Маска Атрея

Дебора уставилась на нее.
— Теперь все честно? — сказала Тони, наводя пистолет.
  
Глава 42
 
— Ричард был твоим отцом? — ахнула Дебора.
— Конечно, нет, безмозглая сука! — рявкнула Тони. — Не прикидывайся дурочкой, или, Богом клянусь...
— Ты пристрелишь меня на месте, — закончила за нее Дебора уже всерьез. Она видела едва сдерживаемую ярость в глазах темнокожей женщины и понимала, что та не колеблясь нажмет на спусковой крючок.
— Верно.
— Ты работаешь с Маркусом?
— Какой еще, черт побери, Маркус?
— Значит, с Кернигой...
— Кернига? — повторила Тони. — Тот коп?
— Он не коп, — сказала Дебора. — По словам Кина.
Наступило долгое молчание; было слишком темно, чтобы как следует разглядеть лицо Тони.
— Я ни с кем не работаю.
— По крайней мере ты не уборщица, это уж точно, — сказала Дебора.
Следовало бы бояться, мелькнула мысль. Решимость Тони не оставляла сомнений. Дебора не понимала, за что ее хотят убить и при чем здесь отец Тони, зато понимала, что женщина, которую она считала прислугой, ненавидит ее... одно неверное слово — и Тони выстрелит независимо от того, сколько народу это увидит.
С другой стороны, Дебора устала пугаться. «Если судьба этому сейчас, — сказал Гамлет у нее в голове, — значит — не потом. Быть наготове, в этом все дело». Она не была уверена, что готова умереть, однако твердо знала, что не станет просить пощады.
— Тут ты права, — согласилась Тони. — Я не уборщица.
В ее голосе прозвучал намек на улыбку.
— Кто же тогда?
— Не важно. Просто человек, желающий раскопать правду. Ты-то должна была установить связь, верно, археолог!
Это прозвучало как оскорбление.
— Правду о чем?
— О тайнике Ричарда, спрятанном за книжным шкафом.
Дебора помолчала. Ей совсем не хотелось повторять все заново.
— Если не считать того, что иначе ты застрелишь меня, — сказала она, — с чего мне вообще с тобой разговаривать?
— А того, что я тебя застрелю, недостаточно? — удивленно спросила Тони. Она явно была озадачена.
— В меня уже стреляли вчера. — Дебора хмуро усмехнулась, словно даже рассказывать об этом было скучно. — И почему бы нам не выйти отсюда? Я не могу разговаривать в темноте.
Тони повернулась к выходу. К гробнице приближались туристы, долетал голос экскурсовода.
— Ладно, — сказала чернокожая женщина. — Но держись рядом, пока мы не доберемся до машины.
— Ты взяла напрокат машину? — хмыкнула Дебора. — Умно. Я-то понадеялась на автобусы и такси. И ты пронесла через таможни пистолет. Тоже, наверное, потребовалась сноровка.
— А ну-ка, заткнись и пошли, — огрызнулась Тони.
Дебора пожала плечами и медленно направилась к большому прямоугольнику света.
Она не чувствовала безразличия, которое изображала — во всяком случае, чувствовала она не только его. Но вчерашняя депрессия еще не полностью рассеялась, и она испытывала скорее любопытство, чем страх. Прежняя апатия каким-то образом освободила ее от всего, кроме сдержанного интереса к тому, как же это все так повернулось и в первую очередь как во все это оказалась вовлечена Тони. Не более того.
Она вышла на свет, протиснувшись мимо толпы туристов, заходящих в саму гробницу. Тони догнала ее и многозначительно помахала сумочкой, в которой пряталась ее правая рука — чтобы показать, что пистолет по-прежнему наготове. Дебора улыбнулась с небрежным пониманием, и на решительно нахмуренном лице Тони вдруг появилась какая-то неловкость.
Они молча дошли до стоянки, Тони подвела пленницу к маленькому красному «рено» и велела сесть на место рядом с водителем. Дебора послушалась, убежденная, что немолодая чернокожая женщина импровизирует, что она никогда раньше не делала ничего подобного и сама не знает, как быть дальше. Но гнев в глазах Тони не исчез, и Дебора понимала, что она еще далеко не в безопасности.
В машине стояла адская жара, пахло плавящимся пластиком. Тони запустила двигатель и опустила окна.
