Первый долг (ЛП)

Но она манипулировала мной.
Она использовала меня больше чем один раз. Все это время я боролся за то, чтобы добиться ее доверия, только для того, чтобы, в конце концов, она подарила его моему брату!?
Чертова женщина. Гребаная шлюха Уивер.
Щелкая пальцами, я прошипел:
— Ты повеселилась. Мои поздравления с еще одной победой, мисс Уивер. — Указывая пальцем на пол возле своих ботинок, я приказал холодно: — Пойдем. Пришло время. Ты потратила мой день, прячась от меня. Теперь настало время, когда мы покончим с предстоящими делами.
Нила нагло вздернула подбородок.
— А я и не подозревала, что мы за что-то сражаемся, чтобы выигрывать. И с какой это стати я выиграла?
Черт побери.
Игнорируя ее вопрос, я продолжил:
— Пойдем. Сейчас же.
Кес скрестил мощные руки на груди, смотря на нас, будто мы были его чертовой любимой волейбольной командой.
Нила с чувством присущего ей изящества поднялась со своего кресла. В руках она держала книгу Уивер и погладила ее обложку, прежде чем убрать со своих коленей и положить на кресло, в котором она так приятно проводила время.
Я замер, когда она направилась прямиком к Кестрелу.
Он развел руки в стороны.
И она пошла прямо в его объятия.
Пошла в его гребаные объятия.
Я не мог этого понять.
Я не желал этого понимать.
«Она предпочла его тебе, идиот. Она видит различия между вами, и что ты облажался».
Объятия длились дольше, чем допускали правила приличия. Но, бл*дь, кого я обманывал — у меня не было никакого понимая о гребаных правилах приличия.
Кес был моим. Нила также была моей. Они оба принадлежали мне. Они не имели никакого права объединяться против меня.
— Кес… — я сжал губы вместе. Я отказался исполнять никчемную роль слабого и упрашивать его объяснить, что это все значит, вместо этого развязно произнес без доли сожаления: — Я бы не приближался к ней ближе, брат. Никогда не знаешь, где мог находиться ее рот. — Мои слова были словно ядовитая змея, которая была готова незамедлительно атаковать.
Кестрел выпустил Нилу из своих объятий, смотря на меня холодно.
— Он мог быть на какой угодно части твоего тела, как я понимаю. Но не забывай братишка, я не тот, у кого есть проблемы с тем, чтобы делиться, так?
Мой рот открылся от удивления. Боль от его слов незамедлительно достигла моего сердца. За всю нашу жизнь, пока мы находились вместе, он никогда не позволял себе так откровенно провоцировать меня. Он никогда не произносил что-то настолько болезненное или опасное, которое могло бы сказаться на моей главной проблеме.
— Да пошел ты, — рыкнул я.
Кес нахмурился, и в его взгляде появилось своего рода сожаление. Придурок.
Нила молча рассматривала нас, от нее исходило напряжения. Без сомнения эта семейная драма забавляла ее. Я никогда не хотел, чтобы она видела меня таким. А что это было? Неужели Кес наконец устал быть вторым сыном или он правда чего-то хотел от Нилы?
В любом случае это было неважно. Он не мог заполучить ее. Никто не мог.
— Джет, давай забудем об этом, хорошо? — подняв руки, он добавил: — Дело прошлое, ага?
— Дело прошлое? Что, черт побери, ты делаешь?
Кес покачал головой:
— Мы поговорим об этом позже. Прямо сейчас у тебя есть свои дела.
— Дела типа взимать с меня долг? — выплюнула Нила.
Мое внимание вернулось к ней, как раз вовремя, чтобы заметить, как она заваливается на бок, поскольку ее глупый приступ ослабил ее.
— Черт. — Кес на нечеловеческой скорости метнулся к ней, поймав ее прежде, чем она рухнула на пол.
Мой желудок скрутило от ревности.
Застонав, Нила рухнула в объятия Кеса.
— Ты в порядке? — Кес медленно поставил ее на ноги.
Вот... именно здесь. Вот настоящая разница между мной и братом. Он ловит того, кто в этом нуждается, в то время как я просто стою и наблюдаю.
Воспоминание о том, как Нила упала на парковке в аэропорте Милана, показало мне, насколько верно это заявление.
