Ловушка для тигра

Максим глянул на наручные часы — до начала заседания оставалось немногим больше четверти часа. Хорошо, пока все идет так, как он планировал. Максим уже подходил к нехорошему перекрестку, преследователи не отставали, шли параллельным курсом. И даже не считали нужным скрываться, пялились в открытую, разве только пальцами в его сторону не показывали. И непрерывно орали что-то в мобильники, впрочем, Максим догадывался, что именно: жертва покорно топает на бойню, все в порядке. Максим остановился у кромки тротуара вместе с толпой, посмотрел вдаль, на ведущую к автовокзалу дорогу. Так, пока рано, надо подождать. Преследователи остановились, терпеливо ждали, когда «объект» сам придет к ним в руки. Переходить проезжую часть не решались, так и не поняли, видимо, как это делается, или боялись вновь опозориться. Максим не спешил, вытащил из кармана рюкзака мобильник, отступил немного назад, пропуская ринувшуюся на дорогу толпу. И минуты три делал вид, что говорит по телефону. До тех пор, пока с четвертой стороны перекрестка не остановился автобус. Максим не сводил с него глаз — тот выехал на перекресток, пропустил перед собой маршрутку и, вырулив наконец в нужном направлении, остановился, закрыв собой Максима от глаз преследователей. Максим бросился вправо, подбежал к открывавшейся двери, пропустил перед собой взлохмаченного парня в наушниках и мешковатой одежке, влетел за ним по ступенькам в автобус. И пригнулся, накинул на голову капюшон. Следом за Максимом вошли еще люди, водитель быстро считал деньги, раздавал билеты.
— До конечной, — сказал Максим и посмотрел в окно.
Дорогу за автобусом в обе стороны пересекал поток прохожих. Двери закрылись, автобус тронулся. Максим пробежал по салону, нашел свободное место в дальнем его конце, уселся у окна и задернул занавеску Через окно с другой стороны он видел, как мечутся по тротуару преследователи, машут руками, орут друг на друга и даже приподнимаются на цыпочки, пытаясь высмотреть исчезнувший «объект». И хватаются за телефоны, конечно. Только весть уже не радостная: жертва исчезла. Растворилась в воздухе, улетела, провалилась под землю — вариантов было завались. И что теперь делать, непонятно, куда бежать, где искать…
— Пока, придурки, — вполголоса попрощался с ними Максим и откинулся на спинку кресла. Автобус шел в сторону областного центра, маршрут составлял больше семидесяти километров. Город находился в противоположной стороне от той, куда уехали Ленка и Васька. Ну вот, все получилось просто отлично. Максим вытащил телефон, набрал номер жены. «Вне зоны действия сети», — нечеловеческим голосом ответила трубка. Странно, может, денег на счету нет или со связью проблемы? Очень плохо, позвонить в следующий раз он сможет не скоро. Когда начнут искать Максима, проверят и входящие звонки на Ленкин телефон. Хоть и купили ей перед отъездом «на море» новую сим-карту, это скоро перестанет быть тайной. Координаты, откуда сделаны звонки, установить несложно. Раз уж хватило денег на покупку приговора, то о таких мелочах, как информация от сотового оператора, и говорить нечего.
Езды до областного центра было полтора часа, но Максим туда и не собирался. Он вышел из автобуса через час, на остановке перед небольшим поселком. Быстро прошел по улицам мимо мрачноватых кирпичных домов, оказался на железнодорожной станции. Купил билет на электричку, дождался поезда, вошел в вагон. Здесь уже можно выдохнуть, ехать придется до конечной, а это часа два. В город, где жил один из бойцов из группы Максима, Пашка Волков. Отличный друг и человек, они были кое-чем обязаны друг другу. Да дело было не только в этом: Максиму нужно было не просто где-то отсидеться, но и уехать как можно дальше от Александрова. Если бы на Новую Землю ходили поезда, Максим, не задумываясь, рванул бы туда и встретил врагов там — хоть в тундре, хоть во льдах Арктики. А в том, что его найдут, Максим был уверен, и следить за ним будут, только уже не оборзевшие от безнаказанности щенки, а обученные специалисты. Вот и чудненько, поговорим с ними на равных. Но время пока работает на него, и использовать недели и дни нужно с толком. И прежде всего найти того, кто поможет ему одолеть преследователей, ввязываться в драку в одиночку опасно.
Максим закрыл глаза, прислонился к стенке вагона. За всю прошлую ночь поспать удалось часа три, не больше. Все думал, прокручивал в голове план отступления. По легенде, Ленка уехала на море на месяц, и почти две недели уже прошли. Искать ее начнут не скоро, но рано или поздно доберутся и до той глухомани, в которой они сейчас оказались. А у него остается еще примерно месяц, чтобы… Чтобы что? Заставить купленный бандитами суд изменить приговор? Его, правда, еще не огласили, но это можно сделать и заочно. Ладно, главное сейчас — уцелеть самому, от живого, пусть даже пустившегося в бега отца и мужа Ленке и Ваське будет больше пользы, чем от мертвого.