— Нет кондиционера, — сказала она почти извиняющимся тоном.
— Ничего, — ответила Дебора. Если это похищение, то очень странное.
— Едем в деревню. Я буду вести, — сказала Тони, — и мы будем разговаривать.
— Ладно, — сказала Дебора. — А нельзя попить? Ужасно хочется.
Тони бросила на нее быстрый взгляд, и секунду Дебора была уверена, что та прошипит: «Вопросы задаю я» или что-нибудь равно нелепое, но Тони просто кивнула и снова уставилась на дорогу.
— Когда ты впервые увидела коллекцию Ричарда? — спросила Дебора.
— В ночь, когда его убили, пока ты пряталась в уборной или где там еще.
— Тем не менее ты о ней знала, — сказала Дебора, вспоминая увиденные из-под кровати спортивные туфли.
— Догадывалась, — ответила Тони. — Я знала, что там что-то есть, и знала, что это то, что я ищу.
— Ничего не понимаю.
— Я не знала, что именно ищу, знала только, что ищу нечто, — резко ответила Тони. — Устраивает?
Дебора промолчала. Они оставили древнюю крепость позади и теперь ехали мимо ресторанов и сувенирных лавок, выстроившихся вдоль дороги к развалинам. На перекрестке рядом с автобусной остановкой они повернули налево, в саму деревню, и остановились возле менее шикарного кафе.
— Вылезай, — приказала Тони.
Дебора вышла из машины и следом за Тони села за один из трех установленных на улице столиков. Вокруг было безлюдно. Дебора оглядела улицу. Всего один предназначенный для туристов магазин с хвастливой вывеской «Лучшие в Греции копии древностей!» Вероятно, основной бизнес здесь делали на автобусах, экскурсоводы которых получали комиссионные от магазина. Кое-какая мелочь шла и от иногда забредавших в деревню случайных туристов.
Очень долго две женщины молча смотрели друг на друга. Обе пытались прикинуть, как пойдет разговор.
Появился официант. Дебора заказала узо с водой и размешивала в стакане кубики льда, пока напиток не приобрел молочный цвет.
— Что это за чертовщина? — спросила Тони.
Дебора подтолкнула стакан через столик к ней. Тони, убравшая руку с пистолета в сумочке, подозрительно оглядела напиток, принюхалась, потом попробовала чуточку.
— Лакрица? — удивилась она. — Похоже на абсент.
— Только еще горше, — сказала Дебора.
— От этого балдеют, как от абсента? — спросила Тони, стараясь говорить пренебрежительно. — Или пьянеют?
— Не думаю.
— Очко в пользу Нового Орлеана. — Налет удовольствия добавил немного развязности словам Тони.
— Ты из Луизианы? — спросила Дебора.
Тони кивнула, не в силах скрыть гордость во взгляде.
Дебора тоже кивнула и подняла стакан, салютуя. Новый Орлеан? Так вот откуда странно неюжный акцент Тони. Жителей Нового Орлеана в Джорджии часто принимают за ньюйоркцев: сказывается, наверное, что-то портовое.
Порты...
По словам Маркуса, задержавшийся греческий контейнеровоз стоял в Новом Орлеане. Совпадение?
— Так что это? — спросила Тони.
— Что — это?
— То, что пропало из коллекции?
— Ты правда не знаешь? — спросила Дебора.
— Вот ты мне и скажешь. — В голосе Тони вновь зазвенела сталь.
— Смотря кому верить, — ответила Дебора. — Ричард, как и британец по имени Маркус, считал, что это тело Агамемнона.
Тони хранила невозмутимое молчание.
— Еще погребальная маска, — продолжила Дебора. — Другие погребальные дары. Оружие. Ювелирные изделия. Может быть, керамика. Но главное — маска. И тело.
— Ценность?
— Если оно подлинное, — ответила Дебора, делая глоток узо, — то бесценно.
— Оно у тебя?
— Я его ни разу даже не видела. — Тони бросила на нее пристальный взгляд, и Дебора с громким стуком поставила стакан на стол. — Послушай, за последние несколько дней я ужасно вымоталась. Ричард был моим... другом. Он, если хочешь знать правду, заменил мне отца. Я приехала сюда, потому что чувствовала, что мне грозит опасность, и потому что считала, что могу... не знаю, как-то помочь. Вчера меня пытались убить. Серьезно. Не случайный толчок в спину при остановке автобуса, а больше двух часов погони.