Заговор Тюдоров

Она помолчала, сдвинув брови.
– Возможно, мы могли бы подыскать для него место среди ваших служащих. Вы, как никто другой, способны оценить по достоинству его дарования.
Усмешка на губах Ренара растаяла бесследно. Случай был чересчур подходящий, чтобы его упускать.
– Ваше превосходительство, – вкрадчиво проговорил я, – мне не раз доводилось работать на многих значительных особ, а кроме того, я владею несколькими языками, в том числе испанским.
Что было правдой, во всяком случае отчасти. Я мог лишь надеяться, что он не станет проверять мои познания.
– Вот как? – ледяным тоном осведомился посланник. – Как бы впечатляюще это ни звучало, я вынужден с сожалением сообщить, что еще один английский секретарь мне пока не нужен.
Еще бы, подумал я. Секретари, особенно английские, склонны сплетничать, а Ренару это ни к чему, поскольку может породить новые слухи о его стараниях устроить помолвку Марии с Филиппом.
– Прошу прощения вашего превосходительства, но я не ищу места клерка. В отличие от большинства людей я предпочитаю работать не в помещении, а на свежем воздухе. Возможно, мы могли бы прийти к соглашению.
Глаза Ренара сузились. Он явно не ожидал, что я стану так дерзко добиваться своего.
– Безусловно, – подхватила Мария. – Кроме того, я многим обязана этому человеку и желаю его вознаградить.
Ренар превосходно понял этот намек. Сам он явно предпочел бы отправить меня чистить отхожие места, но перечить королеве не мог.
– Всегда к услугам вашего величества, – проговорил он, учтиво склонив голову.
– Прекрасно. Предоставляю вам уладить это дело наилучшим образом. – Мария подала знак своим дамам. – Теперь мне нужно переодеться к заседанию совета. Дон Ренар, подождите меня. Нам нужно будет прежде кое-что обсудить. Мастер Бичем…
Я поклонился.
– …рада была повидаться. Надеюсь, нам еще выпадет случай встретиться. Дайте мне знать, как устроитесь на новой должности.
Не дожидаясь моего ответа, она величаво направилась к дальнему дверному проему. Дамы поспешили следом вместе со стайкой заливисто лающих собачек.
И я вдруг оказался один на один с посланником.
– Похоже, ты куда более одарен, нежели я ожидал, – заметил Ренар.
– И я счастлив буду применить свои способности на службе вашему превосходительству, – отозвался я.
– Об этом мы еще поговорим. Скажем, завтра, около девяти?
Эти слова были меньше всего похожи на учтивое предложение. Я кивнул в знак подтверждения, и тут он, резко шагнув вперед, схватил меня за руку. У него оказалась неожиданно сильная хватка, присущая скорей любителю физических упражнений, нежели чиновнику, привычному к перу и бумаге.
– Впрочем, в этом нет нужды, – проговорил он. – Мы ведь оба простые смертные, готовые честно служить своим господам.
Я отступил на шаг. В сердечных словах Ренара не было ни капли сердечности. Его вынудили уступить, и ему это пришлось не по вкусу. Впрочем, я достиг своей цели. Я получил возможность внедриться в его окружение и расстроить его замыслы.
– Рочестер укажет тебе, куда прийти, – добавил Ренар, отходя к королевскому буфету и наливая себе из литого серебряного кувшина.
Мне он выпить не предложил. Это был невысказанный знак удалиться. Я повернулся, чтобы уйти, и тут услышал:
– Мастер Бичем!
Я оглянулся: в проеме, который вел в частные покои королевы, стояла Сибилла, держа в руке сложенный лист бумаги.
– Сегодня вечером ее величество устраивает пир в честь делегации Габсбургов и надеется, что вы присоединитесь к нам.
С этими словами она вручила мне бумагу, на которой стояла королевская печать.
– Это приглашение за подписью ее величества обеспечит вам место на пиру, – пояснила она.
Я взял приглашение – и ощутил мимолетное прикосновение ее пальцев.
Ренар шумно втянул воздух сквозь зубы.
– До вечера, – негромко проговорила Сибилла и ушла.
Я не сознавал, что так и остался стоять, глядя на проем, в котором она скрылась, – пока не прозвучал ледяной голос посланника:
– Может, ты подыскиваешь себе не только работу, но и жену благородного происхождения?
Я обернулся к Ренару:
– Увы, пока что я не могу позволить себе такую роскошь. Однако если мои обстоятельства изменятся…
Я намеренно не договорил и был вознагражден: его глаза, в упор смотревшие на меня поверх кубка, потемнели от ярости.
– Советую вести поиски в другом месте, – процедил он. – Мистрис Дарриер уже сговорена.
Выходя из комнаты, я не видел лица Ренара, но чувствовал, как его взгляд впивается мне между лопаток, словно острие приставленного к спине кинжала.
Я вполне понял его предостережение.
 