У меня не было выбора.
Сочувствие и мягкость не были позволены. Они были корнем всего зла для такого человека как я.
Глубоко вздохнув, Нила тихонько оттолкнула Кеса.
— Я в порядке. Спасибо за помощь.
Кес кивнул, засунув руки в карманы джинсов.
— Не за что. Тебе стоит показаться врачу.
— Это не заболевание, — встрял я. — Кроме того, ей уже лучше, чем тогда, когда я только забрал ее.
Щеки Нилы раскраснелись. Она немного покачнулась от еще одного приступа.
— А знаешь, почему это случилось? Я думала об этом как-то раньше.
Все молчали, ожидая, когда она продолжит.
— Я поняла, что была в стрессовом состоянии. Я примерно пять или шесть дней страдала от этого, когда упорно трудилась и представляла новую коллекцию покупателям и репортерам. И еще здесь... я страдаю от приступов, когда нахожусь возле тебя, — наклонив голову, она уперлась кулачками в бедра. — О чем это тебе говорит, Джетро?
О чем это говорит мне? Кроме того факта, что у нее было не в порядке с головой и ей нужна была помощь специалистов?
— Что я причина твоего стресса.
— Точно.
Еще одна волна приступа накатила на нее. Кес находился поблизости, схватил ее за локоть, предоставляя ей опору.
— И вот опять. Ты в порядке?
Она кивнула, потирая свои виски.
— Прости. Чертово вертиго. Не могу его контролировать.
Кес улыбнулся, прижавшись к ней телом.
— Не извиняйся. У нас у всех есть недостатки, и иногда мы не в силах их изменить.
Он говорил обо мне. Идиот.
Нила приоткрыла рот, ее глаза вглядывались в его.
—Ты совсем не похож на человека из тех сообщений.
Мои мышцы напряглись.
Ее голос был едва слышнее шепота. Я бы не услышал это, если бы мои уши уже не настроились на каждую мелочь в ее тоне.
Она знала.
Кес наклонил голову, его взгляд блокировал любые подсказки и ответы. Робко засмеявшись, он быстренько поцеловал ее в щеку и отпустил.
— Если это означает что-то хорошее, то я приму как комплимент.
Вот и всё.
С меня, мать вашу, хватит.
Рванув вперед, я схватил Нилу и перекинул через плечо. Кес открыл рот.
— Ум...
— Больше ни слова, брат, — один взглядом я донес до него все, что не сказал. — Держись подальше от этого. От всего этого.
Нила завизжала, стуча маленькими кулачками по моей спине.
— Поставь меня на пол, засранец.
— Ни за что, — фыркнул я. — Я не отпущу тебя, пока не донесу туда, где я хочу, чтобы ты была.
«Желательно голая с моим членом между своих ног». 
Но поскольку я был идеальным сыном, придется приберечь это желание для другого дня.
Существовал небольшой вопрос с долгом. С долгом, который надо взыскать до заката, не было какой-то причины для этого — только традиция. У нас почти не осталось времени.
Кес уставился на меня, в его взгляде пылало извинение и противостояние. Если бы здесь не было Нилы, я даже не сомневался, что у нас состоялся бы серьезный и очень длинный разговор. Этот инцидент вынес все, чего мы избегали, на поверхность.
Мы с Кесом были друзьями — больше, чем я мог сказать об остальных обитателях этого дома, — но, несмотря на дружбу, между нами существовала конкуренция. Не только из-за права первородства и факта, что я унаследую всё, но и потому что мы страдали от одинаковой проблемы в прошлом.
Мы просто по-разному справлялись с этим.
Он хорошо играл там, где была вовлечена Нила. Играл в то, во что я никогда не умел — искусство доброты. Моя доброта шла вместе с огромными условиями и болью, чем, если бы я просто оставался жестоким. Но Кес, он был... лучше меня.
Я знал его настоящего. И, несмотря на мои муки из-за того, что он хотел привлечь внимание Нилы, он был хорошим парнем.
Молча, он поднял палец, указывая им в мое лицо. Нила не могла его видеть, и он произнес одними губами.
— Я знаю, это не сработает. Нам надо найти другой метод.
Черт, если он заметил, то и Кат скоро тоже заметит.