Победа над прошлым

— Вы ведь говорили, что я ничего не смыслю в индустрии отдыха, начала она издалека, — и…
— Это не могло повлиять на вас. Не следует принимать на веру все, что я говорю, — перебил ее Рун, перекладывая кипу бумаг с места на место. Ведь Хорхе никогда не пытался участвовать в принятии тех или иных решений, касающихся «Клуба Марим». Вот я и подумал, что с вами будет то же самое, сурово заметил он. — Я полагал, что вы будете довольны, если я полностью возьму на себя управление клубом, а вы бездумно проштампуете все, что бы я ни придумал. Но я ошибался, считая, что существует лишь мое мнение, и, признаться, когда вы выразили желание высказывать собственную точку зрения на то или иное дело, меня это вначале обескуражило, и я даже, каюсь, возмутился. Мое поведение вас обидело, вы решили… — он помолчал, подыскивая подходящее английское выражение, — будто я лишаю вас законных прав.
— Меня обидело то, как вы командовали мной, — сказала она, уточняя свой приговор. Рун снова поправил сложенные бумаги.
— Я ошибался.
— И все же я хочу выйти из игры, — мягко повторила она, понимая, что гордость не позволяет ему принести извинения.
— Сорча, не спешите, подумайте, ведь дивиденды обеспечат не только вас, но со временем и ваших детей, — мрачно добавил он. — Вы не станете завтра миллионершей, однако вам гарантирован постоянный хороший доход, причем довольно скоро. «Клуб Марим» продолжает расширяться, и то, что вы получаете теперь, покажется ничтожным по сравнению с тем, что ждет вас, скажем, через пять лет, если вы останетесь с нами.
— В таком случае продажа акций станет еще одной ошибкой моей жизни, бойко проговорила Сорча.
Рун быстро взглянул на нее.
— Еще вчера вы интересовались клубом. Почему вдруг такая перемена?
— Женщины склонны к измене, — ответила она, и ей самой ее слова показались излишне фривольными. — Я только теперь поняла, за что я получила наследство.
— А вы серьезно обдумали ваше решение? — спросил он.
— Да, я не хочу здесь оставаться. Управляющий банком сказал, что обратившийся к ним клиент с радостью купит акции, поэтому…
— Вы уже разговаривали с управляющим банком? — перебил ее Рун. Сорча кивнула.
— В Прайа-до-Марим. Помните, вы мне рассказывали, что у него был клиент, который…
— Он вам назвал имя клиента? — живо спросил Рун.
— Нет, он только сказал, что этот человек представляет компанию, владеющую другими курортными комплексами в Альгарве.
— Иными словами, клиент может оказаться крупной иностранной компанией или какой-нибудь ковбойской строительной фирмой. В обоих случаях это означает, что «Клуб Марим» ждет крах, — пробормотал Рун.
— Почему? — не поняла Сорча.
— Да потому, что для этих людей самое главное — барыши.
— Откуда вы можете это знать? — возразила она.
В уголках его рта заиграла улыбка. Рун и раньше был предельно честным с Сорчей, однако теперь он мог свободно заявить о своих интересах в этом деле.
— Да потому, что я хочу купить ваши акции, — признался он. — Мы пригласим независимого эксперта для определения рыночной цены акций, но, какую бы сумму он ни назвал, я заплачу.
Сорча посмотрела на него в недоумении.
— А вы сможете? — спросила она.
— Да, смогу. Мне придется продать весь свой актив, но я этому рад. Он широко улыбнулся. — Очень рад.
— Но ведь мои акции стоят уйму денег, а вы всего лишь управляющий, вряд ли у вас высокая зарплата, — пробормотала она.
— У меня есть частные сбережения, — заметил Рун нетерпеливо. Сбережения, которые я копил в течение многих лет. Так что теперь я смогу купить ваши акции.
Сорча нахмурилась.
— Так как у меня нет опыта в этой области, может быть, вы посоветуете мне, как лучше поступить: следует ли соглашаться на продажу по первому предложению?
— Ни в коем случае. — Подбородок Рун, казалось, окаменел. — Было бы кощунством отдавать клуб в руки иностранцев, особенно какого-нибудь ковбойского мошенника.
— Однако то, что анонимный клиент непременно подходит под эту категорию, всего лишь ваше предположение, — ответила она.
— Возможно, но нельзя рисковать…
— Что нельзя? Нельзя получить самую высокую цену за мои акции? — возмутилась Сорча.
Он закрыл лицо руками.
— Как только я вас увидел, мне сразу стало понятно, что вы все испортите, тем или иным способом. Я был в этом уверен, — пробормотал он.
— Как только вы на меня взглянули, то сразу подумали, что я должна навредить вам? — возмущенно спросила она.
Он встретился с ней глазами.
— Если вы хотите на самом деле знать мое первое впечатление, то вот оно. Я подумал: какая потрясающая девушка… — Рун мрачно помолчал, — и интересно, какая у нее грудь?
Сорча вспыхнула и сухо проговорила:
— У меня нет желания вам вредить. Если я хочу продать акции тому, кто больше заплатит, то это вполне естественное желание.
— Вас совершенно не волнует судьба «Клуба Марим», — парировал Рун, лишь бы только ухватить побольше денег. Что вы собираетесь с ними делать? Купить шикарную квартиру? Выбросить их на спортивный автомобиль? Растратить на модельера и провести отпуск на островах Карибского моря? Она отвернулась.
— А это уж мое личное дело.
— А «Клуб Марим» — мое дело, — проговорил Рун, как истинный представитель латинского племени, напористо и страстно. Вскочив со стула, он начал беспокойно ходить взад-вперед по комнате. — «Клуб Марим» — это часть моей души.
— Вы мелодраматичны, — заявила Сорча. — Кроме того, если вы предложите мне более высокую цену…
— А если нет? — спросил он с вызовом. Она поджала губы. Единственное, что ей нужно, — это отделаться от акций, и точка. Она не желает, чтобы ее обвиняли в каком-то преступлении, но и не хочет уступать его шантажу.
— Но «Клуб Марим» так или иначе остается частью вашей жизни, — сказала она нетерпеливо. — Вы ведь сохраняете ваши сорок девять процентов. А тот, кто купит мои акции, возможно, будет рад, если вы останетесь управляющим.
— Неужели вы думаете, что мои планы в этом случае смогут осуществиться? И «Клуб Марим» будет развиваться, как я запланировал? — Рун усмехнулся. — Ни в жизнь! Владелец большей части акций примет свое решение, каковым бы оно ни было, — угрюмо добавил он.
— Похоже, если заглянуть в прошлое, я в качестве директрисы не представляла собой такую уж катастрофу, — заметила Сорча.
— Вы были наименьшим из зол, — парировал Рун. — Только и всего.
Они глядели друг на друга, словно два скорпиона в банке. В это время зазвонил телефон.
— Приехал Мануэль, — сообщил Рун после короткого разговора на португальском. — Сейчас идут дорожные работы на шоссе к аэропорту, и он хотел бы выехать пораньше. Я скажу ему, что вы выходите через минуту. Как насчет приезда в июне? — спросил он, закончив телефонный разговор. — Вы все же собираетесь приехать?
Сорча нахмурилась.
— Вы думаете, что продажа моих акций уже состоится к этому времени? — спросила она.
— Сомневаюсь. Определить их реальную стоимость не так-то просто. К тому же придется поторговаться, — грубо добавил он.
— В таком случае я бы хотела приехать, пожить в коттедже и заняться живописью. — Она помолчала. — Если вы не возражаете.
Рун усмехнулся.
— Милая, я не тот, кто может наложить вето, ясно?