Стриптизерша (ЛП)

 Автор: Джасинда Уайлдер
Оригинальное название: Stripped
Серия: Стриптизерша #1
Переводчик: Лана Бергманн (1-12 глава), Галя Раецкая
Редактор: Рита Курепина, Татьяна Бурцева, Ms.Lucifer.
Вычитка: Ms.Lucifer, Кактус.
Джасинда Уайлдер
 
От автора бестселлеров
«THE NEW YORK TIMES»
СТРИПТИЗЕРША
Роман
∙ Посвящение ∙
 «Друг подобен хорошему бюстгальтеру — его трудно найти, он удобен, всегда поддержит и поднимет настроение, никогда не подведет и не бросит, и он всегда находится близко к вашему сердцу» 
Автор неизвестен.
Посвящается Лее, Таре и Найре
За то, что были хорошими лифчиками
∙ Глава 1 ∙
— Ни одна из моих дочерей не свяжется с таким непристойным и грешным занятием, как танцы, — говорит мне папа с горящими глазами. — Это отвратительно, непристойно и совершенно развратно. Я видел этих танцовщиц... этих блудниц, занимающихся в этой так называемой академии. Ты не пойдешь туда.
Я широко раскрываю глаза и сдерживаю порыв закричать и топнуть ногой. Мне шестнадцать, и я леди. Леди не топают ногами. По крайней мере, мама так говорит.
— Ну папочка, пожалуйста. Пожалуйста. Я не буду делать ничего такого. Я буду вести себя прилично, обещаю. Просто ... пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста, разреши мне танцевать, — я сжимаю руки и падаю на колени, глядя на него щенячьими глазками.
Он колеблется, я чувствую это.
— Грей, я не одобряю танцы. Бог не одобряет танцы.
Мама приходит на помощь:
— Эрик, ты ведь знаешь, что в Священном Писании не говорится об этом. Ты ведешь себя как старый сварливый динозавр. Давид танцевал перед Господом. В псалмах в нескольких местах упоминаются пляски в честь Господа, — она подходит к папе и кладет руку ему на плечо. — Наша дочь отличает хорошее от плохого, и ты это знаешь. Она всего лишь хочет благословить Бога, пользуясь талантом, которым Он ее одарил.
— Пожалуйста, папуль. Я не стану делать непристойные и развратные движения, — я с трудом дышу, надеясь на лучшее.
Он переводит взгляд с меня на маму, и снова на меня. Я вижу, что он колеблется.
— Я разрешаю... пока что. Но при первом же признаке чего-то греховного и нечестивого я заберу тебя оттуда сразу же, даже опомниться не успеешь. Слышишь меня, дитя?
Я обнимаю его, визжа от радости:
— Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо!
— Не расстраивай меня, Грей. Ты дочь пастора. Ты должна подавать надлежащий пример всей общине.
— Обещаю, я подам, папочка. Я буду лучшим примером, обещаю, обещаю, — я кружусь и делаю несколько па, затем встаю в арабеск1, в котором я задерживаюсь на мгновение. Я поворачиваюсь к нему:
— Видишь? Ничего страшного в этом нет, не так ли?
Он хмурится:
— Мне нужно готовиться к воскресной проповеди.
Папа — основатель и действующий пастор Современной Баптистской Церкви Макона — одной из самый больших церквей во всем штате Джорджия. Дедушка Амундсен был пастором крохотной Реформистско-Баптистской церкви в глуши Джорджии, поэтому папа вырос в пасторской семье и был вынужден простоять за кафедрой всю жизнь. Дедуля был еще строже папы, что, казалось бы, невозможным. Он даже не одобрял, когда я совсем маленькая носила брюки и шорты, но папа позволял надевать их, если шорты не были слишком короткими, а брюки — узкими. По убеждениям дедушки, место женщин — на кухне, они должны носить платья и их не должно быть слышно и видно. Дедуля был тем еще ископаемым. Он никогда не одобрял того, что папа преподает более современное баптистское богословие.
Я тайно танцевала с пятнадцати лет, пытаясь повторять движения, изучая видео в интернете, обучаясь самостоятельно, смотря выпуски программы «Думаешь, ты сможешь танцевать?» на ноутбуке. Мама старалась помочь мне в этом году, возя меня на машине в воскресенье утром на занятия, при этом говоря папе, что мы ходим на маникюр и педикюр. Конечно же, мы ходили в салон красоты после танцев, но это уже не относится к делу. Папа одобрял это не больше, чем все остальное, но ему было трудно отказать нам, поэтому он разрешал.