Глава 5
 
Рочестер объяснил, как пройти к канцелярии Ренара сквозь череду коридоров и поворотов, в которой я немудрено было запутаться, а заодно рассыпался в безудержных поздравлениях.
– Отличный ход, мастер Бичем! Дон Ренар превосходный хозяин, честный и преданный интересам ее величества. Лучшего места при дворе вам не найти. – Он подмигнул. – Во всяком случае, для того, чтобы недурно заработать. Говорят, у этих габсбургских чиновников кошельки битком набиты золотыми дукатами.
Позабавленный этой речью, я вновь поблагодарил Рочестера за доброту и поднялся по лестнице в увешанную картинами галерею. Глядя в сводчатые ниши окон, я обнаружил, что снегопад прекратился. Блеклое солнце кое-как пробивалось сквозь белесую зимнюю пелену, проливая тусклый свет на постройки внутреннего двора.
Я размышлял над тем, что успел узнать до сих пор. Я видел портрет Филиппа Испанского в личных покоях Марии – верный знак того, что она всерьез обдумывает предложение о помолвке с Габсбургом, если уже не приняла его. Отсутствие Елизаветы в покоях королевы было не менее красноречиво и говорило о том, что между сестрами пробежала черная кошка. Елизавета каждое утро катается верхом с Кортни; если он поддерживает оппозицию Габсбургам, возможно ли, что Елизавета использует эту дружбу, дабы намекнуть на свое собственное недовольство грядущим браком королевы с испанским принцем? Такой ход был в ее духе. Не сказав формально ни единого слова, по сути, она недвусмысленно выразила свою позицию.
Мысли мои вернулись к Ренару. У него не было ни малейшей причины доверять мне, чужаку, который прибыл ко двору, не имея за душой никаких рекомендаций, кроме былой заслуги перед королевой. Я усугубил его подозрения, показав свое влияние на Марию и вынудив его предложить мне место. Что ожидает меня на завтрашней встрече?
Думал я и о Сибилле – англичанке, которая выросла за границей, только что вернулась в Англию и, по словам Ренара, была «сговорена». Не имея большого опыта в сердечных делах, я все же способен был распознать ревность, а посол, судя по его тону, терзался именно этим чувством. И однако же Сибилла намеренно флиртовала со мной, причем проделывала это в его присутствии. Почему? Что связывает ее с Ренаром, если между ними вообще есть связь?
Я ускорил шаг и, лишь добравшись до своей комнаты, осознал, насколько быстро шел: будто опасался, что меня вот-вот остановят. Я поневоле усмехнулся. Дня не прошло, а я уже получил аудиенцию у королевы и устроился на службу к Симону Ренару, человеку, который, по мнению Сесила, умышлял погубить Елизавету. Меня можно было поздравить. Впрочем, я прекрасно знал, как легко оплетают хищные щупальца двора неосторожную жертву и как просто здесь угодить в западню. Нужно следить за каждым своим шагом.
Убедившись, что в комнате все в порядке и к моим вещам никто не прикасался, я набросил плащ и отважно двинулся в переплетения дворцового лабиринта. Если счастье от меня не отвернется, я сумею добраться до конюшен и лично поболтать с новым приятелем Перегрина. Я хотел побольше вызнать о Кортни и его отношениях с Елизаветой, однако едва успел пересечь четырехугольный двор и приблизиться к длинному, покрытому краской зданию конюшен, как оттуда выбежал разрумянившийся от холода Перегрин. Увидев меня, он резко затормозил.