть руки! Обычные, человеческие руки, с ногтями, которые можно стричь, с кожей, которую можно поцарапать чем угодно… У меня снова есть тело! — тут его внезапно осенило. — Секундочку… Я мужчина или женщина?»
Рука медленно переместилась к паху, и бывший киборг с удивлением обнаружил, что он — мужчина. Совершенно определённо. И очень выдающийся, притом… Из уголков его глаз скатились две слезинки, заставляя гореть молодую кожу лица.
«На ощупь все предметы кажутся больше, — услышал Двадцать Шестой тонкий шепоток на границе сознания, — не обольщайся… Обычный необрезанный поц, м-да, даже восьми дюймов не отросло…»
«Ты кто? — обалдело спросил он, нашаривая привычные каналы управления собственного кибермозга. — И кто я?»
«Искин второго поколения Мемета, сектор Гюрза, прошу любить и жаловать… — ответил голосок, немного картавя, с оттенком лёгкого жеманства. — А ты — агент Решка, восстановленный согласно последним записям сектора».
«Почему я ничего не помню? То есть, я помню, как был кибером-землеройкой, но… — Решка резко открыл глаза, и вздрогнул от удара яркого света, заливавшего комнату. — Кто я на самом деле?!»
«Память восстановится. А сейчас, прошу, покинь капсулу, мне нужно тут прибраться…»
Двадцать Шестой медленно, с усилием заставил себя встать на подгибающиеся ноги, и, цепляясь за непонятное оборудование, направился к выходу. Перепонка двери с треском распахнулась, открывая обшитый янтарными метапластовыми панелями коридор, мягко мерцающий древними люм-панелями.
— Так… — кашлянул Решка, с трудом проглатывая вставший в горле сухой комок. — И куда дальше?
Он осмотрел коридор, ведущий почти точно с севера на юг, отметил факт работы встроенной системы позиционирования, и лёгким усилием воли запустил самодиагностику кибермозга. Пока в полях бокового зрения сыпалась текстовая метель проверки системы, Двадцать Шестой повернулся направо, к двери, украшенной затейливым орнаментом из марсианских опалов и вулканического стекла, и направился к ней. В голове всплывали странные побуждения вернуть отключённую периферию и дополнительные устройства, оставшиеся в теле «землеройки», и рекомендовал обратиться в ближайший сервисный центр «для замены оборудования и перепрошивки»
«Да пошёл ты… — сморщился Решка, ковыляя по метапласту, и прислушиваясь к ощущениям. — Какие тут сервисные центры, Фобос тебя разорви, если мозг набекрень…»
Но существовал и вариант переноса кибермозга в человеческое тело.
Откуда-то он знал, что подобные операции — не редкость, по крайней мере, были распространены раньше, до заключения его в киборга. Перенос сознания на твердотельный носитель, подготовка тела, замена головного мозга специальным интерфейсом, подключение кибермозга… Вуаля. Человеческое тело и электронный мозг. «Получите и распишитесь…» Но в последнее время популярность подобного рода операций резко снизилась — слишком уязвим был кибермозг к внешним влияниям, взлому, сетевым атакам… Поднять и настроить хорошие «экраны» могли только специалисты-сетевики, а таких было немного. Обычному же обывателю хватало и куска биомассы между стенками черепа. Да, быстродействие меньше. Да, память несовершенная. Но зато — ешь-пей в своё удовольствие, люби жизнь, и двигайся в могилу, так сказать, не приходя в сознание. «Зачем нужен кибермозг? Ведь от него же поумнеть можно!» — вспомнился Решке эпизод какого-то голошоу, и он скривил потрескавшиеся губы в кривой усмешке.
— Надеюсь, за этой дверью находится большой-пребольшой шоколадный торт с глазурью… — прошептал он, пытаясь сообразить, как опирается этот древний биомеханизм. — Размером с киборга. На меньшее я не согласен!
— Ладонь на идентификатор положи, гой ты еси, — донеслось из незаметного динамика над перепонкой. — Правее, правее…
— Я не понял, кто кого сношает?! — притворно возмутился Двадцать Шестой, шлёпнув ладонью по незаметной панели сканера. — И, главное, куда?..
Перепонка треснула, нехотя уползая в стены. В большой комнате за ней, обшитой всё тем же янтарным метапластом, был сервирован стол, уставленный судками и источающими пар блюдами. Запахи, доносившиеся от стола, могли вызвать слюнотечение даже у трупа, а Решка сейчас чувствовал себя живым, как никогда. И едва не захлебнулся.
— Оделся б ты, добрый человек… — откуда-то из-под потолка прокряхтел голос искина. — Нечего тут телесами отсвечивать, ничего нового для себя я всё равно не открою в человеческой анатомии.
Решка смутился, осознав, что полностью обнажён, и, прикрыв ладонями пах, добрался до пакета, лежавшего в кресле. Одевшись в свободные серые брюки-трансформеры, бежевую рубашку из искрящейся моноткани и лёгкие спортивные туфли, он почувствовал себя намного лучше, и приготовился приступить к трапезе.
— Мемета, подскажи, пожалуйста, сколько времени прошло с момента моего отключения? — попросил Двадцать Шестой, смакуя прохладную воду, налитую в высокий тонкий стакан.
— Три стандартных дня и восемь часов, причём эти часы ты бессовестно продрых, агент… А оперативная задача ждать не будет, знаешь ли, — искин вздохнул. — Так что кушай, приходи в себя, и начнём работать.
Посреди безбрежного моря, заполненного спрессованными за долгие века и тысячелетия криками чаек, шелестом волн, набегающих на песок далёких берегов, треском раскрывающихся парусов древних кораблей, и дивным вкусом выдержанных китовых песен, на маленьком плоту лежал, раскинув ноги и заложив руки за голову, человечек в белых одеждах, и мечтательно смотрел в нависающее небо. Вместо звёзд над ним проплывали окутанные сияющим газом галактики, сталкивающиеся и разлетающиеся, плюющиеся яркими выбросами джетов сверхмассивных чёрных дыр, и осыпающиеся сверкающим прахом выгоревших светил.
Человек наблюдал за этим небывалым зрелищем, похохатывая при особо крупном слиянии группы галактик, или при взрыве чёрной дыры, выбрасывавшей всю накопленную массу и энергию в исполинском всплеске жёсткого излучения. Ему было хорошо и спокойно здесь, в этом маловероятном океане, населённом видениями и мечтами сотен миров, о его плотик тёрлись спинами мерцающие миллионами звёзд рыбы-вселенные, и игривые мальки-миры запрыгивали на крепко сбитые доски.