Я улыбаюсь папе, танцевальными движениями покидая его кабинет.
Мама ждет меня на кухне:
— Вот и все, Грей. Теперь ты можешь танцевать, сколько хочешь, и не беспокоиться, что нас поймают.
Я обнимаю ее и целую в лоб.
— Спасибо, мамуля. Я знаю, ты не любишь врать папе...
Она гневно смотрит на меня, прикладывая палец к моим губам:
— Я никогда ему не лгала. Ни разу. Он спрашивал, ездим ли мы на маникюр, именно это мы и делали. Он не спрашивал, куда мы еще ездили, поэтому это не ложь. Если бы он прямо спросил меня, вожу ли я тебя на танцы, я бы рассказала ему. Ты сама знаешь.
Я не спорю с ней, но, когда я поднимаюсь в свою комнату, чтобы отправить электронное письмо миссис Леруа, что присоединюсь к коллективу, я размышляю о маминых отговорках. Не была ли эта «не ложь» бездействием, если мы не говорили папе правду до конца? Он не отпустил бы нас, если бы знал. Если он узнает об этом сейчас, меня никогда больше не выпустят из комнаты. Я не знаю, как обычно наказывают жен, но мне известно, что он будет разгневан маминым содействием.
Я просматриваю видео, которые миссис Леруа загрузила на сайт неделю назад. Она включает камеру на каждом занятии, а в конце дня, загружает их на свой сайт. Ну, или просит свою дочь, Катрин, заняться этим. Если мы пропускали занятие, Катрин и миссис Леруа выкладывали видео, записанное за день, подчеркивая те моменты, которые могли быть для нас полезными. Никто не знает, что миссис Леруа, в основном, ради меня начала это делать.
Она увидела во мне потенциал на самом первом занятии, которое я посетила в начале этого года. Ей понравилось, как я танцую, и она была восхищена тем, что я — самоучка. Она присудила мне стипендию, чтобы я смогла заниматься бесплатно. Так как я не могла, как остальные, посещать все занятия, она начала записывать уроки, репетиции и общие тренировки, чтобы я не отставала от программы. Другие ученики тоже начали смотреть их, находя их полезными, поэтому видео уроки прижились.
Первое занятие группы было в среду, поэтому я репетировала движения группового танца, а также сольное выступление. Папа смотрел, сидя на лестнице в подвале, сжав руки и следя за каждым моим движением, пока я тренируюсь. Откровенно говоря, это действовало на нервы. Он пытался увидеть, не облажаюсь ли я, и найти какое-нибудь непристойное плие или растяжку, недостойную леди.
Занятие по средам после школы были разделены на две части, каждая по сорок пять минут. Первая — общий танец, исполняемый одиннадцатью девочками и придуманный миссис Л., которая проверяла, насколько хорошо мы знаем движения. Вторая часть — обучение, когда миссис Л. преподает новое движение или технику, заставляя повторять их перед остальными и поправляя. Коллективное занятие дается мне с трудом, я никогда не танцевала с группой до сегодняшнего дня. У меня не получаются па-де-ша, я пропускаю шаг и натыкаюсь на девочку передо мной, Дэвин.
В конце концов, миссис Л. прерывает занятие и выводит меня вперед, оставив остальных у станка:
— Грей, ты замечательно справляешься, дорогая, но тебе нужно подучить эту часть. Ты отлично делаешь па-де-ша одна, но, по какой-то непонятной причине, когда ты пытаешься выполнить его с другими девочками, у тебя не выходит. Что ты сама об этом думаешь?
Миссис Леруа миниатюрная, в ней едва ли больше полутора метров роста, у нее серые, как сталь, волосы и неглубоко посаженные бледно-серые глаза на красивом лице. Она француженка, переехавшая вместе в Джорджию двадцать лет назад с мужем, который внезапно умер, оставив ее с долгами. Тогда она открыла на остатки денег танцевальную студию и привела ее к процветанию. Я видела, как она танцует, и она не из тех, кто преподает то, что не умеет сама. За пару минут своего танца миссис Леруа заставит вас плакать. Как преподаватель она вспыльчивая и требовательная, ожидает от нас предельных усилий и отказывается принимать меньшее, но при этом и справедливая, ее критика не сквозит злобой, и главное, она сострадательная ко всем. Я очень ее люблю.