Заснуть не удалось — по вагонам бродили коробейники, громко нахваливали свой товар. Потом прошли побирушки из серии «Мы сами не местные, отстали от поезда» и «Подайте на лечение». Кто-то пел под раздолбанную гитару нетрезвым голосом. И лишь часа через полтора все успокоилось. Пассажиров поубавилось, и перед последним перегоном в вагоне осталось человек десять. Максим посмотрел на часы: ехать еще минут двадцать, не больше. Он почувствовал, как затекли от долго сидения на одном месте мышцы, поднялся, вышел в тамбур. И остановился, едва за ним с грохотом закрылась дверь. На полу, привалившись к дверям вагона, сидел человек. Он скорчился, прижал руки к животу, по светлой толстовке расползалось темное пятно. Максим присел на корточки рядом, осторожно отвел его руки от живота. Точно, проникающее ранение, не глубокое, крови немного, но основательно задета еще и ладонь. Раненый — это был парень лет восемнадцати — видимо, пытался ставить блоки, чтобы закрыться от удара. Максим заставил парня поднять голову, посмотрел на бледное лицо с закушенной нижней губой, несильно хлопнул его по щекам.
— Давай-давай, приходи в себя, — негромко приказал он, и раненый открыл глаза. — Давно тебя? Кто? Ты их видел?
На все вопросы парень только слабо кивал в ответ.
Максим осмотрел его порезанную кисть руки — нанесенный чем-то острым удар пришелся правее и напротив указательного пальца, в середину, в самую толстую вену на наружной части кисти. Кровь не останавливалась, лилась ровной пульсирующей струей, еще немного, и парень потеряет сознание от кровопотери. Максим попытался прижать артерию на запястье, но это не помогло. Нужен жгут. Максим вытащил из-за спины парня сумку на длинном ремне, выдрал его с корнем, перемотал руку выше запястья и заставил парня сесть.
— Не падай и руку вот так держи, не опускай, — проинструктировал он уже почти потерявшего сознание парня.
Тот кивнул в ответ, прижал здоровой рукой побелевшую кисть раненой руки к груди выше сердца. Максим убедился, что кровотечение остановилось, посмотрел на часы.
— Запомни — сейчас шестнадцать сорок. Врачам скажешь. Слышишь меня?
Парень снова кивнул.
— Молодец, только не забудь, это важно. Ты их видел?
— Да, — хрипло ответил парень, — их двое было. Телефон забрали и деньги. А чтобы не орал, вот… — И снова умолк.
— Описать их можешь? Как выглядят, во что одеты?
Максиму снова пришлось несильно хлопнуть парня по щекам. Время летит быстро, надо попытаться найти этих тварей. Они здесь, в электричке, и тоже выйдут на конечной. Осталось — Максим еще раз посмотрел на часы — меньше пятнадцати минут.
— Один длинный, в куртке джинсовой, серой, и костюме спортивном. Второй — бритый, тоже высокий, кажется. Я его плохо разглядел, он первого прикрывал, — срывающимся голосом описал приметы напавших на него людей парень.
— Молодец. Сиди тут, не двигайся.
Максим поднялся на ноги, открыл дверь между вагонами. Скорее всего нападавшие там, в двух последних вагонах. Максим помнил, что в их вагон давно никто не входил. Максим прошел вперед и оказался в предпоследнем вагоне, посмотрел через стекло двери на пассажиров. Народу немного, кто спит, кто читает, кто в окно смотрит. Нет, здесь эти ребята отсиживаться не будут. Рванут скорее всего в хвостовой вагон, чтобы первыми выскочить на остановке. Максим быстро прошел мимо длинного ряда сидений, на всякий случай рассматривая пассажиров. Никого, похожего по описаниям пострадавшего, не увидел. Перешел в последний вагон, остановился в тамбуре. А здесь вообще — тишина и покой. Никого, вагон абсолютно пуст. Максим вошел в гулкий, продуваемый сквозняками вагон, двинулся вперед. И остановился на середине: в тамбуре впереди кто-то был. Двое, один высокий и тощий, даже костлявый. Второй — тоже длинный, но покрепче, но не бритый, а очень коротко стриженный. И оба чем-то очень заняты, рассматривают что-то, вырывают из рук друг у друга. Поэтому Максима заметили в последний момент, когда он остановился перед дверью. Опасности они не чувствовали — то ли ума не хватало, то ли не позволяла включенная борзянка.